Началось все с того, что два года назад Марта и экипаж ее звездолета «Медея» направились на одну из планет в системе Тау Кита, Согласно звездным картам дориан, там должна была находиться ближайшая к Земле обитаемая планета, а также орбитальная станция. Когда ее построили и зачем, неясно К сожалению, во время катастрофы над Уральскими горами главный компьютер корабля-матки был наполовину разрушен, и потому беглецы с Земли мало что узнали о своих предках из глубин Галактики Достоверно известно только одно — по каким-то причинам в разные звездные системы были посланы корабли с целью колонизации пригодных для дориан планет. Возможно, и в системе Тау Кита была найдена такая планета. Но станция на орбите вызывала некоторое недоумение в Совете астронавтики, возглавляемом Мартой, и потому туда и была направлена экспедиция.
Планета — дориане назвали ее Майорой, действительно заслуживала внимания. Выйдя на орбиту, астронавты увидели в мощный телескоп, что рельеф планеты в отдельных районах странным образом меняется, причем наибольшие изменения происходят как бы на гребне невидимой волны. Экипаж настолько заинтересовался этими необычными катаклизмами, что не заметил, как со стороны огромной орбитальной станции на них ринулись два небольших космолета. Корабль нью-дориан тряхнуло раз, другой, а затем тревожно загудели сирены — это говорило о том, что корпус получил серьезные повреждения.
Никакого оружия на борту звездолета с Андоры не было. Спасаясь от преследования, пилот нырнул в верхние слои атмосферы Майоры. Преследователи повторили этот же маневр, но их скорость была настолько велика, что два крестообразных летательных аппарата подошли при развороте довольно близко к поверхности. Спасаясь от плотной атмосферы, они окружили себя голубыми коконами силовых полей. Нью- дориане уже прощались с жизнями, когда с кораблями противника что-то произошло. Их словно поглотила невидимая акулья пасть — а затем выплюнула жалкие раздробленные остатки. Упав на поверхность планеты, они сгорели.
Только тогда Марта и ее экипаж поняли — с Майорой шутки плохи! С трудом вернувшись вновь в космос, они с помощью ремонтных роботов привели корабль в более или менее нормальный вид и едва доковыляли до орбитальной станции. Здесь нью-дорианам пришлось провести почти неделю, пока ремонтные роботы не починили поврежденный гипердвигатель. Все это время экипаж изучал архивы станции. То, что удалось перевести, настолько поразило Марту и ее товарищей, что о Майоре и ее чудесах они на время забыли.
Оказалось, что станция была построена почти пятьсот лет назад. Дориане имели большой звездный флот, который рыскал по всей Галактике в поисках обитаемых миров. Но Майора заинтересовала их больше других. Оказалось, что на планете живут вполне разумные существа — кстати, чем-то внешне похожие на людей. По непонятным причинам поверхность их планеты напоминала огромный калейдоскоп. Детали рельефа — холмы, горы, озера и прочее, могли в считанные мгновения переместиться в любую точку планеты. Особенно часто такие хаотические перемещения происходили в экваториальной области, но и в средних широтах дважды в год происходили фантастические изменения, менявшие облики островов и даже целых материков. Причиной всех этих перемен были невероятно мощные катаклизмы поля провремени — ничего подобного дориане прежде в Галактике не наблюдали.
Многочисленные попытки высадки на планету ни к чему не привели — корабли гибли в нижних слоях атмосферы, попав под пресс взбесившегося провремени. Вскоре исследования пришлось прекратить — в центре Галактики, где находились главные миры дориан, началась грандиозная космическая война. Еще одна древняя суперцивилизация гербодов двинула свои армады на планеты Метрополии и о далекой станции надолго забыли. Последние записи в архиве касались этапа эвакуации. Последний из ученых, покидавших станцию, написал белой краской на панели главного компьютера: «Мы скоро вернемся!» Но судьба рассудила иначе.
Марта замолчала. Молчали и потрясенные гости — они были не готовы к такому повороту дел.
— Прекрасно, замечательно, превосходно… — наконец пробормотал Асташевский, машинально потирая подбородок. — Выходит, на твой корабль, Марта, напали разведывательные корабли этих… как их… гербодов?
— Да, — кивнула треугольной головой нью-дорианка. — Никаких сомнений в этом нет.
— Хм-м… а может ли это означать, что в той древней войне победили именно гербоды?
— Вполне возможно, — грустно ответила Марта. — На станции мы нашли мощные гиперпередатчики и попытались с их помощью связаться с мирами Метрополии, но оказалось, что в памяти компьютера стерта вся информация об их галактических координатах.
— Разумный шаг, учитывая военное время, — одобрительно заметил Асташевский. — И что же — за все двенадцать лет после отлета с Земли вы не получали никакой весточки от своих собратьев-дориан?
— Нет. Похоже, о корабле, летевшем к Земле, попросту забыли. Или…
— Или некому уже было о нем вспоминать, — жестко добавил Корин. — Так?
Марта промолчала.
Корину пришла в голову неожиданная мысль, и он поспешил ее высказать:
— Дьявол, так все дело в этих гнусных гербодах? Это из-за них нас пригласили на звезду Барнарда?
К его огромному огорчению, Марта после долгой паузы согласилась.
— Да… К сожалению, другие аргументы на моих противников в правительстве Андоры не действовали. Но здесь, что называется, несчастье помогло.
Асташевский побагровел и стукнул по столу кулаком так, что тарелки взвились в воздух.
— Что, струсили, братишки по разуму? Наложили в свои штанишки или что вы вместо них носите?
— Потише, Слон, — поморщился Корин.
— Ничего не потише! Двенадцать лет это жалкое правительство из поселка писателей, которому на Земле не поручили бы руководить даже сортирами, о людях не вспоминало. Сам слышал, как они под свои шкурные интересы перину из паршивой демагогии подкладывали. Человечество, оказывается, очень нехорошее, алчное, агрессивное, у него, дескать, грязная и кровавая история. Разве таким варварам можно доверить хотя бы маленькую часть звездного наследства? А сами, жалкие бумагомараки, оказывается, к этой самой гнусной истории Земли никакого отношения не имеют. Они — святые, и совесть у них накрахмалена, словно свежая сорочка! Однако, между прочим, прибрали к рукам технику дориан, и для красоты это воровство обозвали вступлением в права наследства. Но как только жареный петух клюнул в темечко, про Землю сразу вспомнили. Вот суки!.. Прости, Марта, я не тебя имел в виду.
Сообразив, что в порыве горячности ляпнул что-то не то, Вадим осекся и стал с мрачным видом расставлять тарелки на столе.
Марта отнеслась к его словам на удивление спокойно.
— Ты прав, Вадим. Если бы не появление гербодов, мне не позволили бы сделать этот частный вызов. Я уже не говорю о тех подарках, которые привез на Марс мой сын. Если бы вы слышали, что по этому поводу вопили бывшие профессиональные человеколюбцы и инженеры людских душ… Бр-р-р! Договорились даже до того, что для Андоры невыгодно, если люди на Земле перестанут голодать и умирать от болезней. Мол, тогда человечество станет слишком быстро расти, и это послужит мощным толчком к его экспансии на звезды. А нам, дорианам, не нужны конкуренты… Но слава Богу, подобные маразматики все-таки остались в меньшинстве!
— А на Андору нас тем не менее не приглашают, — напомнил Корин, наливая себе полный стакан вина, чтобы хоть слегка разрядить охватившее его оцепенение. — Да, пока… Нам еще предстоит доказать, что нью-дориане и люди смогут эффективно работать вместе в космосе, а если надо, и воевать.
— Доказать? — презрительно воскликнул Асташевский. — Это еще зачем? Нечего нам, Игорек, доказывать! Я свой последний экзамен сдал четверть века назад и больше бороться с ослами- преподавателями за мою законную пятерку не собираюсь. — Он попытался встать из-за стола, но Корин остановил его.
— Брось, Слон! — рявкнул он, грозно глядя на друга. — Нечего вставать в позу обиженного и бить себя в грудь кулаком. Насколько я понял, опасность может угрожать не только Андоре, но и Земле тоже?
Марта кивнула.
— Да, я так считаю. По галактическим меркам наши миры находятся совсем рядом. Если гербоды узнают, что мы связаны кровными узами, то… Впрочем, скорее всего они в любом случае уничтожат человечество — так, на всякий случай, из обычной боязни конкуренции. Судя по тому немногому, что мы узнали на станции об этой расе, подобные вещи гербоды делали и прежде, и с менее развитыми
