Сегодня к Васильеву в Управление Савинский пришел сам. Не позвонил, не дотянул, покуда за ним пришлют или придет сам полицеймейстер, – пожаловал собственной персоной. Да еще надзирателя Щенятова с собой прихватил, ибо сведений имелось полный короб и требовали они скорых и безотлагательных решений.
Полицмейстер Васильев восседал за большим письменным столом и был весьма удивлен появлением начальника сыскного отделения живьем. Подобное случалось крайне редко, да еще по инициативе самого Николая Ивановича. Полицмейстер не стал всплескивать руками и иронизировать по поводу столь необычного явления – понял сразу, что в данный момент это неуместно и что Савинский пришел не с пустыми руками.
Николай Иванович сначала попросил полицмейстера выслушать Щенятова. Тот обстоятельно изложил весь ход своего дознания и замер, ожидая вопросов, которые не заставили себя долго ждать.
– Значит, вы полагаете, что этот высокий с длинными руками не причастен к убийству Введенского? – спросил Васильев.
– Полагаю, что нет. Даже уверен, – ответил Щенятов. – Но именно он вручил тому деньги или что-то ценное, что и послужило поводом для нападения на Введенского. Он, очевидно, стал сопротивляться, и его зарезали. Убийц, как я уже докладывал, видела выходящими из сада Введенского маленькая девочка.
– А за что высокий мог дать Введенскому, скажем, деньги? – вышел из-за стола Васильев.
– На этот вопрос я не могу ответить определенно, господин полицмейстер, – ответил Щенятов. – Вероятно, Введенский оказал высокому какую-то услугу.
– Ну, это понятно, – согласно кивнул Васильев и обернулся к Савинскому. – Мне кажется, здесь весь вопрос в том, что этот Введенский служил не так давно референтом управляющего не Алафузовской фабрикой и не заводом братьев Крестовниковых, а управляющего отделением Государственного банка. И этот факт, в связи с появлением в Казани медвежатника-аса, наводит на размышления, что…
Договорить полицмейстеру не дал звонок телефонного аппарата.
– Извините, господа, – вернулся за стол Алексей Иванович. – Полицмейстер Васильев слушает.
Соломон Фельзер решил позвонить с почты. Посетителей не было, и разговаривать он мог спокойно.
– Барышня, – поднял он трубку, – будьте так любезны, дайте мне нумер двенадцать.
– Полицмейстер Васильев слушает, – раздалось в трубке через некоторое время.
– Здравствуйте, господин полицмейстер, – начал Заноза-Фельзер, придав голосу некую взволнованность. – Я имею вам кое-что сообщить по поводу убийства в Подлужной улице.
– Кто говорит? – отозвался Алексей Иванович.
– Доброжелатель, – сказал Заноза.
– Хорошо, слушаю вас.
– Не поймите меня превратно, господин полицмейстер, но люди, совершившие убийство господина Введенского, очень страшные люди, очень…
– Слушаю, слушаю вас, – нетерпеливо буркнул Васильев в раструб телефонного аппарата.
– Я совершенно уверен, господин полицмейстер, что люди, убившие господина Введенского, а их двое, некие Сеня Мохов и Терешка Рябов, наверняка известные вам громилы. Ведь так?
– Допустим, – ответили в трубке. – И все же назовите, пожалуйста, ваше имя.
– Да боже мой, господин полицмейстер, шо ви из-под меня хочите? Чтобы меня тоже зарезали?
– А откуда вы знаете, что это именно они убили Введенского? – осторожно спросил Васильев.
– Так все очень просто, господин полицмейстер. Я совсем случайно слышал их разговор. И я могу сказать вам, где они есть в данный момент.
– Где же?
– Они второй день находятся в публичном заведении мадам Жлобовской, – ответил Заноза. – Ви знаете, где есть это заведение? – придавая своему голосу побольше бердичевских тенорков, добавил он.
– Знаю, – ответил Васильев.
– Ну, тогда я закончил, господин полицмейстер. Желаю всяческих благ.
Заноза положил трубку и улыбнулся. Задание Родионова было выполнено.
– Вот такие пироги, – посмотрел на Щенятова Васильев. – Сообщили имена этих ваших убивцев.
– Кто? – спросил Савинский.
– Он не назвался.
– Значит, звонок анонимный?
– Ну и что, – сказал Васильев. – Человек просто боится этих бандюганов. Да и все равно, анонимный звонок или не анонимный, а проверить-то надо.
Полицмейстер снова снял трубку:
– Дайте мне один-четыре. Алло! Кто это? Сиротин? Слушай, Александр Ильич. В Суконке на улице Мостовой есть некое развеселое заведение вдовы Жлобовской. Знаешь такое? Хорошо. Возьми наряд человек восемь и дуй туда. По моим сведениям, там Мохнатый с Рябым залегли. Да, взять. Они подозреваются в убийстве на Подлужной. Да. Потом сообщи мне.
– А полезная, надо признать, эта штука – телефон, – раздумчиво сказал Савинский, когда Васильев положил трубку. – Время здорово экономит.
– Так о чем я тебе уже полгода толкую! – воскликнул полицмейстер. – Проводишь телефон и экономишь время и ноги. Ладно, продолжим. – Васильев посмотрел на полицейских, сидящих по ту сторону стола. – Значит, если звонок доброжелателя верный, убийство референта никоим образом не связано с приездом Родионова. Просто двое бандитов узнали про деньги, появившиеся у Введенского, и убили его с целью их завладения. А вот этот загадочный с длинными руками… Он что-то не дает мне покоя.
– Я думаю, Родионову не управиться одному, – подал голос Савинский.
Васильев бросил на него быстрый взгляд.
– Ты хочешь сказать, что он приехал не один?
Николай Иванович утвердительно кивнул.
– У него есть подручные, – твердо заявил он. – И этот долгий с длинными руками вполне может им быть.
– Но тогда его цель – отделение Государственного банка? – вскинул брови Васильев.
– М-м, не знаю, – как-то неопределенно сказал Савинский.
– Не понял, – очень удивился Васильев. – Это ты сказал: «М-м, не знаю»?
– Я, Алексей Иванович.
– Признаться, впервые от тебя это слышу.
– А я, может, впервые и говорю такое, – буркнул Савинский. – Дело уж больно сложное. Тут много чего, что «впервые». По крайней мере, для меня.
Он полез во внутренний карман сюртука, достал небольшой листок и протянул полицмейстеру.
– Вот, прочтите.
– Что это?
– Это записка, которую Родионов оставил вчера в дупле дерева в Панаевском саду.
Васильев обвел взглядом Савинского и Щенятова и прочел вслух:
–
– Значит, все-таки Волжско-Камский! – воскликнул он. – А у Купеческого банка он крутился так, для отвода глаз. Хитер бобер, нечего сказать.
– Я бы не стал сбрасывать со счетов ни Купеческий, ни Государственный банки, – заявил Савинский. – Может, эта записка тоже для отвода глаз.
– Брось, Николай Иванович, – откинулся на спинку кресла Васильев. – Вечно ты все усложняешь. В конце концов, Родионов не шпион, а простой вор.
– Савелий Родионов не простой вор, господин полицмейстер, – невольно перешел на официальный тон Савинский. – В том-то и дело, что не простой.
Снова затрещал звонок телефонного аппарата. Васильев поднял трубку и глянул на Савинского с Щенятовым:
– Это Сиротин…. Да, слушаю. Уже взяли? Прямо из постелек с девицами, совсем тепленькими? Молодцы!
