общепринятый типаж, – обыкновенный кавказец с соответствующим типом поведения. Было бы очень странно, если бы он не обратил внимания на дивчину с такой попой.
А что, если его поведение – тоже часть хорошо продуманной легенды? Люди из серьезных фирм всегда работают по-крупному и учитывают каждую мелочь.
– Вне офиса у него было три встречи. Очень короткие. В первых двух были женщины. – Полковник Лысенков быстро перемотал пленку, в кадре возникла девушка с ярко накрашенными губами. Для связи такие типажи не годятся, уж слишком они приметны, а потому мужики их используют по прямому назначению. – Некто Катерина Шумилова, проститутка, специализирующаяся на иностранцах. Знает английский и французский.
– А может, приманка? Хотя вряд ли, слишком изощренная комбинация. Для такого дела можно было бы подобрать и более интеллектуальную особу. Каким образом он на нее вышел?
– Познакомились в ресторане. У дамочек подобного типа на таких людей, как Геворкян, особый нюх. Вторая встреча состоялась на следующий день в холле гостиницы, в которой он остановился. Обнялись, поцеловались, он вел себя с женщиной так, как будто бы они были давно знакомы. Вечером повстречались за ужином, потом он отвел ее к себе в номер, где оба и пробыли до самого утра.
– С кем была третья встреча?
Полковник Лысенков кивнул.
– А вот это уже интересней, хотя эта встреча была самой короткой.
Он щелкнул пультом, и на экране высветилось молодое интеллигентное лицо мужчины лет двадцати двух-двадцати четырех. Умные крупные, чуть навыкате глаза смотрели сквозь модные очки. Взгляд пристальный, все подмечающий.
– Некто Лев Зальцер, в недавнем прошлом аспирант МИФИ. В настоящее время огранщик. Судя по отзывам коллег, весьма толковый. Сейчас работает в ювелирной лавке своего дяди – Иосифа Абрамовича Зальцера.
– Где состоялась встреча?
– В сквере, недалеко от гостиницы.
– Это уже интересно. Получается семейный бизнес?
– Выходит, так.
– Почему Геворкян вышел на Зальцера?
– У нас только предположения. Скорее всего, он хочет собрать как можно больше информации о крупных алмазах невероятной чистоты, замеченных в последнее время на рынках. А Зальцер человек влиятельный, со связями, он может знать, откуда действительно пришли эти алмазы.
– С кем у него могут быть связи?
– С Израилем. Мы подозреваем, что через него проходит большое количество необработанных алмазов. В Израиле очень хорошо поставлено ювелирное дело, там много хороших специалистов. В Россию камни возвращаются уже в виде бриллиантов и стоят в несколько раз дороже.
– Понятно. Куда Геворкян пошел потом?
– А вот смотрите.
В этот раз Геворкян был запечатлен входящим в трехэтажное здание с огромными окнами, съемка производилась с небольшого расстояния. По всей видимости, это был какой-то офис.
– Использовали внешнее наблюдение?
– Да. Возможности проникнуть в здание не было, в нем находится представительство «Де Бирс». Очень строгая пропускная система, повсюду видеокамеры. Знаем только, что Геворкян направился на третий этаж, там располагается кабинет представителя. Окна этого кабинета выходят на улицу.
Теперь на экране высветилось двустворчатое окно. Снято оно было с большого расстояния, изображение слегка подрагивало, следовательно, съемку производили в движении. На какое-то мгновение изображение застыло, а потом, повинуясь воле оператора, стало стремительно наползать, все более увеличиваясь в размерах. Сейчас можно было видеть, что створки окна были слегка приоткрыты. На окно был надет «намордник», смонтированный из тонкой металлической сетки, совершенно неразличимый с большого расстояния. Только самый безрассудный вор отважится взобраться на девятиметровую высоту, причем на одной из самых оживленных улиц, да еще по соседству с районным УВД.
Скорее всего, сетка выполняла роль экрана, способного нейтрализовать подслушивающие устройства. Пожалуй, единственный прибор, который целесообразно использовать в данном случае, так это лазер.
– Значит, это окна представителя компании?
– Да. – Будто угадав мысли генерала, Лысенков быстро продолжил: – Геворкян подошел к окну и почему-то слегка распахнул створки.
– Хотел проверить, есть ли за ним внешнее наблюдение.
– Скоре всего, так оно и есть. Постояв с минуту около окна, прошел в глубину комнаты.
– Тебя что-то настораживает?
– Есть кое-какие моменты, которые позволяют думать, что он знал о ведущемся за ним наблюдении.
– Вот как? Поясни.
– Мы были готовы подслушать разговор с помощью лазерного устройства. Но как только Геворкян отошел от окна, стекла тотчас слегка завибрировали.
Принцип лазерного подслушивающего устройства до невероятного прост. Во время самого обычного разговора все предметы в комнате начинают вибрировать. А потому достаточно направить сканирующий лазерный луч в сторону источника звука, как модуль тотчас преобразует исходящие колебания в звуковые сигналы.
Защита от лазерного прослушивания тоже весьма простая. Достаточно установить волнистое стекло на окнах, а оно способно рассеивать направленный луч. Но сквозь такие стекла совершенно не видно, что творится на улице, а потому большинство деловых людей предпочитают стекла гладкие, часто слегка затемненные, на которые укрепляется пьезоэлектрический элемент, автоматически включающийся во время разговора. Так что комната представителя «Де Бирс» была надежно защищена от прослушивания.
– У меня создалось впечатление, что Геворкян действует как опытный разведчик. А может, он работает под прикрытием?
– У меня тоже создалось такое ощущение. Мы уже разрабатываем этот вопрос. – Слегка помявшись, Лысенков продолжил: – Хотя все указывает на то, что «Де Бирс» действует самостоятельно. У них очень сильная служба разведки и контрразведки. Возможно, они просто получили информацию о том, что где-то на территории России имеется большая партия алмазов, которая в свое время должна была быть направлена в счет оплаты поставок по ленд-лизу в Великобританию и Америку, но потом была утеряна. За давностью лет о ней давно все позабыли, и сейчас компания «Де Бирс» захотела заполучить алмазы.
– Все это очень похоже на правду. Были бы деньги, а заполучить камушки отыщется немало желающих, – неодобрительно сказал генерал-майор. – Не исключаю, что именно для этого Геворкян и приехал к российскому представителю фирмы.
Генерал-майор Яковлев вдруг поднялся. Полковник Лысенков сделал попытку последовать его примеру, но Виктор Ларионович лениво махнул рукой. За время работы с генералом Лысенков познакомился с его манерой вести беседу. Генерал мог на полуслове подняться и пройтись по комнате, а потом вдруг опять сесть в кресло. В эту минуту обращаться к нему не следовало, потому что он принимал какое-то важное решение.
Возвращаться к письменному столу Яковлев не спешил. Он подошел к шкафу, за стеклом которого были размещены фотографии прежних руководителей службы, и принялся разглядывать каждого поочередно. Его гладкий, почти юношеский лоб рассекала глубокая морщина. Генерал-майора одолевали какие-то нелегкие мысли. Полковнику Лысенкову очень хотелось знать, о чем думает Виктор Ларионович в данную минуту, но ведь начальство – просто так не спросишь!
Наконец генерал-майор заговорил:
– Возможно, что с точки зрения «Де Бирс» контейнер с алмазами является бесхозным. Но ведь фактически у него имеется хозяин. Это союзники – Америка и Великобритания. Не случись в свое время, весной сорок пятого, форсмажорных обстоятельств, так переправка алмазов непременно была бы осуществлена. И союзники всегда могут заявить свои требования на этот груз. Я уже интересовался этим
