вопросом. Так вот, некоторые серьезные западные историки считают, что «холодная война» началась именно вследствие отказа Советского Союза выплачивать долги по ленд-лизу. И вопрос о возвращении долга они могут поднять в любую минуту, как только узнают, что объявился контейнер с алмазами. Мне думается, что они уже кое-что пронюхали, иначе не было бы этой возни в «Де Бирс». Следовательно, мы должны ожидать гостей из «МИ-6», из ЦРУ. Не мешало бы действовать на опережение и знать, кто именно прибудет к нам в гости. Что ты можешь сказать по этому вопросу?
– У нас есть свой человек в «МИ-6». – Чуть замявшись, Лысенков продолжил: – Правда, он занимается вопросами безопасности промышленных компаний, но как источник он чрезвычайно надежен. Думаю, что он сумеет составить примерный список людей, которых «МИ-6» может отправить в Россию, чтобы выяснить, что же все-таки произошло весной сорок пятого с контейнером алмазов.
– Но мы должны действовать на опережение, и наша задача заключается в том, чтобы подбросить «МИ-6» дезу. Пусть они считают, что никакого контейнера не обнаружено. Надеюсь, вы понимаете важность этой операции? – спросил генерал-майор с некоторым нажимом, остановившись напротив Лысенкова.
Полковник поспешил подняться. В этот раз Яковлев его не удерживал. Лысенков вдруг сделал неожиданное для себя открытие – генерал-майор был выше его сантиметра на три и наверняка сейчас рассматривал его небольшую плешь с высоты своего роста.
– Так точно, товарищ генерал-майор!
– Кстати, по поводу Геворкяна. Кажется, он любит женщин? Я обратил внимание на то, что ему больше по душе блондинки.
– Кавказцы падки на светленьких женщин, – легко согласился полковник.
– Как проявила себя в Англии Вероника?
– Выше всяких похвал. Весьма способная барышня. Она вплотную подобралась к важному источнику информации и выяснила, что скоро Горовой отправится в Россию.
Генерал кивнул.
– Что ж, мы организуем ему достойную встречу. У нас к нему немало вопросов. Кажется, Вероника сейчас в городе?
– Так точно!
– Как тебе удалось ее выманить? Кажется, она не очень хотела возвращаться.
– Выманивать особо не пришлось. Тут вот какая история получилась. Любовник как-то сфотографировал ее обнаженной и поместил фотографии в свой альбом. Кто-то проник в его квартиру и выкрал эти фотографии, а потом переслал их Веронике. При этом ее предупредили, что, если она не приедет, тогда о ее похождениях узнает муж.
– Узнали, кто проник в дом?
– Скорее всего, какой-то профессиональный домушник, действовал он очень грамотно. Но орудовал явно по чьей-то наводке.
– Неплохо бы выявить, по чьей именно.
– Мы работаем над этим.
– А что, если нам попробовать использовать Веронику для разработки Геворкяна?
От Виктора Ларионовича пахло дорогим парфюмом. Едкий сладковатый запах необычайно раздражал полковника Лысенкова, который предпочитал одеколоны попроще, но морщиться не полагалось, следовало смотреть прямо в зеленовато-серые внимательные глаза генерала.
– Использовать можно. Но мы уже после ее возвращения проводили тестирование. В результате выяснилось, что сейчас она находится на грани нервного срыва.
– Какая же причина?
– Самая банальная. Мужчина! Она повстречалась со своим парнем, который хотел когда-то на ней жениться. Видимо, накатило.
– Но, кажется, в Англии у нее складывается все самым лучшим образом.
– Так-то оно, конечно, так...
– Значит, она может отказаться?
– Не исключено.
– Сколько она у нас работает?
– Три года. Неудобно к ней обращаться, тем более что мы ей в свое время обещали, что задание такого рода будет последним.
Генерал нахмурился.
– Придется уговорить. Найди подходящие слова. А неудобства компенсируем... Изыщем способ...
Полковник Лысенков кивнул:
– Вас понял.
Глава 3
ЗОЛОТАЯ РЕКА ВИШЕРА
Поначалу речка Вишера на майора Журавлева особого впечатления не произвела. Обыкновенная, каких в России не одна сотня. Мутная, холодная, заросшая по берегам лесом. По-своему, конечно, живописная. Но ничего такого, что заставило бы с задумчивым видом постоять на берегу, а то и крякнуть от восторга и удивления. Таких речушек на своем веку Журавлев повидал немало. Правда, в таких речках встречается весьма экзотическая рыба, например форель или хариус, а в камышах водятся уточки.
Привычную панораму речной идиллии нарушали столбы, по которым густо, плотной стеной, была натянута колючая проволока. Кое-где на столбах были закреплены таблички с предупреждающей надписью: «Запретная зона». Причем в некоторых местах ограждение взбиралось на косогор, следовало по крутому склону и уходило далее в лес.
Но предостерегающую надпись и огороженную территорию можно было бы воспринимать как чью-то неудачную шутку, – кто же сюда попрется за сотни километров от жилья! – если бы не автоматчики в камуфляже, которые иногда мелькали между соснами, а порой деловито, закинув оружие за спину, шли по песчаному берегу.
Так что дела здесь обстояли серьезно.
Вода в реке была мутной, желтоватой. Быстрое течение подхватывало падающие листья и уносило их вниз. Повинуясь какому-то порыву, Виталий присел на корточки и черпнул ладонью мутную воду. На пальцах остался темно-желтый налет.
Проводник, стоявший за спиной, равнодушно сообщил:
– Золото.
– Что вы сказали?
– Я говорю, на руке золото осталось, – без должного пиетета пояснил Михаил Глебович, восьмидесятилетний старик. – Здесь его много.
– Так, значит, территорию для того и огородили, чтобы черные старатели не промышляли? – предположил Журавлев.
– Вовсе нет. Здесь золото по всей реке, что вверх по течению, что вниз. Если так, то нужно по всему берегу колючку протягивать. – Хмыкнув, дедок добавил: – На это никакой проволоки не хватит.
– Вот оно как. И что, здесь никогда черные старатели не шалили?
Михаил Глебович махнул рукой.
– Шалили! Да и сейчас, бывает, шалят, – безмятежно прогудел он. – Только ведь с золотишком у нас в России всегда строго было, что раньше, что сейчас. Пробу начнешь отбирать, а из-за леса выскочит какой- нибудь чин с охраной да и повяжет. Никакие оправдания не помогут. Восемь лет тюрьмы безо всяких разговоров! С драгоценным металлом баловаться выходит себе дороже. – Задумавшись на секунду, он продолжил: – Хотя лет пятнадцать назад чего здесь только не творилось!
– Это когда страна разваливалась?
– Точно! Приезжали тут разные, хотели речушку между собой разделить. Дня не проходило, чтобы кого-нибудь не грохнули. Такие силы за ними стояли, что ого-го! – поднял он глаза к небу. – А сейчас как-то все устоялось. Тоже, конечно, золотишко ушлые люди намывают, но все больше на протоках да на ручьях, а сюда редко заходят.
– И что, нет никакой борьбы между группировками? – не поверил Журавлев.
