прошедшие несколько дней Пегий явно посвежел. Лицо его приобрело какой-то золотистый оттенок, что свидетельствовало о том, что большую часть времени он провалялся где-то на солнышке. И вообще вид у него был весьма счастливым. Пегий напоминал жениха, стоящего у порога загса.
Наклонив слегка голову, очевидно, подразумевая этим условное «здрасте», он расположился за столом.
– Хотите водочки? – весело предложил Горовой.
– Знаете, я за рулем. Не хочется рисковать. Мы собираемся съездить за город.
В душе Остапа Ильича угнездилась тревога.
– Вы разве пришли не один?
Последовала всего лишь легкая заминка, которая сказала о многом.
– Не то чтобы не один... Я оставил свою девушку в двух кварталах отсюда. Но вы не переживайте, она совершенно ни о чем не догадывается. Я ей сказал, что заверну к другу.
Пить сразу расхотелось. Прекрасное настроение улетучилось.
– Что там у вас, выкладывайте.
– Интересующая вас женщина действительно встречается с молодым человеком. Когда-то они вместе учились. Между ними был роман. Насколько мне известно, они собирались даже пожениться, но потом в силу каких-то причин расстались. Затем она уехала в Англию.
– Как часто они встречаются?
Пожав плечами, Пегий ответил:
– По существу, все это время они даже не расставались. Живут, как муж и жена.
Подобное заявление следовало запить горькой. Налив полную рюмку, Горовой задержал дыхание, чтобы не вдыхать алкогольную горечь, и выпил в два глотка, продолжительно и смачно занюхав неприятное послевкусие ржаным хлебом.
– Понятно, – невесело протянул он. – Вы мне очень помогли. Теперь о главном. Что можете сказать об агенте?
– Это случайно не он? – Пегий вытащил фотографию.
Горовой осторожно взял снимок, на нем был запечатлен труп молодого мужчины, в котором он без труда узнал своего связника.
– Он самый. Так его убили?
– Да. Странно, что вы об этом ничего не знаете, два дня уже эти кадры не сходят с экрана телевизора.
– Я не смотрю телевизор.
– Похоже. Это Лев Зальцер. Работал в ювелирной мастерской у своего дяди. Он исчез сразу же после ограбления ювелирного магазина, а на следующий день был найден в лесу за городом с простреленным черепом. Следствие предполагает, что он как-то был замешан в ограблении магазина.
– Правильно предполагает. Об алмазах ничего не говорят?
– Нет, упоминали только алмаз «Султан»... Об остальном как-то глухо...
Горовой болезненно поморщился:
– Но где же тогда алмазы?
– Видимо, у того, кто его устранил.
Это означало одно – провал задания. Следовало складывать вещи и возвращаться в Англию. Вряд ли руководство отнесется равнодушно к подобной неудаче.
– И кто это мог сделать?
– Трудный вопрос. Но сработано очень профессионально. Не обнаружено никаких следов. По непроверенной информации, Лев Зальцер встречался с представителем алмазной корпорации «Де Бирс». Я не исключаю того, что именно он и устранил Зальцера.
– Какого черта он с ними встречался, если он работает на нас? – в сердцах воскликнул Горовой.
– Может, они его перекупили?
– Не исключено... Жадность всегда дорого обходится. Может, Зальцера устранили русские спецслужбы?
Чуть подумав, Пегий отвечал:
– Не думаю. В таком случае алмазы должны быть у них, а камушки на три миллиарда долларов очень трудно спрятать. Мы бы уже знали об этом. Есть источник...
– Тоже верно, – Горовой слегка отодвинул от себя тарелку, давая понять, что разговор подошел к концу. – В центр о вас я сообщу свои самые благоприятные впечатления, – веско пообещал Остап Ильич.
– Спасибо, – растроганно поблагодарил Пегий.
– Пустое, – отмахнулся Горовой. – Я делаю то, что мне положено.
– Тогда до встречи.
– Я тоже на это надеюсь.
Агент направился к двери. Теперь его осанка выглядела прямее, чем в прошлый раз. Надежда воскрешает человека.
Выждав несколько минут, Остап Ильич вышел из рюмочной. Эта окраина города была выбрана им не случайно. В трех кварталах отсюда располагался тайник. Хотя, конечно, слово «тайник» в данном случае было не совсем точным. Место, где находился тайник, – небольшой неприбранный скверик, в котором повсюду валялись окурки и пустые бутылки. Сквер убирали два раза в неделю, в среду и в субботу. Сегодня же было воскресенье, следовательно, послание могло пролежать здесь безо всяких приключений еще три дня. А утром в среду, когда в сквере никого не будет, почту заберут.
Тайник представлял собой обычную банку из-под пива, в которой и находилось послание, запаянное на случай дождя в полиэтиленовый пакет. От прочих пустых банок эта будет отличаться только тем, что на ее боку будет приклеен кусок цветного скотча, различимый с большого расстояния. Проходя мимо, Горовой просто швырнет эту банку в кучу мусора и двинется дальше.
Был еще и запасной вариант: телефонная связь. Набрав нужный номер, он позовет к телефону Клавдию Васильевну, а когда ему ответят, что такая здесь не проживает, то он, извинившись, повесит трубку. Звонок будет означать, что его подопечный сумел пройти психологический тест и способен работать дальше, но Горовой решил воспользоваться почтовой передачей. На клочке бумаги будет начертано два ключевых слова, которые окончательно определят судьбу Пегого. Остап Ильич не знал, кто поднимет пустую банку. Не исключено, что это сделает тот самый дворник, который убирается здесь два раза в неделю. Но в чем он был совершенно уверен, так это в том, что Пегий через пару дней после этого исчезнет. Он стал слишком опасен, его психологическое состояние не выдерживает никакой критики, а знает он чересчур много, для того чтобы жить. Лучше покойник, чем свидетель. Ни один даже самый ценный агент не стоит тех денег, что поставлены на кон, не стоит той отлаженной цепочки агентов, что создана большим трудом. Так что в этом нет ничего аморального. Только один голый экономический расчет.
Горовому было известно, что чистильщик работает в России уже четвертый год. Как тот выглядел, Остап Ильич не знал, но что тот был мастер импровизаций, ему было известно. Причем ликвидатор никогда не повторялся в своей работе, чтобы контрразведка не имела возможности вычислить его по почерку. Например, один перевербованный агент был сбит проходящей электричкой, другой, затеявший двойную игру, погиб от удара электрическим током в ванной комнате.
Что будет на этот раз?
А впрочем, какая разница!
Горовой сделал вид, что допивает остатки пива, и небрежным жестом швырнул пустую банку далеко под скамейку. Стукнувшись металлическим ободком о пустую бутылку, банка издала рассерженный короткий звук и, закатившись за кирпич, успокоилась. Вот теперь можно и уходить.
Поднявшись на лифте, Горовой направился к своему номеру. Его комната находилась в конце коридора. Остап Ильич чувствовал себя усталым, сегодня был тяжелый день. Единственным его желанием было дойти до кровати и плюхнуться на нее, не раздеваясь. Толстая ковровая дорожка заглушала медлительный тяжеловатый шаг. Через несколько шагов располагался просторный светлый холл, где обычно сидела администраторша. Горовой по привычке сделал любезное лицо, но увидел, что в этот раз администраторши не было. На диване у распахнутого окна сидел молодой мужчина с короткой стрижкой.
