признался Фартовый, задержав взгляд на собеседнике.
– Я тоже, – невесело буркнул Степан Куприянов. – Как ты меня нашел?
Фартовый усмехнулся.
– А ты думаешь, если бороду нацепил, так и разыскать тебя нельзя будет? Отец тебя всю жизнь искал, мне наказал. И я никогда не сомневался, что найду.
– А если бы я помер, так что было бы с камнями?
– Такие камушки просто так не пропадают. Выплыли бы где-нибудь, – философски заметил Батяня. – Я вот что хотел тебя спросить... Почему ты отца тогда не убил, в грузовике? Ты же видел, что он пошевелился.
– Честно сказать или все-таки соврать? – обезоруживающе улыбнулся Куприянов.
– А чего нам теперь темнить? – искренне удивился Фартовый. – Как-никак за одну команду выступаем.
– Тоже верно. Ты какими будешь играть?
– Мне все равно.
– Ну тогда давай загадаем. – Взяв белую и черную пешки, Фартовый спрятал их за спиной, перемешал, после чего выставил вперед зажатые кулаки. – Какую выбираешь?
– Ну, давай правую.
Разжав ладонь, Куприянов объявил:
– У тебя белые.
– Фарт пошел. Ну так почему же? – сделал Батяня первый ход.
– Думал, что он и так умрет, – честно признался Куприянов. – А то бы завалил! И глазом бы не моргнул.
– На вас это похоже.
– Меня так учили. Ты за игрой давай следи, – недовольно буркнул Степан Иванович. – Перехаживать не дам. Да и вряд ли их в живых оставили. Слишком серьезные дела у них под носом проходили. Ты кого- нибудь в живых из того лагеря встречал? – Не дождавшись ответа, он добавил: – То-то и оно!
– Если бы не наши внуки, так мы вряд ли бы объединились.
– Это уж точно.
– Хм... А играть ты умеешь. Только у меня на киче тоже хорошая практика была. Шах тебе!
– Вижу, – недовольно буркнул Куприянов. – Мы вот здесь все комбинируем, планы строим. Рассчитываем, что наши внуки будут жить долго и счастливо, а не получится ли часом так, что они через год разбегутся?
– Не пытай меня, начальник, я не больше твоего знаю. Что я тебе, гадалка, что ли? А помочь им все равно нужно. Пусть лучше камушки достанутся нашим внукам, чем кому-то еще.
– Тоже верно.
– Даже если бы камушки попали в Гохран, так ты думаешь, что они пошли бы на благое дело? Хрен-то! Все растащат! В нынешние времена вся Россия по карманам распихана, а алмазы для них всего-то орешки. Я тут к фээсбэшникам попал... Пришлось посидеть в одном местечке несколько дней. Потом выпустили. Думаешь, за хорошее поведение? Не-ет... Пришлось уступить им изрядный – да что там, огромный! – кусок, целую гору изумрудов. Не знаю уж, как они ими распорядятся, только нам они уже не достанутся. Так что алмазами надо распорядиться по-умному. Мат тебе!
– Кхм... Может, еще одну партийку сыграем? – предложил Куприянов. Он не очень понял, что там говорил Фартовый про изумруды, но решил не углубляться.
– Хватит! – отмахнулся Фартовый. – Пойду я. Значит, все наши договоренности в силе?
– Да. Это не твои гаврики на той лавчонке сидят? – спросил Куприянов, кивнув в сторону двух молодых людей, лениво играющих в нарды.
– Узнаю старого волка, сразу вычислил.
– Боишься чего?
– На всякий случай, – неопределенно протянул Фартовый и, поднявшись, добавил: – А ты тренируйся пока в шахматишки, сыграем еще как-нибудь.
– Постой, – произнес Куприянов. – У меня для тебя есть подарок.
– Что еще за подарок? – насторожился Батяня.
Порывшись в карманах, Куприянов вытащил большой прозрачный камень.
– Это что, алмаз? – не поверил Георгий Георгиевич.
– Он самый. Держи, теперь это твой камень.
– За что такой подарок?
– За то, что в живых оставил.
Батяня весело улыбнулся.
– Тогда давай – заслужил. Отдам внучке, пускай хранит!
– Каждый крупный алмаз имеет свое собственное имя. Ты знаешь, как этот зовется?
– И как же?
– «Султан»!
– Скажу внучке.
– Мне что-то подсказывает, что она знает об этом.
– Ладно, пора, – Фартовый сунул алмаз в карман.
Куприянов невольно задержал взор на его удаляющейся фигуре, и тот, будто бы почувствовав острый взгляд, распрямил спину.
Глава 35
РЮКЗАК С АЛМАЗАМИ
Никита полагал, что это произойдет как-то по-особенному, все-таки не каждый день приходится держать в руках полтора, а то и три миллиарда долларов. Но получилось все до банального просто. Припарковав машину у подъезда, он посмотрел на третий этаж, на окна квартиры деда. Увидел, как дернулись пестрые занавески и ровно на две секунды в проеме застыло знакомое лицо. Ни приветливого взмаха, ничего такого, что могло бы указывать на то, что он признал внука. Равнодушно запахнул занавески и скрылся в глубине комнаты.
Ждать пришлось недолго, уже через минуту старик вышел из подъезда с рюкзаком за плечами. Обыкновенный дачник. Трудно было предположить, что его плечи ссутулились под тяжестью драгоценных камней.
Во дворе в этот час было многолюдно. В песочнице малышня терпеливо пекла куличики, две мамаши чинно катили коляски, а в глубине, где тень была погуще, подальше от людских глаз, четверо парней резались в карты. Страсти были накалены, и ребячий гомон временами перекрывали крепкие выкрики.
На деда никто не взглянул. Он был неинтересен. Обыкновенный садовод, кормящийся с загородного участка. В руках небрежно зажата садовая лопата. Ни на кого не глядя, он тяжеловатой походкой направился к машине.
Распахнув дверцу, Никита хотел выскочить навстречу деду, но, натолкнувшись на его строгий взгляд, остался сидеть в машине. Все должно идти естественно, не стоит привлекать к себе внимание резкими движениями. А когда старик подошел на достаточно близкое расстояние, внук с явной ленцой выкатился из водительского кресла и сделал навстречу два неторопливых шага. Поздоровались сдержанно, как привычные друг другу люди.
– Они здесь? – не удержался от вопроса Никита, показав глазами на рюкзак.
– Все до одного, – снимая с плеч ношу, кивнул старик. – Лучше всего положить в салон, там понадежнее будет.
– Да, такие вещи всегда следует держать под руками.
Куприянов невольно хмыкнул:
– И много ты держал таких вещей?
– Нет, но...
– То-то и оно, – назидательно усмехнулся дед. И уже тихим голосом, чтобы не слышала спутница внука, поинтересовался еще раз: – Ты уверен в ней? Не поздно еще переиграть.
Никита нахмурился.
