– Во, падла, беспредел! – снова не удержался от восклицания импульсивный Туз. – Ну, ладно я – считай, добровольно проигрался в карты, но посередь бела дня кумарить случайного прохожего, чтобы потом продать в ханьское рабство... впервые слышу.
Вообще-то, у Зенона были соображения несколько иного плана по поводу целей его похищения. Скорее всего, первопричина заключалась в том, чтобы, парализовав фартового золотодобытчика, доставить его в укромное местечко, отобрать намытое золото, выведать месторасположение найденной им золотоносной россыпи, заставить его отказаться от всех законных прав на участок, а уж потом отправить на нефритовые рудники или в солевые карьеры.
«Хотел бы я посмотреть, – злорадно подумал он, – на их рожи в тот момент, когда вместо чистого золота они извлекли из кошеля обыкновенный свинец. Поди, здорово расстроились?»
Впрочем, вопрос, испортил ли он настроение своим похитителям или нет, был для него в настоящий момент не самым актуальным. Как только он ощутил себя способным совершать активные действия, все его свободолюбивое естество устремилось на волю, подальше от этого вонючего каземата. Он с удовольствием, по мановению волшебной палочки, оказался бы сейчас за компанию с котом Василием где-нибудь на бережку речушки Отрадной со спиннингом в руках. Но, как субъект сугубо приземленный, Зенон вполне осознавал, что подобное чудо абсолютно нереально, поэтому желает он того или не желает, ему самому придется заняться своим освобождением. В его голове тут же возникло не менее десятка вариантов выхода из застенков, один другого головокружительнее. Оставалось лишь выбрать и реализовать самый лучший.
Зенон, не без труда успокоил разбушевавшуюся фантазию и, перед тем как начать действовать, самым тщательнейшим образом расспросил соседа о том, где находится их тюрьма, и о тех, кто осуществляет охрану ее обитателей.
Как оказалось, это были подземные портовые пакгаузы, функционировавшие по назначению лет двести или триста назад. Однако в наше время все о них забыли, и, кроме контрабандистов и других криминальных элементов, сюда уже давно никто не заглядывает. Между тем древние сооружения сохранились очень даже неплохо, и при необходимости здесь можно спрятать не одну сотню рабов, предназначенных для отправки на противоположный берег Кугультыка. Собственно, последние пару сотен лет старинные пакгаузы служили исключительно ради этой цели. Именно отсюда, из-под самого носа официальных властей, осуществлялся противозаконный экспорт северных красавиц и дюжих парней на территорию сопредельного государства. Что касается системы охраны, ничего конкретного Туз сообщить не мог, поскольку привезли его сюда хоть и в полном сознании, но с завязанными глазами. Единственным, что смог поведать, было то, что кормят здесь два раза в день, воды выдают кувшин в одни руки на сутки, хочешь – пей, хочешь – умывайся, хочешь – просто вылей и майся от жажды, никто не поинтересуется твоими нуждами.
– Поговаривают, дня через два всех заключенных погрузят на рыбацкое судно и прямиком в Харлан, что на противоположном берегу озера, – подытожил гном, – а там кого в гарем, кого на соляные копи, кого в нефритовые шахты. Здесь нас уже собралось десяток душ, и все находятся точно в таких же двухместных камерах.
Рассказать что-либо об источнике своей осведомленности Туз напрочь отказался. Однако Зенону не составило труда сообразить, что одним из их охранников является точно такой же бородатый и низкорослый карлик. Гному каким-то образом удалось разговорить соплеменника и кое-что у него выведать. Ни для кого не секрет, что встреча двух гномов обычно заканчивается либо доброй пьянкой и задушевной беседой, либо хорошей дракой.
– Уважаемый Туз, а тебе оно очень нужно – попасть в рабство к ханьцам? – как бы исподволь, издалека, завел разговор Зенон, после того, как выведал всю интересующую его информацию.
– Вообще-то, я бы с удовольствием соскочил, но разве отсюда сбежишь? – с нескрываемой грустью в голосе ответил Туз. – К тому же вроде бы как сам себя проиграл. Вряд ли тут что-нибудь можно предпринять.
Зенон подивился необъяснимой с точки зрения здравого смысла инертности соседа по камере, готового смириться со своей неминуемой смертью, оправдывая бедственное положение, в котором он оказался, собственной глупостью. Вместо того чтобы любыми способами попытаться спастись, он готов просто так валяться на вонючем тряпье в ожидании чуда. Здоровый, физически крепкий мужчина торчит здесь уже двое суток и еще не имеет четкого плана спасения – для энергичного Зенона это был абсолютный нонсенс.
– Эй, Туз, во-первых, кончай нытье, а во-вторых, слушай сюда! Ты как хочешь, если карточный долг для тебя является делом чести, можешь оставаться в этой вонючей дыре, а я сюда попал не по собственной воле, поэтому долго торчать здесь не намерен.
– Ну и что ты предлагаешь? – с надеждой в голосе спросил гном.
– Для начала дай мне воды, – потребовал юноша, – в горле печет, как в самом центре пустыни Наб после полудня, только барханов не хватает.
Туз запустил руку под топчан и извлек оттуда глиняный кувшин литра на три. Молодой человек тут же с жадностью прильнул к горлышку. Вода была хоть и слегка тепловатой, но вполне чистой и без запаха. Утолив жажду, Зенон вернул сосуд товарищу со словами благодарности. Затем, утерев тыльной стороной ладони рот, заговорил:
– Короче, есть у меня одна идея, только ты должен мне немного подыграть. Надеюсь, более или менее правдоподобно изобразить испуг на своей физиономии тебе под силу?
– Не сомневайся, паря, ежели понадобится, старый Туз может и всплакнуть.
– Плакать не придется, – усмехнулся Зенон, – достаточно испугаться как следует, чтобы стражник безоговорочно поверил – вот то единственное, что от тебя потребуется. Короче говоря, делаем так...
Обсуждение хитроумного плана освобождения много времени не заняло. Юноше, правда, пришлось самым наглядным образом убеждать товарища по несчастью в том, что он в одиночку способен справиться со стражником любой комплекции. Для этого, к вящему изумлению гнома, он без особых усилий проломил ударом своего могучего кулака одну из толстенных досок тюремного лежака.
Через пятнадцать минут все было готово к реализации задуманного: Зенон возлежал на топчане, неестественно закатив глаза, а гном направился к двери.
– Ну что, начинаем? – спросил Туз.
– Давай! – кивнул головой Зенон.
Тут же низкорослый карлик начал дубасить пудовыми кулачищами в обитую оцинкованными листами железа дверь, выкрикивая при этом во все горло:
– Помогите! Сосед помирает! Помогите!..
Поскольку время для того, чтобы сыграть отведенную ему роль, для Зенона еще не наступило, он лежал на вонючих тряпках и старался по возможности максимально сосредоточиться. Однако получалось у него это не очень, поскольку одна противная мысль, только что пришедшая в голову, как назойливая муха, не давала ему покоя: «Как с такими кулачищами его товарищу по несчастью удается работать вором-карманником? Каким чудесным образом он умудряется опустошать карманы обывателей своими пальцами-сосисками?»
«Когда окажемся на воле, нужно будет самым подробнейшим образом порасспросить этого парня», – подумал юноша.
Наконец-то ему удалось сконцентрировать все свое внимание на предстоящей операции. Заслышав шаги в коридоре, он еще больше закатил глаза и, весьма правдоподобно пуская слюнявые пузыри, начал хрипеть, царапать горло руками и биться в конвульсиях. Когда-то на уроках актерского мастерства именно за правдоподобное изображение эпилептического припадка ему удалось получить зачет автоматом, поэтому он не стал мудрить и решил сыграть если не на жалости охранников, то хотя бы на их жадности. Вряд ли они позволят умереть будущему рабу, за которого не сегодня, так завтра перекупщик оттопырит приличную сумму денег, и, конечно же, войдут в камеру. А там... Чтобы не спугнуть удачу, Зенон боялся думать о том, что будет дальше...
Все произошло именно так, как планировал наш герой. На шум в камере из караульного помещения примчалась парочка стражей: человек и огр. Открыв дверное оконце, человек мельком окинул взглядом помещение камеры и обратился к гному:
– Чего буянишь, морда бородатая? В рыльник хошь? Щас сделаем. – И обернувшись к приятелю, с ухмылкой спросил: – Зуг, не желаешь малость поразвлечься?
