до монстра и помешать ему войти в дом к намеченной жертве, Шмультик выполнил блестяще. К сожалению, в самый последний момент упырь услышал звук рассекаемого крыльями воздуха и успел уклониться от карающего меча, но голове демона на приличной скорости все-таки удалось войти в соприкосновение с грудной клеткой чудовища. Результатом столкновения двух тел явилось то, что оба они покатились по каменной мостовой. Демон и вампир вскочили на ноги одновременно и, приняв боевые стойки, встали друг против друга. Поначалу ночной охотник не понял, с кем имеет дело, но, когда повнимательнее присмотрелся, на его лице появилось недоуменное выражение.
– Демон? Откуда ты здесь взялся? – пробормотал ошарашенный вампир.
– Считай, прямо из Преисподней по твою душу, – криво усмехнулся Шмультик.
– Но наши народы не воюют. Почему ты нападаешь на меня, сын огня?
Вопрос был задан в полном соответствии с нормами этикета, регламентирующего отношения между детьми огня (так вампиры именовали обитателей Инферналиума) и детьми ночи. Житель темного мира Эрш, как положено, низко поклонился представителю дружественной расы, это означало, что он готов перейти к конструктивному диалогу.
– От тебя требуется одно, уважаемый сын ночи, – начал демон. – Ты сейчас же убираешься из Апельсиновки, никого здесь не трогаешь и занимаешься поисками пропитания не ближе десяти верст от этого места.
– Откуда? – переспросил упырь, по-видимому, он не знал названия населенного пункта, в котором решил устроить охоту на невинных младенцев.
– Апельсиновка – так называется эта деревушка, – пояснил Шмультик. – Ну что, договорились?
Бессильно свесив крылья, сын ночи нехотя кивнул, что, согласно все тому же этикету, означало – инцидент исчерпан, и противники без всяких опасений могут повернуться друг к другу спиной и разойтись по своим делам. Вполне возможно, любой другой соплеменник нашего демона именно так и поступил бы, но повидавшему всякого в местах не столь отдаленных Шмультику очень не понравился горящий недобрым огнем взгляд вампира и его чересчур напряженная поза. Сын огня, сохраняя предельную осторожность, развернулся на сто восемьдесят градусов, но не успел сделать и двух шагов в сторону дома Нестра, как почуял за спиной тихое шуршание кожистых крыльев. Казалось бы, что можно сделать голыми руками против даже самого плохого меча, но не нужно забывать, что всякий вампир в боевой трансформации обладает феноменальной силой, а вдобавок к ней десятью смертельно опасными серповидными когтями и парой острых клыков, каждый размером с указательный палец взрослого мужчины? Оказывается – очень и очень много. Ночной гость ни минуты в этом не сомневался и без каких-либо колебаний бросился в атаку. Страшные когти находились на расстоянии вытянутой руки от незащищенной шеи демона и, казалось, вот- вот вцепятся в такую близкую, такую манящую, полную живительной крови плоть. И неважно, что это вовсе не обыкновенный человек, а демон – кровь сына огня ничуть не хуже крови младенца, и вампир знал это абсолютно точно, поскольку его предки в прежние времена частенько и с огромным удовольствием лакомились этой чудесной на вкус огненной жидкостью. Однако Шмультик был готов к любой провокации со стороны обитателя темного мира Эрш и ничуть не осуждал его за это, поскольку сам еще совсем недавно был готов ударить мечом в спину ничего не подозревавшего вампира. Жизнь научила демона одной истине: сантименты и игра в благородство во время смертельной битвы – прямой путь к преждевременной гибели, а умирать наш герой пока еще не собирался. Шмультик обеими ногами резко оттолкнулся от земли, высоко подпрыгнул в воздух, на лету сгруппировался и, мастерски выполнив сальто с помощью крыльев, приземлился лицом к спине противника. Легкий, как полет мотылька, взмах меча – и голова монстра отлетела шагов на пять в сторону от растянувшегося на каменной мостовой тела. Тот факт, что сын ночи лишился головы, вовсе не означал, что он окончательно умер, поскольку потеря головы для вампира была не большей бедой, чем потеря хвоста для ящерицы. Минут через пятнадцать голова вновь отрастет, поскольку средоточием подлинной сути всякого истинного вампира является расположенный в груди информационно-коммутативный орган, именуемый магическим сердцем. Прямо на глазах у демона из обрубка шеи поверженного ночного охотника начали вспучиваться и тут же лопаться кровавые пузыри, что свидетельствовало о начале процесса регенерации. Шмультик не стал дожидаться, пока рана полностью зарубцуется и начнется формирование новой головы. Он подошел к палисаднику того дома, откуда упырь собирался утащить младенца, и с раздирающим душу скрипом ржавых гвоздей оторвал от забора одну штакетину. Демон был прекрасно осведомлен о том, что вампира нельзя убить ни железом, ни бронзой, ни даже серебром. Дерево и только дерево служило самым эффективным средством против ночных кровососов, точнее, заостренный кол, который следовало воткнуть монстру в центр грудной клетки так, чтобы острый конец, раздробив позвонки, вышел между его лопаток. Выдранная из забора штакетина лучше всего подходила для этой цели. С помощью меча Шмультик заточил кол, словно обыкновенный карандаш, и подошел к упырю, из шеи которого уже торчала бесформенная кровавая масса регенерируемой плоти. Отложив в сторонку меч, демон взял кол обеими руками, хорошенько прицелившись, размахнулся и… Яркая вспышка света помешала нашему герою выполнить задуманное. Ослепленный Шмультик на всякий случай схватился за меч, но вдруг услышал чей-то спокойный властный голос:
– Сын огня, тебе вовсе не следует убивать нашего брата. Ни тебе, ни кому-либо из окружающих опасность больше не угрожает.
Когда зрение восстановилось, демон увидел в пяти шагах от себя и поверженного противника трех вампиров. Один постарше и помассивнее остальных сделал шаг вперед и представился:
– Аузахат Лангни – инспектор первого ранга по надзору за исполнением тройственного договора.
– Блэйд. Зовите меня просто Блэйд, – ухмыльнулся Шмультик.
По-видимому, вновь прибывшие дети ночи никогда не были на Земле и шуточку демона не поняли. Лица их оставались серьезными, даже угрюмыми – мало кому понравится застать над телом поверженного соплеменника иномирянина, собирающегося посредством деревянного кола отправить оного прямиком в адское пекло.
– Уважаемый демон Блэйд, – вновь заговорил старший, – я Аузахат Лангни, во имя вечного мира между нашими народами, прошу тебя пощадить моего соплеменника. Уверяю, этот бедняга вовсе не виноват в том, что неутолимая жажда толкает его на необдуманные поступки. Парень очень болен, месяц назад он подхватил вирус вампирьего бешенства и, усыпив бдительность часовых, охранявших портал в этот мир, проник сюда незаконным образом. Мы очень сожалеем о тех невинно убиенных младенцах, и я уверяю тебя, пострадавшие семьи получат приличную денежную компенсацию.
Шмультик с облегчением вздохнул – парни не намерены мстить и даже слезно умоляют отпустить чокнутого земляка. Отбросив кол к тому самому забору, из которого он его выдернул, но, на всякий пожарный, придерживая меч наготове, демон расплылся в самой широкой и располагающей улыбке:
– Да забирайте на здоровье! У меня к нему нет никаких особых претензий, надеюсь, так же как и у него ко мне. Я вежливо попросил парнишку всего лишь одну ночь не хулиганить в деревне и вообще держаться подальше от моей персоны, но он почему-то пожелал вкусить инфернальной кровушки и, вместо того чтобы улепетывать отсюда без оглядки, подло напал на меня сзади.
Старший вампир сделал знак сопровождающим, и парочка сынов ночи бросилась к распростертому на земле телу соплеменника. Подручные ловко облачили его в нечто, напоминающее земную смирительную рубашку. Затем один из них водрузил спеленатого нарушителя спокойствия на плечо и кивнул боссу, мол, готов к отправке. Однако старшой, недовольно сдвинув брови, одарил испепеляющим взглядом его напарника и укоризненно покачал головой. Сын ночи, забавно всплеснув руками, мол, извините, шеф, виноват, исправлюсь, помчался к валяющейся в сторонке голове и, встав на колени, бережно уложил ее в перекинутую через плечо матерчатую сумку.
– Засим разреши откланяться, уважаемый Блэйд, – вежливо поклонился демону Аузахат Лангни. – Еще раз прошу прощения за беспокойство и в знак нашей признательности за помощь, оказанную при поимке опасного душевнобольного, прими на память скромный подарок. – С этими словами вампир протянул Шмультику перстень, изготовленный из обыкновенного железа и украшенный невзрачным на вид черным камешком, напоминающим по форме капельку крови. – Надеюсь, тебе известно, для чего он предназначен?
Раскрыв рот в немом изумлении, Шмультик лишь кивнул и судорожно сглотнул слюну, принимая чудесный дар из рук старшего вампира. Аузахат Лангни и его ассистенты не стали дожидаться, когда к ошарашенному демону вернется дар красноречия, они дружно, как по команде, откланялись сыну огня и
