тяжелая отдышка. – Там, вероятно, все заросло пылью. Я не позволяю прислуге входить в это помещение и держу ключ исключительно при себе. Мало ли что, мсье Д’Арвен. Вы ведь должны понимать…
– Я понимаю, – машинально откликнулся Звонарев, думая о своем.
Владимир Всеволодович долго шарил по карманам сюртука, отыскивая ключ, но в конце концов таковой обнаружился. Хозяин вставил его в замок и со скрипом провернул. Давно не смазываемые петли угрожающе застонали, когда дверь под напором хозяйского плеча подалась вовнутрь.
Маронский зашел первым. Звонарев за ним. В нос ударил запах лекарственных препаратов и вековой пыли. Владимир Всеволодович, по всему видно, не лукавил, когда говорил о том, как давно здесь не был. Однако это ни в коей мере не помешало ему быстро сориентироваться в обстановке. Маронский прямиком прошел к нужному шкафчику, настежь распахнул стеклянные створки, минуты две молча изучал стоящие на полке флакончики и наконец, определившись с выбором, взял один из них.
– Это то, что вам нужно, мсье Д’Арвен. Вне всяких сомнений. Быстродействующий и высокоэффективный яд. Мгновенная смерть. Жертва даже ничего не успеет почувствовать. К тому же никаких следов.
– Я вам уже сказал, что для меня это неважно, – поморщился Звонарев. – Сколько я вам должен?
– Сущие пустяки.
Маронский озвучил сумму. Она и впрямь оказалась внушительной, но Звонарев посчитал, что торговаться в данном случае неуместно. Да и выбора у него все равно не было. Раскрыв саквояж, он достал одну из врученных ему недавно Цуревичем пачку ассигнаций и небрежным жестом протянул ее Владимиру Всеволодовичу.
– Вы не будете против, если я пересчитаю, мсье Д’Арвен? – лукаво подмигнул тот. Флакончик с ядом по-прежнему находился у него в руках, и он не спешил передавать его Звонареву.
– Как вам угодно, – Степану хотелось поскорее покинуть это помещение с тошнотворными лекарственными запахами. – Только, бога ради, прошу вас, поскорее. У меня мало времени.
– Я понимаю, понимаю. И ни в коем случае не стану задерживать вас дольше, чем необходимо.
Они вышли из кабинета-лаборатории, и Маронский снова запер дверь на ключ. Спуск по лестнице дался ему гораздо проще, чем подъем. И сам хозяин, и гость опять оказались в той самой комнате, где и состоялась их встреча несколькими минутами ранее. Маронский опустился в кресло и принялся неторопливо пересчитывать полученные деньги. Звонарев в очередной раз нетерпеливо взглянул на свои часы.
– Нельзя ли поскорее, Владимир Всеволодович? – поторопил он.
Маронский поднял глаза:
– Опасаетесь, что жертва преждевременно ускользнет от вас? Не так ли, мсье Д’Арвен?
– Повторяю, это не ваше дело.
Степан чувствовал, что окончательно теряет терпение. Но наконец подсчет был закончен. Маронский удовлетворенно кивнул и спрятал ассигнации в карман сюртука. Затем встал, протянув Звонареву на ладони флакончик с ядом.
– Какая требуется порция? – профессионально поинтересовался убийца.
– Достаточно будет одной щепотки. Не сомневайтесь.
– Что ж… Огромное вам спасибо за содействие, Владимир Всеволодович.
Звонарев спрятал флакончик в саквояж.
– Обращайтесь, если будет нужно, – усмехнулся Маронский. – Всегда рад помочь.
– Непременно.
Но Звонарев знал, что никогда больше не увидится с этим человеком. Бывший парижский заказчик оставался здесь, в России, а он, Степан, уезжал. Навсегда… И тем не менее он тепло попрощался с хозяином, отказался от предложенного стаканчика вина и, спустившись вниз, покинул дом Маронского. До встречи с Беллой оставалось менее получаса. Звонарев понимал, что ему следует поторопиться.
– Эй!
Он вскинул руку, привлекая внимание извозчика. Тот мигом свернул в его направлении и остановился у тротуара. Звонарев вспрыгнул на подножку:
– На Гороховую. Да поскорее, любезный! Не щади лошаденку.
– Сделаем, барин. Это мы мигом. Один момент.
Полозья заскрипели по свежевыпавшему снегу. Извозчик лихо погонял вороную, заставляя ее с каждой секундой наращивать скорость.
Саквояж мирно покоился на коленях Звонарева. Мысленно он уже видел себя покидающим Петербург по завершении последнего заказа. Желания возвращаться в Германию у Степана не было. Равно как и в любую другую европейскую страну. Он уже достаточно поездил по городам и странам. Практически везде его знали. Причем как потенциальные заказчики, готовые предложить работу по найму, так и представители власти, которые, как нетрудно догадаться, не успокоятся, пока не отправят его на виселицу. Или не поставят к стенке. В зависимости от того, что предполагает законодательство того или иного государства. Но Звонарева не устраивал ни один из этих вариантов…
Решение созрело еще месяца три назад. Он собирался уехать в Америку. Другой континент, другие страны. Совершенно незнакомые и от того более интересные люди. Он устал прятаться. Устал жить двойной жизнью. Звонарев не сомневался, что со временем все непременно вернется на круги своя, что слава его долетит и до Америки, и там тут же появятся новые клиенты, но какое-то время он сможет позволить себе пожить в тишине и спокойствии. Заработанных денег хватит на покупку приличного дома. И, как ему хотелось верить, с небольшим садиком.
Больше всего на свете Степан мечтал о том, что рано или поздно у него появятся отпрыски. Очень хотелось сына. Наследника. Человека, которому можно будет оставить после смерти состояние, которое он сколотил с таким трудом. Но Степан знал, что эта его мечта неосуществима. Для того чтобы появилось потомство, нужна спутница жизни, но в этом вопросе ему катастрофически не везло. Дважды ему представлялся случай связать свою судьбу с судьбой прекрасной женщины. Сначала с Ингрид, теперь с Беллой. И в обоих случаях романтические отношения заканчивались трагедией. С Беллой они, правда, еще не закончились, но это был всего лишь вопрос времени.
Америка могла стать для Звонарева той надежной гаванью, о которой он так долго мечтал, к которой стремился, но которую никак не удавалось отыскать. Но ведь когда-нибудь она появляется в жизни каждого человека. Звонарев свято верил в то, что он не станет исключением из правил. Хоть на какое-то время, хоть на чуть-чуть…
Он блаженно прикрыл глаза, стараясь не обращать внимания на хлесткие удары хлыста и задорные выкрики извозчика, которыми тот подстегивал лошаденку.
Звонарев отогнал радужные мечты о жизни в уютном домике где-нибудь в одном из американских штатов и полностью сосредоточился на предстоящей работе. Трудностей не должно было возникнуть. Он приедет к себе, дождется Беллу, посмотрит, что за бумаги передал накануне своей гибели верным соратникам генерал Корниевич, а затем хладнокровно бросит в бокал женщины щепотку яда, полученного от Маронского. Скорее всего, он даже выйдет после этого из комнаты, дабы не наблюдать за ее мучениями, если таковые все-таки будут. Нет, не выйдет, а уйдет совсем. Покинет квартиру, оставив Беллу умирать в одиночестве. Так будет спокойнее… Спокойнее, но не надежнее. Поморщившись, Звонарев отмел последний вариант развития событий. Он знал, что не сможет уйти, не убедившись, что жертва мертва. Значит, надо будет вернуться и проверить. Ничего. Он с этим справится. Несколько секунд ничего не изменят. В конце концов, он профессионал своего дела, и ему не единожды приходилось видеть смерть. В том числе и смерть людей, которых он любил или уважал…
– Приехали, барин, – нарушил ход мыслей Звонарева извозчик. Вороная встала. Снег крупными хлопьями посыпал мостовую. Степан расплатился и вылез из саней. Коротко оглядевшись, заметил в конце квартала мужчину в пальто с высоко поднятым воротником и надвинутой на глаза шляпе. Рядом с ним крутился, подобно шелудивой собачонке, парнишка лет тринадцати. Очередные наблюдатели от Цуревича? Или кто-то еще? Звонарев на мгновение остановился. Если эти люди из охранки, то ничего страшного. Пусть наблюдают. А если… Немного подумав, убийца решил, что ему в любом случае не о чем беспокоиться. Цуревич обещал попридержать ретивого сыщика. Так что поддержки со стороны властей Головацкий, какой бы он там ни был уникальной личностью, не получит, а в одиночку он не так уж и страшен. Степан усмехнулся собственным мыслям, легким движением руки стряхнул с котелка налипшие хлопья снега и
