неудобства.
–?Мне надо подумать, – сдержанно ответил Тимофей.
Мещерский понимающе кивнул:
–?Достойный ответ. Разумеется, не без этого. Но все-таки советую особенно долго не затягивать с ответом, потому что я могу потерять терпение и эту хорошую работу предложить кому-то другому. А чтобы тебе не было особенно скучно, то можешь от моего имени предложить подобную работу и своим приятелям. Условия те же! – Взяв со стола ручку, он написал несколько цифр на листке бумаге и протянул его Тимофею. – Вот, возьми. Это номер моего мобильного, позвонишь, когда надумаешь.
Воропаев молча взял бумагу. Сложил ее вчетверо, сунул в нагрудный карман. Получилось как-то бережно, словно он действительно всерьез собирался подумать над предложением этого Гурия.
–?Ну, чего ты сидишь? – бодро спросил Мещерский. – Топай! Ты же ведь не арестован. – И, кивнув на окна, за которыми нервно прохаживался Чистяков, добавил: – Да и приятели тебя уже заждались.
Тимофей поднялся и направился к двери.
–?Стой! – прозвучал в спину окрик.
Обернувшись, Тимофей натолкнулся взглядом на смеющееся лицо охранника.
–?Саквояж-то свой возьми, как-никак рисковал. А потом чего тебя таких деньжищ-то лишать? Как-то не совсем по-приятельски будет. Не хочу омрачать наше будущее сотрудничество.
Вернувшись, Тимофей поднял саквояж и не прощаясь шагнул в прихожую, а оттуда, распахнув дверь, вышел во двор. Услышал, как поднялся из-за стола Мещерский и, тяжеловато ступая, направился следом за ним.
–?Как зовут вашего заказчика?..
–?Зачем это вам?
–?Темнишь, парень. Тебя с ним что-то так связывает? Почему ты не хочешь назвать даже его имя?
–?Его зовут Рамзиль.
От порога дома до калитки – не более тридцати шагов. Их можно преодолеть всего-то за полминуты, но неожиданным образом время растянулось, словно он вышагивал в безмерном пространстве, лишенном осей координат. Так бывает всегда, когда испытываешь стресс. Поговаривают, что в этом состоянии человек способен рассмотреть даже траекторию летящей пули и вовремя увернуться от нее. А находясь за рулем автомобиля, даже неопытный водитель в тысячную долю секунды из нескольких сотен возможных вариантов способен выбрать наиболее правильный.
Тимофей всего лишь делал второй шаг, но решение уже было принято: оставалось только узнать, как на него отреагируют приятели.
Время вернулось в свой обычный ритм, разделившись на двадцать шагов, что остались до калитки. Неожиданно вспомнилось, что петли у нее были несмазанные и она издавала неприятный скрежет. Тимофей нисколько не сомневался в том, что в этот самый момент из окна первого этажа за ним наблюдает Мещерский. Оставалось только погорделивее выгнуть спину и добраться до калитки.
Не споткнувшись.
Слегка отодвинув занавеску, Гурий Афанасьевич с интересом наблюдал за Тимофеем. О человеке может многое поведать его походка, а уж когда он покидает негостеприимный дом, то диагностику можно провести очень точно.
Тимофей шел по двору. На первый взгляд обыкновенный ремонтник. Спина выпрямлена: ничего не свидетельствовало о том, что парень только что пережил.
Гурий Афанасьевич довольно хмыкнул, взял телефонную трубку, набрал номер.
–?Абу Рахим… Это Мухаджир, брат, – заговорил он по-английски. – Можешь не волноваться, кажется, я отыскал подходящих людей… Да уверен, что это именно то, что нам нужно. Насильно здесь ничего не сделаешь, нужно найти свой подход. Я дал им номер своего мобильного телефона… Нет, не один, с ним еще пара человек. Это то, что нам нужно. Можно считать, что этот вопрос закрыт… Спрашиваешь, позвонит ли? Нисколько не сомневаюсь, что он согласится. Я сам такой же породы. Этим ребятам нужно поиграть в риск, вот мы им и предоставим такую возможность. Да, буду держать на контроле.
Положив трубку телефона, Мещерский подошел к окну. Тимофей подошел к приятелям и что-то им сказал, потом сел в автомобиль. Мещерский был уверен, что сейчас он обернется: так оно и случилось. Отошел от окна, устроился в мягком кресле и, скрестив руки на груди, улыбнулся.
Все складывалось именно так, как он и рассчитывал.
Потом он подошел к телефону и набрал номер.
–?Рамзиль.
–?Слушаю тебя, Мухаджир.
–?Твои парни только что были у меня.
–?И как они тебе?
–?Это то, что нам нужно. Они мне подходят, работают с выдумкой; я прямо хохотал, когда они с телефонным кабелем орудовали, такой концерт для меня устроили.
–?Ну вот видишь, я тебя не разочаровал, таких людей подогнал!
–?Но этого мало, нам нужно еще хотя бы человека три.
–?Не беспокойся, брат, отыщем.
–?Хорошо. Жду. – Мещерский положил трубку.
Тимофей распахнул калитку, в этот раз ее скрип показался ему совсем невыносимым. Из салона мини-вэна вышел Алексей, и теперь они с Саней Чистяковым поджидали приближающегося Тимофея.
–?Ты чего так долго? – нервно спросил Алексей.
Тимофей невольно усмехнулся. Странное дело, но после посещения этого дома он будто бы переродился, стал чувствовать острее. Настроение приятеля ему не нравилось.
–?Так вышло, – коротко ответил Тимофей и, распахнув дверь, плюхнулся в кресло.
В какой-то момент Воропаев не выдержал и глянул через плечо на решетчатые ворота. В окне с правой стороны от крыльца откинулась занавеска, и Тимофей разглядел улыбающееся лицо Гурия Афанасьевича. Судя по всему, тому было весело.
–?Ну, чего ты там копаешься! – уже не скрывая раздражения, крикнул Тимофей. – Езжай по-быстрому!
Наконец двигатель завелся, и мини-вэн выехал на проезжую часть.
–?Что с тобой, Тимофей? Тебя прямо не узнать.
Воропаев промолчал.
–?Ты, наконец, расскажешь, что там произошло?
Тимофей раскрыл саквояж, вытащил из него портфель и, просунув его в оконную щель, объявил:
–?Я сейчас выкину его к чертовой матери!
–?Постой! – отчаянно завопил Алексей, притормаживая. – Ты чего делаешь?! Сдурел, что ли?! Это ведь шесть тысяч баксов! Или теперь ты стал такой богатый, что можешь просто так разбрасываться такой капустой?!
Тимофей тяжело вздохнул: как ни крути, но Алексей был прав.
–?Да расскажи ты, наконец, что там произошло.
–?Хорошо. Давай поедем к тебе, там все и расскажу.
–?Вот это другое дело, – повеселел Алексей. – А то выброшу, выброшу… Во дает!
Примерно через час подкатили к девятиэтажке в Чертанове, где жил Алексей. Полукругом вытянулся жилой массив с небольшим двориком, плотно заставленным автомобилями. Из живой природы – только крохотный палисадник, разбитый у одного из подъездов. Судя по всему, и этот клочок природы доживал свои последние дни. Пройдет всего-то пара недель, как кусок земли закатают в серый асфальт, и погребальным памятником живой природе поставят пару автомобилей, все это назовут «два стояночных места».
Но Алексеем, всю жизнь прожившим в дальнем Подмосковье, в деревянном доме, где один сортир был на четыре многодетные семьи, однокомнатная квартира в городе воспринималась как высочайшее благо цивилизации. Вид из окна он называл не иначе как панорама, хотя в действительности обзор упирался в глухую стену соседнего дома, отстоящего на пару десятков метров.
