не поблекли – наоборот, с каждой прожитой секундой становились все нестерпимее.
Рядом, прижавшись к его плечу, тихонько посапывала худощавая брюнетка. Девушка даже не подозревала, что она для него всего-то проходной вариант. Сколько она продержится в его доме: неделю или все-таки две? Одна из его прежних женщин поставила своеобразный рекорд, сумев прожить с ним целых полтора месяца. Но надо отдать ей должное: она очень старалась.
С Земфирой все было по-другому. Дней проведенных в ее обществе он не считал, и уж тем более его не посещали мысли о том, каким образом спровадить барышню за порог. Рамзиль вдруг осознал, что после расставания с Земфирой все время был один, пребывая в одиночестве даже в то время, когда находился в обществе друзей или очередной подруги. А все потому, что место, где прежде находилась Земфира, оставалось пустым. Порой жизнь наполнялась такой зеленой ядовитой тоской, что невольно хотелось взвыть.
Вытащив сигарету, Рамзиль закурил. Средство проверенное: пусть ненадолго, но горький дым сумеет заглушить щемящую боль.
Рамзиль посмотрел на девушку, лежащую рядом. На какое-то время он сумел сделать ее счастливой, а на третий день их общения она дала ему понять, что встретила мужчину своей мечты. И теперь, несказанно раздражая, строила планы относительно их совместного будущего. Так что вскоре, когда он начнет выпроваживать ее за дверь, ей придется испытать очередное разочарование в мужчинах.
А все-таки куколка она славная: у нее имелись все причитающиеся женщине выпуклости и впадинки, которые делают ее привлекательной. Возможно, что с ее отставкой торопиться не стоит, и она сумеет продержаться в его квартире целый месяц.
Телефонный звонок прозвучал в тот самый момент, когда Рамзиль дотронулся до плеча девушки. Улыбнувшись, она подалась к нему навстречу, обжигая его своим горячим телом. Совершенно не тот случай, чтобы говорить по телефону, но Рамзиль каким-то шестым чувством ощутил внутреннее беспокойство, осознавая, что звонок важен.
Подняв телефон, он увидел на экране короткую надпись: «Номер не определен».
Нажав на «ответ», произнес:
– Слушаю.
– Это Рамзиль? – прозвучал негромкий голос.
Интонации и голос были совершенно незнакомые, но вместе с тем в них было нечто такое, что заставляло напрячь слух.
– Да, это я. А с кем я разговариваю?
– Это говорит Ибрагим.
В приятелях у Рамзиля было с десяток Ибрагимов, еще трое были его двоюродными братьями. Теоретически каждый из них мог позвонить ему в любое время суток без боязни, что натолкнется на неудовольствие или на дружеский упрек. Но он понимал, что звонит не один из них.
От пришедшей догадки запершило в горле.
– Слушаю… брат.
Ибрагима ему приходилось видеть лишь издалека. Ему казалось, что тот даже не подозревает о его существовании, и уж тем более он не мог думать о том, что тот когда-нибудь позвонит ему на мобильный телефон и назовет по имени.
– Как звали Мухаджира в прежней жизни?
Вот так сразу. Совершенно неожиданный вопрос.
– Однажды он мне сказал, что его звали Гурий.
– Хм… Странное имя. Что оно означает?
– Он сказал, что оно переводится как «львенок».
– Вот оно как… Я бы назвал его воином.
– У русских есть такой святой, его назвали в честь него.
– Теперь понимаю. Ты случайно не знаешь, как погиб имам?
– Его застрелили федералы. Командование принесло извинения. Объяснили, что имама с кем-то спутали.
– С кем же?
– Объяснять не стали. Проводилась какая-то секретная операция.
– Мухаджир мог находиться в это время в Чечне?
– Мухаджир такой человек, что может находиться где угодно и одновременно нигде.
– Да, на него похоже. Случайно они не его искали?
– Мне он ничего не рассказывает о своих поездках, но в Москве его в этот период точно не было, а телефон его был недоступен.
– Вот что, Рамзиль, слушай меня внимательно.
– Я слушаю тебя, брат.
– В нашем деле часто приходится идти на жертвы, чтобы дело ислама восторжествовало.
– Я знаю, Ибрагим.
– Присмотри за Мухаджиром. Мне кажется, что это именно он убил имама. Если усомнишься в нем хотя бы однажды и всего-то на миг, убей его!
Рамзиль невольно сглотнул. Такого поворота он не ожидал. Сам он, конечно, небезгрешен, но вот только никак не думал, что подобный приказ да еще по поводу Мухаджира может прозвучать из уст самого Ибрагима.
– Сделаю все, что от меня зависит.
– Хорошо, брат, я еще позвоню тебе.
Часть II
ВЫНУЖДЕННОЕ БЕГСТВО
Глава 13
ПРЕДЛАГАЮ ЗАТЕРЯТЬСЯ
Каких-то полгода назад Тимофею Воропаеву казалось, что его жизнь течет размеренно и гладко. Со школьными приятелями он организовал «фирму» «Корпорация ценностей», занимавшуюся тем, что они похищали и перепродавали вещицы знаменитостей. Все изменилось в тот самый момент, когда к ним пришел человек по имени Мухаджир и предложил каждому из них возглавить какие-то мутные фирмы, пообещав хорошие оклады.
Дела пошли бойко, а вскоре каждый из них мог купить по иномарке. Удивлял масштаб: через дочерние фирмы предприятия, которые они открыли, едва ли не ежедневно проходили десятки миллионов рублей. А вскоре один за другим погибли его школьные приятели. И тут появился майор Шевцов, который предложил взять его под свою защиту. Некоторое время Тимофей с охраной кочевали из квартиры в квартиру, спасаясь от Мухаджира, а потом и вовсе уехали в деревню неподалеку от Москвы, в которой он жил с двумя малоразговорчивыми типами. Трудно было сказать: не то он арестован, не то его стерегут. Именно в это время Тимофей задумал план побега, чтобы навсегда отрезать от себя тех, кто за ним гнался, и тех, кто его охранял.
С месяц назад Тимофей познакомился с красивой мулаткой по имени Земфира. Их связывало всего-то несколько непродолжительных свиданий, которых вполне хватило, чтобы понять: они две половинки одного яблока.
Надо было как-то сообщить Земфире о своем плане и предложить девушке уехать с ним. Через охранника Невольского, пообещав хорошо ему заплатить, Тимофей передал девушке записку с номером своего телефона, наказав ей позвонить тотчас при получении.
Оставалось только ждать звонка. И скоро он прозвучал.
В правом кармане назойливо завибрировал телефон, Тимофей поднялся из-за стола и прошел в туалет. Закрыв за собой дверь, негромко произнес:
– Слушаю.
– Это я, Земфира.
– Я понял. Ты кому-нибудь показывала мою записку? – спросил Тимофей.
– Конечно же, нет! А потом я ведь живу одна, кому я могу ее показать? Так ты не один?
– Не один, – подавив вздох, ответил Тимофей. – Давно бы убежал, но вот только не знаю пока, как это
