лакомиться столь простой пищей.
Взяв кусок мяса, он подул на него, а потом аккуратно откусил. Резеда сидела рядом и, подперев ладонью голову, любовалась любимым мужчиной. Только женщины из России умеют так красноречиво молчать и смотреть на мужа. Подобное поведение со стороны других женщин вызвало бы в нем глухое раздражение, а в случае с русской женой все было по-другому: Ибрагим поймал себя на том, что ему приятен ее ласкающий взгляд.
– Ты знаешь, что у меня есть еще две жены? – неожиданно спросил Ибрагим.
– Знаю, – спокойно ответила Резеда, ничуть не смутившись.
– Может, ты знаешь, как их зовут?
– Старшую жену зовут Зухра, среднюю – Сария.
Разговор принимал интересный оборот.
– Верно. Кто тебе сказал об этом?
– Никто… Я узнала совершенно случайно.
Его младшая жена не столь проста, как могло показаться поначалу, а уж ее выдержке мог бы позавидовать любой воин Аллаха.
– Вот как… – Ибрагиму хотелось спросить, кто же из его прислуги оказался столь разговорчивым. Но, подумав, он решил этого не делать: в этом случае болтуна пришлось бы похоронить вместе с теми тайнами, которые он узнал в этом доме. Пусть живет! Если уж он сам угодил под очарование такой женщины, так что же тогда говорить о более слабых детях Аллаха. – И что ты на это скажешь?
Кусок мяса был съеден. В бульоне было много репчатого лука, который он не переносил, но из ее рук даже он казался ему необыкновенно вкусным.
Девушка лишь пожала плечами:
– Ты мой господин, я твоя раба; ты делаешь так, как считаешь нужным.
– Ты бы хотела познакомиться с моими женами?
Девушка отрицательно покачала головой:
– Нет. Если бы я и хотела кого-то увидеть, так это твоих детей. Особенно девочку. Мне кажется, что мы бы подружились.
Ибрагим слегка нахмурился. Эта женщина занимает в его жизни куда больше места, чем ему казалось поначалу. Пройдет какое-то непродолжительное время, и он поймет, что не сможет существовать без нее. Такие отношения сродни привычке к наркотику.
– Как-нибудь я вас познакомлю, – произнес Ибрагим, подцепив вилкой очередной кусок мяса. – А что ты думаешь о моих женах?
– Должно быть, они очень счастливы с тобой. Такой мужчина, как ты, может осчастливить любую женщину.
– Женщины из России славятся своей откровенностью, как и умением любить. Кажется, ты чего-то недоговариваешь.
– Мне жаль их.
– Вот как? – Ибрагим выглядел удивленным. – Отчего же?
– Ни одну из них ты не сумеешь полюбить так же крепко, как меня.
Откровение русских женщин может ошарашить любого, к ним надо привыкнуть. Или хотя бы нужно пожить некоторое время в России, чтобы понять их.
Следовало что-то ответить, но на ум не приходило ни одного разумного слова. Неожиданно Ибрагиму стало смешно. Накативший смех заставил его отложить кусок мяса в сторону, и он долго и громко хохотал, смахивая пальцами выступившие слезы.
Отсмеявшись, Ибрагим сказал:
– Я не буду с тобой спорить. Наверное, так оно и будет. Если родишь мне сына, я сделаю его своим главным наследником. Только от таких женщин, как ты, получаются настоящие воины Аллаха.
– Я постараюсь не разочаровать тебя.
Достаточно взглянуть на светлую улыбку любимой, чтобы понять, почему по русским женщинам сходит с ума весь мир.
Мясо удалось, а если улыбка и глаза подаются в качестве десерта, то лучшего блюда не бывает.
Телефон, лежавший на столе, задрожал мелкой дрожью, привлекая к себе внимание. Подняв его, Ибрагим посмотрел на дисплей.
– Прошу прощения, дорогая, – поднялся Ибрагим из-за стола, убирая салфетку. – Мне нужно переговорить.
Не следовало переплетать личные отношения с работой. Две основные составляющие его жизни должны идти параллельно. Он просто обязан следить за тем, чтобы они не пересекались. Возможно, что окружающие считают его человеком жестким, быть может, даже жестоким, но в своем доме он должен оставаться разумным хозяином и любящим мужчиной.
Ибрагим прошел в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь, и только после этого нажал на кнопку приема.
– Слушаю. Ты все узнал?
– Да, господин. Сейчас Юсуф Ахмед озабочен тем, чтобы захватить судно «Красная Сибирь». Оно везет коллекцию из русского Алмазного фонда?
– Я знаю.
– В этой коллекции имеется голубой алмаз «Небо Сомали», по преданию принадлежащий клану Дарод. В свое время он был выменян на жизнь одного из сыновей вождя. Старейшины говорят о том, что, как только алмаз окажется в Сомали, для страны наступят лучшие времена. Наблюдатели Юсуфа Ахмеда не упускают «Красную Сибирь» даже на минуту. Думаю, что захват состоится в ближайшие часы.
– Хм… Это похоже на Юсуфа Ахмеда. Его всегда волновали личные интересы. А что там по сухогрузу «Галия»? Надеюсь, что он не оставляет его без внимания?
– Мне известно, что они ищут это судно. Близ границы Кении и Сомали обнаружилось похожее.
– Какое?
– Его название «Мария». Наблюдатели считают, что прежнее название просто закрасили.
– Хорошо. Если будут новости, тут же дай мне знать.
– Слушаюсь, господин.
Ибрагим вернулся в столовую. Глаза девушки выглядели встревоженными.
– Что-нибудь случилось?
Еще одно правило, которое он усвоил: никогда не приносить в семью личные проблемы.
– Что ты, – поцеловал Ибрагим жену в лоб, – у нас все замечательно. Знаешь, мне очень понравилось это блюдо. Как оно называется по-русски?
– Не знаю, – несколько растерянно отвечала девушка. – Его любила готовить моя бабушка, она называла его картошка с мясом.
– Замечательно. Положи мне еще.
Взяв половник, Резеда положила на тарелку несколько крупно нарезанных кусков картошки.
– Пожалуйста, милый.
– Обещаешь готовить это блюдо почаще?
– Обещаю, если оно тебе нравится.
Глава 31
НЕХОРОШЕЕ ПРЕДЧУВСТВИЕ
– Капитан, лучше всего нам подойти к берегу ночью, – сказал старший помощник, когда они остались наедине. – Сами понимаете, лишние свидетели нам тоже ни к чему. Не знаю, как вы, капитан, но я бы не хотел сидеть в кенийской тюрьме.
– У меня нехорошее предчувствие. Этот груз почище всякого наркотика. Он может снести голову кому угодно!
– Это уж точно.
– Ребята, которые могут достать такие ракеты, обладают куда большими возможностями, чем те, что торгуют на улицах Найроби героином. По мне, так лучше затопить этот груз где-нибудь на глубине в четыреста футов, сесть в лодку и отправиться в аэропорт. А там уже нас никто не отыщет.
