принесенный напиток по чашкам, коих оказалось всего две – хозяин, по всей видимости, кофею не пожелали.
Сделав маленький глоток, я зажмурил глаза и едва не зачмокал губами – настолько отменным оказался кофе. Аристарх вполне был со мной солидарен по поводу качества напитка, поскольку не удержался и громко зачмокал. Взглянув на ерзающего в своем кресле весьма довольного хозяина, я понял, что никакой иной реакции от гостей он не ожидал.
– Это смесь американских, азиатских и африканских сортов, – сообщил он с видом азартного филателиста, ставшего обладателем какой-нибудь очень редкой марки. – К тому же, зерна обжарены и размолоты специальным образом. Согласитесь, гости дорогие, вкус весьма и весьма?..
– Великолепно, Иван Николаевич! – мне удалось первым «глубоко прогнуться» перед грозным Владыкой. – Божественный нектар, достойный обитателей Олимпа! – Боже мой, я не узнавал себя, наверное, именно так становятся придворными лизоблюдами.
Вслед за мной опомнился Аристарх и отсыпал свою толику изысканных дифирамбов в адрес кулинарного творения подданных Сиятельного Князя-Координатора.
Не успели мы с Аристархом расправиться с предложенным угощением, как входная дверь широко распахнулась, и в кабинет без предварительного доклада вошли Аполлинарий Митрофанович Невструев и (я глазам своим не поверил!) Катаржина Ковальски.
При появлении ветреной полячки я был несказанно удивлен, нет – буквально ошарашен. В результате едва не уронил чашку с остатками кофе себе на колени. Экий получился бы конфуз. Впрочем, приглядевшись повнимательнее, понял, что это вовсе не та девушка, с которой я познакомился в Неаполе. У Катаржины были золотистые волосы и зеленые глаза, у этой дамы глаза – ярко-голубые, а волосы светло-русые. В остальном же сходство удивительное.
– Фантастика! – откровенно пялясь на дубликат своей неаполитанской подруги, воскликнул я. – За исключением отдельных деталей… Фантастика!
– Что же ты, милый! – обращаясь ко мне, заговорила вошедшая откровенно обиженным тоном. – Не узнал свою Катаржинку? – И надув свои и без того пухлые губки, капризно топнула ножкой: – Все вы мужчины такие… такие ненадежные… ветреные!.. Очаруете девушку, влюбите в себя и в кусты!..
Вот это да! И голос, и манера держаться, и какие-то еще фиксируемые лишь на подсознательном уровне детали – все говорило в пользу того, что передо мной стоит именно моя старая знакомая… точнее молодая… Тьфу ты – совсем запутался!..
– Ну полноте, Катюша, – широко заулыбался Владыка, – поглумилась и хватит. – И обратившись ко мне, сказал: – Уважаемый Андрей, позволь представить тебе нашу Екатерину Синицыну, известную тебе как Катаржинв Ковальски – врач сексолог из Вроцлава…
– Но глаза и волосы! – ошарашенно пробормотал я.
– Ах это, – Великий Князь ничуть не обиделся на меня за то, что я его невежливо перебил, – привыкай, Андрей, чай не с обычными людьми связался – чародеи мы и кое-какими возможностями обладаем. Да ты и сам, благодаря своему целительскому дару, вполне способен изменять не только цвет своих глаз и волос, но даже внешний облик. А насчет Катеньки, не заморачивайся – там, в Неаполе, она была, по сути, твоим куратором. Сам понимаешь – человек ты новый, чего ожидать от тебя, нам неизвестно, именно по этой причине к тебе и приставили проверенного надежного товарища…
– Почему же, в таком случае, вы не отправили ее вместе со мной на следующие задания? – вновь неучтиво прервав речь хозяина, ехидно поинтересовался я.
– А вот этого не надо! – Владыка «погрозил» мне пальчиком. – С тебя же не убыло, да и Катюше понравилось – насколько я разбираюсь в бабской психологии. Только не обольщайся и выкинь из головы все эти далеко идущие планы матримониального свойства. Перепихнуться разок-другой-десятый – это наша Катя со всем ейным плезиром, но насчет уз Гименея, извините, она девушка свободная и за свободную любовь обеими руками и растопыренными ногами. Впрочем, что это я тут за адвоката? Поговори-ка с ней сам с глазу на глаз.
Пошловатая манера Владыки сильно зацепила мое самолюбие. Я хотел тут же ему возразить, начать доказывать, что Катя не такая, что она меня все-таки любит. Но, взглянув на бесстыже ухмыляющуюся бывшую подругу, к тому же, ничуть не задетую обидными речами своего патрона, понял, что Великий прав. Обидно, конечно, что в постель с тобой ложатся не по своему хотению, а по барскому велению. Ну да ладно, как-нибудь переживем. В следующий раз постараюсь быть разборчивее в связях. А все-таки здорово они меня подцепили там, в Неаполе! Ведь знали наверняка, на что я клюну. Ловко, очень ловко сработано…
– Это вовсе несложно было сделать, – как бы в ответ на мои сокровенные мысли заговорил хозяин. – Наши кудесники исследовали твой фенотип, включая астральные составляющие, и выяснили, какие женщины для тебя наиболее предпочтительны. А дальше Катюша сама расстаралась – даром, что ли, ведьма со стажем – поменяла цвет глаз, волос, даже запах. В результате получилась Катаржина Ковальски. Мы – мужики до иностранок страсть какие падкие.
Говорил он с откровенно виноватой улыбкой, мол, извини, Шатун, хотели малость разнообразить твое скучное времяпрепровождение, никто не мог и предположить, что ты так западешь на эту смазливую полячку.
И я, как бы ни был обижен, все-таки преодолел возникшую неприязнь. Махнув рукой, дескать, проехали, сказал:
– Я все понял, Иван Николаевич. Давайте перейдем прямо к делу. Ведь не за тем же вы меня сюда позвали, чтобы поведать о вашей глу… не совсем удачной шутке.
– Ну вот и ладушки! – Владыка одарил меня, пожалуй, самой обворожительной улыбкой из, несомненно, богатого набора своих улыбок. – Засим, господа вновь прибывшие, – он поочередно посмотрел на стоявшего молча по стойке «смирно» Митрофаныча и переминавшуюся с ноги на ногу Катюшу, – прошу садиться. Разговор будет долгий.
Вслед за этим он прошествовал к своему рабочему столу и уселся в кресло. Екатерина и Аполлинарий Митрофанович дождались, когда патрон пристроит свой зад, и лишь после этого расположились со всеми удобствами в мягких креслах. Из чего я сделал однозначный вывод о том, что, несмотря на внешнюю демократичность Великого Князя-Координатора, элементарные нормы субординации в его присутствии все- таки следует соблюдать. А еще я понял, что мой куратор и девушка, не говоря о замершем, будто мышка, Аристархе, откровенно побаиваются Владыку. Непонятно, чем вызван их страх, но для себя я решил особенно не выпячиваться в его присутствии и не злоупотреблять собственной инициативой.
– Итак, уважаемые коллеги, – голос Владыки заметно посуровел, – как вам известно, вчера вечером, практически в самом центре столицы, силами нашей безопасности была проведена попытка задержания иномирянина, нагло вторгшегося на Землю с неведомыми нам целями. К величайшему моему сожалению, нам не удалось выполнить строжайший приказ Верховного Архонта Братства Посвященных. Впрочем, последствия нашей некомпетентности более всего касаются моей персоны, поскольку именно мне пришлось отдуваться за допущенные ошибки перед Владыкой Владык. Ну да ладно – пережили и не такое. Что касается вашей группы, всем объявляю благодарность…
Последние слова Князя едва не заставили меня подпрыгнуть от удивления. Я ожидал великого разноса за то, что шустрому пришлецу удалось так лихо сделать ноги, но никак не благодарности.
– Отдельное спасибо нашему неофиту Андрею Николаевичу Шатуну. – Князь-Координатор улыбнулся при виде моей недоумевающей физиономии и пояснил: – Пока мы с вами тут кофеи распивали, Андрюша, мои спецы тебя хорошенько просканировали, покопались в твоей светлой головушке, а в результате получили ряд архиважных параметрических данных. Это пока лишь виртуальные абстракции, необходимые нашим ученым мужам для каких-то известных им одним теоретических изысканий, касательно строения Вселенной…
Вообще-то я был предупрежден Митрофанычем по поводу предстоящего сканирования, поэтому ожидал, что после аудиенции с высоким начальством меня отведут в загроможденный всякими хитроумными приборами кабинет, погрузят в гипнотический транс и начнут изгаляться со свойственной ученым-фанатикам «деликатностью». То, что меня уже обследовали и «получили ряд архиважных параметрических данных», мне очень даже понравилось. С детства ненавижу белоснежные медицинские палаты, а также всякую хитроумную медицинскую хрень, от которой не знаешь, чего ожидать в следующий момент: то ли удара электрическим током, для профилактики от пролежней, то ли невыносимой щекотки, для скорейшего
