— А джип? Где он? Ты должен избавиться от него — его объявили в угон.
— Я его продал и выручил немного «зеленых». Даже больше, чем ожидал…
— Ты с ума сошел! Тебя же могли схватить? А если на тебя выйдут через покупателя? Если он стукач?..
— А что я, по-твоему, должен был просто бросить такую дорогую тачку на дороге?
— Все твоя жадность проклятая! Ты хоть понимаешь, что можешь погубить и себя, и меня, и все дело? Ну, признайся, ты не дал водиле ни копейки, все себе оставил? Признайся!
В трубке повисло молчание.
— Я сказал ему, что он схалтурил и поэтому получит деньги в следующий раз, за хорошую работу, — неохотно признался Варфоломей.
— И вот что получилось! И так всегда, когда ты меня не слушаешь! Почему ты не спрятал его труп, как мы договаривались?
— Не успел! Примчались эти двое, а за ними менты!
— А почему не предупредил меня, что сматываешься?
— Не успел! Времени уже не было!
— А Толька тебе чем помешал? Связал бы его и рот заткнул!
— Тебе легко говорить!
— Легко?! Да ты понимаешь, что из-за твоей жадности мы можем остаться с носом, и еще большое спасибо, если не отправимся на нары?!
— Ну… я что-нибудь придумаю…
— Не надо! У тебя это не слишком хорошо получается! Я не прошу тебя думать! Я прошу только слушаться меня и делать, как я говорю! Из-за того, что ты натворил, парня теперь станут охранять так, что к нему нельзя будет приблизиться и на пушечный выстрел. А тебе и показываться возле него нельзя.
— Черт бы все подрал…
— Ну, ничего. Не расстраивайся. Со мной не пропадешь. У нас еще есть шанс. Но если ты и на этот раз меня подведешь — пеняй на себя. Слушай внимательно. Завтра…
Глава 34
ОБНОВКИ
Каким удовольствием было очутиться в комнате под стеклянным куполом! Плюхнуться на диван и блаженно потянуться, растопырив руки и подняв ноги, приветственно помахать Наде, входящей с балкона. Получить от нее комплимент относительно свежести своего внешнего вида и узнать, что за время, проведенное на даче, успела приобрести легкий загар.
Но долго блаженствовать мне не дали. Возникший как из-под земли Себастьян посмотрел на меня загадочно и сказал:
— Едем.
— Куда еще? — простонала я. После тряски в раскаленной машине по отвратительным дорогам отечества мой организм настоятельно требовал отдыха, а желательно и сна, потому что поднялись мы в восемь утра и перед глазами у меня от переутомления и жары плавали разноцветные звездочки.
— Есть одно неотложное дело, — уклонился от прямого ответа Себастьян.
— А может, оно все-таки может подождать? У меня что-то голова кружится! И сердце как-то нехорошо екает…
Но Себастьян был непоколебим, как монумент:
— Ничего у тебя не кружится и не екает, симулянтка несчастная! Это даже без тахометра и стетоскопа понятно! Хочешь, я скажу тебе, куда мы едем, и у тебя вмиг все пройдет?
— Не пройдет, — прошептала я, закатывая глаза в предчувствии скорой кончины. — Тебе должно быть стыдно так обо мне думать.
— Мы едем покупать тебе вечернее платье.
— Вечернее платье? — взвизгнула я, вскакивая с дивана.
Надя, только что сделавшая глоток минеральной воды, торопливо выплюнула ее обратно в стакан и все равно подавилась.
— Вот видишь, что ты сделала? — с упреком сказал Себастьян, стуча по спине побагровевшей от кашля Наде. Отдышавшись, она вытерла слезы и погрозила мне кулаком. Но на меня это не произвело никакого впечатления. Я била копытом, как конь в упряжке: — Так едем мы или нет!
Себастьян посмотрел на меня с выражением, похожим на восхищение.
— На тебя не угодишь!
Потому взглянул на хихикающую в стакан с минералкой Надю и добавил:
— Впрочем, в этом ты не оригинальна.
Сев в красный «Мерседес» Себастьяна — Даниель на своей «Победе» укатил по каким-то делам в неизвестном направлении, — я полюбопытствовала:
— С чего это вдруг ты решил, что мне необходимо вечернее платье?
— Рад бы ответить, что эту идею подсказало мне любящее сердце. — Себастьян повернул руль вправо, объезжая угрожающего вида выбоину на дороге. — Но, к сожалению, дело не в нежных чувствах, а в производственной необходимости. На завтрашнем празднике никто не должен выделяться в толпе. И ты в том числе. А твой гардероб хоть и хорош, но слишком прост.
— Создается впечатление, что к Кириллу на день рождения должны прийти коронованные особы, — хмыкнула я.
— Как раз если бы к нему были приглашены королевские особы, твой гардероб подошел бы как нельзя лучше. В высшем свете не принято выпендриваться. Чего не скажешь о завтрашней публике. Их богатству десять — от силы пятнадцать лет. Они не успели им как следует насладиться.
— В таком случае тебе придется купить мне платье от «Версаче», если хочешь, чтобы я не выделялась на их фоне, — заметила я.
— А тебе что, нравится «Версаче»? — удивился Себастьян.
— Сложно сказать, — призналась я. — Никогда не было возможности примерить что-нибудь из его коллекций. То, что видела в модных журналах, не впечатляет.
— Тогда не будем впадать в крайности.
— Да, лучше купим маленькое черное платье от «Шанель», — сказала я и томно взмахнула рукой.
Когда боль от удара пальцами по стеклу дверцы почти утихла, я, морщась, добавила:
— Или, на худой конец, от Юдашкина.
— Как прикажете, миледи, — смиренно отозвался Себастьян, с трудом сдерживая смех.
Вскоре мы уже входили в просторное помещение, декорированное чучелами разнообразных рептилий и скучающими длинноногими продавщицами, заметно оживившимися при нашем появлении. Разумеется, оживились только продавщицы, рептилии, к нашему большому счастью, этого делать не стали.
— Слушай, — произнесла я левым углом рта, поеживаясь от холодного кондиционированного воздуха, — почему тут такая пустыня?
— А ты посмотри на ценники — сразу поймешь, — правым углом рта ответил Себастьян.
Спустя десять минут я выглянула из примерочной и конспиративным шепотом оповестила Себастьяна:
— Тут нет ценника!
Себастьян заговорщически подмигнул мне:
— В том-то весь и фокус. Если ты смотришь па ценник, значит, тебе не по средствам одеваться в этом магазине.
Меня слегка качнуло.
В конце концов мы остановили свой выбор на прелестном черном с серебряными бретельками платье от «Черутти». Себастьян, правда, изо всех сил уговаривал меня взять белое платье от «Гуччи» с овальным вырезом, открывающим тело от низа груди до живота и украшенным большой круглой пряжкой, служащей своеобразной рамкой для пупка. Я заявила, что это платье мне не годится по той простой причине, что у него длинные рукава и я в нем просто-напросто запарюсь. Несмотря на обвинения в ханжестве и трусости, я осталась тверда и сумела настоять на своем. Оставив чудо дизайнерского искусства в магазине до завтрашнего дня, чтобы здешняя портниха немного укоротила его подол — длина платья оказалась мне
