взял бутылку шампанского.
— Куда мы пойдем? — спросила я, изо всех сил стараясь скрыть охватившую меня нежность к Тигре.
Видимо, не вполне успешно, поскольку фиалковые глаза вспыхнули, и Тигра промурлыкал:
— Мы сначала выпьем шампанского, а там посмотрим.
Фраза эта показалась мне несколько фривольной.
— А где наши родители? — поинтересовался Тигра, с удобством располагаясь на кухне на угловом диванчике.
Я убрала шампанское в холодильник.
— Отца я уже сто лет не видела. А мама в командировке. В Будапеште.
Тигра присвистнул и закурил сигарету.
— И часто твоя мама в командировки ездит?
— Да почти все время. Она дома бывает от силы месяца два в году. Бизнес обязывает.
— Она что, наркокурьер? — с невинным видом осведомился Тигра.
— Типун тебе на язык!
В густеющих клубах табачного дыма неторопливо текла наша беседа. Выяснилось, что Тигра — студент-химик, а работа продавцом доставляет ему средства для жизни. Выяснилось также, что он каратист, но японское название школы, номер кю и цвет пояса не задержались в моей памяти, как я ни старалась. Возможно, потому, что как раз в этом месте беседы рука Тигры, словно невзначай, накрыла мою, да так и осталась. Потом разговор внезапно перешел на музыкальную тему, и мы принялись с необычайным воодушевлением выяснять вкусы друг друга, приходя в бурный восторг от каждого совпадения. Совпадений нашлось немало, и в их числе — Василий Трефов. Тигра посмотрел на меня торжествующе и сообщил, что имеет кое-какие полезные знакомства и может, если я захочу, бесплатно провести меня на его концерт. Мне оставалось только ликующе взвизгнуть и в порыве благодарности броситься ему на шею.
Когда я открыла затуманенные от долгого поцелуя глаза, Тигра, как ни в чем не бывало, спросил:
— Мы сегодня шампанское будем пить или нет? Оно уже давным-давно охладилось, мне кажется.
Содрав с горлышка бутылки фольгу и размотав проволоку, Тигра потянул вверх пластмассовую пробку. Пробка не поддалась. Тигра повторил попытку с большим усилием, но результат остался прежним. Когда от усилий Тигра сделался багровым, я посоветовала ему встряхнуть бутылку. Но и это не помогло. Тогда Тигра вцепился в пробку зубами.
Через мгновение пробка с шумом вылетела из дернувшейся в руках Тигры бутылки и на космической скорости врезалась в потолок. Из горлышка ударил мощный фонтан брызг пополам с пеной. Длилось это несколько секунд, но, когда фонтан иссяк, содержимого в бутылке осталось меньше половины.
— Да, — сказал Тигра, вытирая рукой мокрое лицо и облизывая ладонь. — Это круто!
Со скептическим видом я оглядела забрызганную кухню, остановив взгляд на Тигре и его залитой шампанским рубашке.
— Может, тебе сполоснуться и переодеться? Предложение Тигру заинтересовало.
— А что, разве у тебя в доме есть мужская одежда?
— Чего только у меня нет! — откровенно призналась я и, отведя Тигру в ванную, отправилась в мамину комнату на поиски подходящей одежды.
Когда я вернулась на кухню с фиолетовой нейлоновой водолазкой в руках, помнившей еще время, когда меня не было на свете, голый по пояс Тигра разливал остатки шампанского по бокалам.
— Ого! — сказала я, глядя на его спину, где красовалась еще одна татуировка — широко раскрытый человеческий глаз.
— Это мое зеркало заднего вида, — пояснил Тигра, натягивая на крепкий торс эластичную водолазку. — Нравится?
— Впечатляет.
Тигра протянул мне бокал с шампанским и предложил выпить на брудершафт.
Более продолжительного брудершафта, честно говоря, не припомню. Кончился он как раз в тот момент, когда я напрочь забыла, что со мной и где я нахожусь.
— Мне пора на работу, — сообщил Тигра с тоской в фиалковом взоре, цвет которого удачно подчеркивала антикварная водолазка. — Черт, знала бы ты, как я не хочу! Но мы ведь увидимся завтра, правда?
— Стопроцентно, — ответила я, с трудом переводя дыхание.
Прощание на пороге моей двери грозило побить все мыслимые и немыслимые рекорды (тогда Тигра точно опоздал бы на работу), но тут раздался звук открывающихся дверей лифта, и чьи-то звонкие каблучки с металлическими набойками отсчитали несколько шагов. Я с усилием отстранилась от Тигры, и за его спиной увидела… Надю — в черном коротком платье, высокую, точно Останкинская башня, и такую же бесстрастную.
Тигра слишком торопился, чтобы выяснять, почему на моем лице появилось такое выражение, будто прямо передо мной приземлилась летающая тарелка и оттуда выскочила парочка марсиан. Промурлыкав слова прощания, он вскочил в свободный лифт, и двери за ним сомкнулись.
— Это что за кадр? — равнодушно поинтересовалась Надя, забыв поздороваться. Впрочем, мы же с ней сегодня уже виделись.
— Двоюродный брат, — зачем-то соврала я, вместо того чтобы ответить, что это не ее дело.
— Интересные у тебя родственники, — глубокомысленно заметила Надя. «Хотела бы я посмотреть на твоих», — подумала я, но благоразумно промолчала. — Ты готова?
— К чему?
Надя посмотрела на меня как на слабоумную и холодно поинтересовалась:
— Тебя что, Себастьян не предупреждал?
— Он лишь сказал, что в восемь часов за мной заедет Даниель.
— Я тебя отвезу, собирайся, — отрезала Надя, явно не имея намерения пускаться в объяснения. — Оденься только понаряднее.
Ага! Значит, там, куда мы едем, джинсы не приветствуются.
Когда мы очутились в коридоре моей квартиры, я вдруг вспомнила об одном неотложном деле. Нужно было срочно протереть пол, столы и подоконник на кухне, иначе к моему возвращению липкие потеки окончательно засохнут и отчистить их мне не удастся во веки вечные.
— Дай мне тряпку и иди собирайся, — ответила Надя, оглядывая кухню, словно Кутузов Бородинское поле, и, пока я приходила в себя от изумления по поводу такого неслыханного великодушия, добавила: — Чем это ты так загадила всю кухню?
— Шампанским, — призналась я.
— Красиво живешь, — усмехнулась Надя. Надино платье, спереди глухо закрытое, сзади имело глубокий вырез, открывающий прекрасную смуглую спину. Зависть испепелила меня, как молния. Нельзя было ударить в грязь лицом, хотя преимущество, на мой взгляд, было явно на стороне Нади: рост, длина ног, высота каблуков (меня на таких каблуках пришлось бы вручную переставлять с места на место), походка и, конечно, маленькое черное платье, поверх которого так замечательно смотрелась нитка жемчуга. У меня, к сожалению, не было ни жемчуга, ни маленького черного платья. Но у меня было другое платье — темно-зеленое, прекрасно гармонировавшее с моими светло-зелеными глазами, выгодно подчеркивавшее изящные бедра и тонкую талию, с замечательно глубоким декольте. Знаю, что хвалить себя нескромно, но вы читаете книжку, а не смотрите кино, так откуда же вам еще узнать о моих достоинствах, скажите на милость? Можно было бы, конечно, вложить это в уста Тигры, но Тигра оказался из тех дамских угодников, которые не любят говорить комплименты, предпочитая на деле доказывать свои чувства.
На шею я повесила прямоугольный кулончик со своим знаком Зодиака, красиво уложила волосы и, проконсультировавшись со своим отражением в зеркале, результатом осталась довольна.
К моменту окончания моих сборов Надя успела не только привести в порядок кухню, но и налить себе апельсинового сока, который смаковала, сидя в одиночестве за кухонным столом. Оглядев меня с ног до головы, она одобрительно кивнула.
Внизу нас ждала новенькая «десятка» золотисто-горчичного цвета. Меня даже стало слегка подташнивать от зависти, когда Надя села за руль.
