Президентский кортеж состоял из девяти машин, президентский «мерседес» шел в центре колонны. Второй выстрел из гранатомета попал в капот «мерседеса», подаренного немцами. Машину несколько раз развернуло на месте. Террористы были уверены, что Шеварднадзе мертв, и стали отходить. Президента Грузии спасли профессионализм охранников и бронированный «мерседес».
Водитель сумел выровнять машину, которая по инерции пролетела еще пару сот метров и остановилась рядом с «жигулями» полицейского по имени Гарик Симонян. Он случайно там оказался. Из развороченного «мерседеса» выскочил начальник президентской охраны и вывел Шеварднадзе. Президента усадили в «жигули» и погнали по ночной дороге в сторону резиденции. Вслед за президентом приехал министр внутренних дел.
— Слава богу, что вы уцелели, батоно Эдуард, — сказал он. — Раз вы целы, значит, государственный переворот сорван.
Шеварднадзе немедленно выступил по телевидению, рассказав о покушении на его жизнь. Сам президент считал, что его пытались убить те, кому не нравится, что нефть из Азербайджана пойдет в турецкие порты через территорию Грузии. Этот маршрут наносит ущерб интересам России, которая хотела бы, чтобы азербайджанская нефть шла в Новороссийск.
Возможно, на него покушалась наркомафия. Через Грузию давно везут наркотики. Это колоссальная проблема для республики. Шеварднадзе даже публично прошел проверку на употребление наркотиков, чтобы заставить сделать то же самое своих чиновников. Полковник Эльдар Гоголадзе, бывший начальник личной охраны Шеварднадзе, который вытащил президента из Абхазии, лишился своего поста и был задержан в Аджарии, на грузино-турецкой границе, по обвинению в организации транзита наркотиков…
Тбилисские парламентарии были уверены, что покушение организовали в России, которая никогда не смирится с независимостью Грузии. И наконец, некоторые российские средства массовой информации решили, что покушение вовсе не настоящее. Авторы этой версии полагают, что никто Шеварднадзе убивать не собирался. Как и в августе 1995 года, Шеварднадзе использовал инсценировку покушения, чтобы разделаться со своими врагами, а заодно заставить Россию ликвидировать свои военные базы на грузинской территории…
Тогдашний министр внутренних дел России Анатолий Куликов предположил, что в нападении на Шеварднадзе участвовали чеченцы. Чеченцы воевали на стороне Абхазии против Грузии, и свергнутый президент Грузии Звиад Гамсахурдиа, враг Шеварднадзе, нашел приют в Чечне. Такой же версии придерживался тогдашний министр госбезопасности Грузии Джемал Гахокидзе, он сказал, что теракт был запланирован на базе чеченского полевого командира Салмана Радуева. Тот сам сделал заявление:
— То, что произошло 9 февраля в Тбилиси, — это не покушение и не теракт, а заранее спланированная боевая операция по уничтожению российского бандформирования в Грузии во главе с Шеварднадзе.
Убийство Шеварднадзе должно было стать началом государственного переворота, которого ждала оппозиция. В операции участвовали шестнадцать боевиков. Пятерых удалось поймать и посадить.
ГЕНЕРАЛ ДЕНИКИН КАК СВИДЕТЕЛЬ ОБВИНЕНИЯ
Осетинский и особенно абхазский конфликты, недовольство линией Шеварднадзе в чеченском конфликте послужили поводом для распространения в России антигрузинских настроений, что может далеко развести народы, которые были связаны тесными духовными узами. Пристрастное внимание к событиям в Грузии и к личности Эдуарда Шеварднадзе выдает неспособность признать тот очевидный факт, что Грузия больше не является частью России. И в брани, которая обрушилась на Шеварднадзе, чувствуется уязвленное самолюбие.
В свидетели призвали даже генерал-лейтенанта Антона Ивановича Деникина, главнокомандующего Вооруженными силами Юга России, чтобы процитировать его слова: «Создатели независимой Республики Грузии в 1918 году, которые в Москве были интернационалистами, у себя в Тбилиси превратились в националистов». Дескать, какими вы, грузины, были, такими и остались.
Кто сейчас вспомнит опубликованный в восьмидесятых в «Нашем современнике» рассказ Виктора Астафьева «Ловля пескарей в Грузии»? А этот рассказ буквально взорвал Грузию. Глупо отождествлять героя с автором, но что-то в этом астафьевском герое прочитывалось автобиографическое. Возможно, потому, что герой рассказа — писатель, которого в доме творчества в Гаграх здорово обидели: дали худший номер, да еще напротив общественного туалета. И все происходившее с ним во время отдыха в Грузии внушило герою-писателю сильнейшую антипатию ко всему грузинскому. Речь, манеры, обычаи и нравы — все раздражало астафьевского героя. Он чувствовал себя белым миссионером, оказавшимся в какой-то глуши, среди первобытных племен, жалко отставших от мировой цивилизации. «Дело дошло до того, что любого торгаша нерусского, тем паче кавказского вида по России презрительно клянут и кличут «грузином», — рассуждал герой-писатель.
Ну чем не повод для писателя-автора вступиться за честь нации, которая никак не может состоять из одних «торгашей»? Но грузинам пришлось самим защищать свою честь. И тогда уже Валентин Распутин на очередном писательском съезде высокомерно прошелся насчет «больной Грузии». А потом генерал Родионов приказал навести порядок в Тбилиси…
Не все русские писатели были столь высокомерны, как герой Виктора Астафьева. Грузинских поэтов переводили лучшие русские стихотворцы — Пастернак, Мандельштам, Заболоцкий, Ахматова. Грузинская музыка, грузинский кинематограф разве не стали частью нашей общей культуры?
Российское общество не заметило появления грузинского национального движения и не понимает того, как история Грузии участвует в формировании ее современной политики. Грузия в 1991 году отсоединилась от Москвы с еще большей радостью и злостью, чем Прибалтийские республики. Причиной был не только взрывной южный темперамент, но и глубокая ненависть к России тогдашнего председателя Верховного Совета республики Звиада Гамсахурдиа, его окружения, немалой части грузинской интеллигенции.
Выпускники советских школ и сейчас еще уверены, что присоединение к Российской империи в 1801 году было благом для Грузии. Грузинская интеллигенция придерживается иной точки зрения — это была гибель самостоятельного государства. В марте 1919 года делегация Грузинской Республики представила мирной конференции в Париже меморандум с просьбой признать новое государство. В манифесте присоединение Грузии к Российской империи именовалось «аннексией».
Писатель Константин Гамсахурдиа в мае 1921 года обратился к соотечественникам: «История древней Грузии завершилась катастрофой 1801 года… Когда устаревшему грузинскому государственному аппарату была противопоставлена полуевропейская, выученная прусскими инструкторами государственная машина Екатерины II и Павла I, он разрушился, рассыпался…»
Константин Гамсахурдиа, крупный прозаик, которого в те годы щедро награждали и восторженно именовали «грузинским Горьким», считал, что русские издеваются над грузинами: «Почти во всей русской литературе XIX века грузин символизировал прелюбодея и пьяницу…» Гамсахурдиа (при Сталине он и сам вынужденно стал царедворцем) презирал грузин, которые служили России: «Грузия XIX века запятнана в нашей истории. В течение ста лет грузинское дворянство обменивало на эполеты свой патриотизм и отчизну…»
После Октябрьской революции вновь возникла независимая Грузия, но она просуществовала только четыре года. Старший Гамсахурдиа объяснял это так: «В кандалах рабства грузинская нация отвыкла от верности государству. Враждебное отношение к государственному строю развращает нацию политически. Оно развивает в ней антигосударственные традиции. Грузинская интеллигенция не сумела провести полную и стройную мобилизацию сил грузинского народа на построение национального государства». Он же предупреждал, что «Грузия — страна политического радикализма, где даже священники и их сыновья становятся в первый революционный ряд…»
На политические взгляды младшего Гамсахурдиа — Звиада — оказали большое влияние его занятия антропософией, мистическим учением о посвященных, которым открыт тайный смысл бытия. Грузинская
