Тьельде. Н-ну, пожалуй, коли на то пошло. Только спекуляция не крадеными, а доверенными ему деньгами.
Вальборг. Но ведь деньги ему доверили потому, что считали его платежеспособным. Значит, он обманул своих кредиторов.
Тьельде. Но такая сделка иной раз оказывается якорем спасения для всех.
Вальборг. Все равно деньги для нее получены обманным путем.
Тьельде. Ты слишком строго судишь, Вальборг.
(Мать все время пытается знаками остановить Вальборг, но та не обращает внимания.)
Вальборг. Бывают случаи, когда промолчать — все равно что солгать.
Тьельде. Так что же, по-твоему, делать коммерсанту? Раскрыв карты, он погубит себя и других.
Вальборг. Все равно он обязан рассказать правду о положении своих дел всем, кого это касается.
Тьельде. Фью! Тогда бы у нас ежегодно совершались тысячи банкротств, состояния лопались бы как мыльные пузыри. Ты умная девушка, Вальборг, но тебе мешают нелепые предрассудки. Кстати, где сегодняшние газеты?
Сигне (несколько раз выходила и возвращалась; к концу разговора остановилась на веранде, кокетливо перебраниваясь с женихом; теперь она подходит к отцу). Я отнесла их в контору, я думала, что ты сразу пойдешь туда.
Тьельде. Ой, дай мне хоть несколько минут отдохнуть от дел! Принеси газеты сюда!
(Сигне уходит, лейтенант за ней.)
Фру Тьельде (вполголоса к Вальборг, которая собирается уходить). Почему ты никогда не слушаешь мать, Вальборг?
(Вальборг выходит на веранду, останавливается у балюстрады и, подперев голову рукой, смотрит вдаль.)
Тьельде. Пожалуй, пойду переоденусь. Впрочем, нет, подожду обеда.
Фру Тьельде. Боже мой, обед! А я сижу здесь сложа руки.
Тьельде. Разве у нас сегодня гости?
Фру Тьельде. Ну да, неужели ты забыл?
Тьельде. Правда,
Фру Тьельде (уходя). Что же мне все-таки придумать на обед?
(Тьельде, оставшись один, подходит к авансцене, с усталым подавленным видом опускается в кресло и, вздохнув, закрывает лицо руками. Сигне и Хамар возвращаются. В руках у Сигне газеты. Хамар хочет выйти на веранду, но Сигне тянет его за собой.)
Сигне. Отец, вот, возьми... Тьельде. Что? Что случилось? Сигне (с удивлением)... газеты.
Тьельде. Дай сюда! (Поспешно разворачивает их; это главным образом иностранные газеты, он пробегает одну за другой страницы биржевых отчетов.)
Сигне (пошептавшись о чем-то с женихом). Отец, послушай!
Тьельде (продолжая листать газеты). Ну? (Про себя, подавленно.) Падают, все время падают.
Сигне (та же игра). Нам с Хамаром очень хочется еще раз съездить к тете Улле.
Тьельде. Да вы же гостили у нее две недели назад. Вчера я получил ваши счета. Ты их просмотрела?
Сигне. Зачем нам их смотреть, раз их видел ты, папа! Ну, что ты вздыхаешь?
Тьельде. Ох! Да потому, что цены на бирже все время падают.
Сигне. И только-то! А какое тебе до них дело? Ну вот, ты опять вздохнул. Значит, ты понимаешь, каково на душе, если не исполняется твое самое заветное желание. Но ты ведь не захочешь огорчать нас, правда, папа?
Тьельде. Нет, дети, не просите, вам придется остаться здесь.
Сигне. Почему же?
Тьельде. Потому... да потому, что летом сюда приезжает куча народу, люди, которых надо как следует принять.
Сигне. Отец, но ведь мы с Хамаром умрем от скуки.
Тьельде. Ты думаешь, что на мою долю выпадают одни развлечения?
Сигне. Господи, какой у тебя торжественный тон! Он тебе не подходит, папа, ты становишься смешным.
Тьельде. Я не шучу, Сигне. У нашей фирмы обширные связи в различных городах страны, и для меня очень важно, чтобы дельцы, с которыми мне приходится иметь дело, охотно приезжали сюда и чтобы им оказывали достойный прием.
Сигне. Но тогда мы с Хамаром никогда не сможем побыть вдвоем.
Тьельде. По-моему, как только вы остаетесь вдвоем, вы тотчас начинаете ругаться.
Сигне. Ругаться? Какое грубое слово!
Тьельде. Кстати сказать, в столице вы тоже никогда не сможете побыть вдвоем.
Сигне. О, там совсем другое дело!
Тьельде. Охотно верю — особенно, когда вспомню, какую кучу денег вы там промотали.
Сигне (смеется). Промотали кучу денег! А что же нам еще было делать? Для чего мы туда ездили? Папа, дорогой, ну, разреши!
Тьельде. Нет, дитя мое, нет!
Сигне. Прежде ты никогда не был таким упрямым.
Хамар (делает ей знаки, чтобы она замолчала. Затем шепчет). Да перестань же наконец. Разве ты не видишь, что он не в духе?
Сигне (шепотом). А ты молчишь, точно воды в рот набрал. Вдвоем мы бы его упросили.
Хамар (так же). Я не так глуп, как ты, чтобы ему надоедать.
Сигне (так же). Ты стал какой-то странный в последнее время. Не пойму, чего ты хочешь?
Хамар (так же). А, теперь все равно! Я поеду один.
Сигне (так же). Что?
Хамар (уходя), Говорю, что поеду один. Для чего мне здесь околачиваться?
Сигне (за ним). Вот как? Попробуй только уехать!
(Оба бегут через веранду в сад направо. Тьельде с протяжным скорбным вздохом роняет газеты.)
Вальборг (показывается справа). Отец!
(Он выпрямляется.)
Приехал адвокат Берент из Кристиании.
Тьельде (встает). Адвокат Берент? Где он? На верфи?
Вальборг. Да. (Входит в комнату.)
(Тьельде выглядывает в окно.)
Я решила предупредить тебя, потому что вчера встретила его на лесопильном складе, а до этого он заходил на пивоварню и на фабрику.
Тьельде (про себя). Что это значит? (Вслух.) Это на него похоже, я слышал, что он любит разъезжать летом по всей стране. Теперь он пожаловал к нам, и, конечно, ему захотелось посмотреть, как идут дела на самом крупном местном предприятии. Впрочем, у нас тут больше и глядеть не
