По дороге в квартиру Аякс зашел в публичную библиотеку и спросил справочное пособие по химии. Пока старик-библиотекарь заводил на него учетную карточку, Аякс не спеша осматривался. Как и в ресторане, он сейчас был единственный посетитель в заведении. При этом и размеры библиотеки, и количество книжных стеллажей показались ему явно чрезмерными для городка с шеститысячным населением. В одной из репродукций на стене он узнал «Видение Иезекииля». Около медного звонка- лягушки на конторке находилась клетка с чучелом канарейки и потертая Библия.
Энциклопедический словарь по химии ему пришлось выдирать из полки чуть ли не с мясом — книги, которых, похоже, никто не брал с тех пор как они были расставлены здесь, срослись переплетами.
Статьи о золоте и периодическом законе Менделеева полностью подтвердили правоту Иосифа: атомный номер золота был 79, дата открытия Менделеевым периодического закона — 1 марта 1869 года. Все это, однако, не столько исключало фальсификацию, сколько кричало о ней: знамя с датой открытия ресторана и названием можно было добавить на фотографию с помощью компьютера, или, что еще проще, сфотографировать флаг после 1869 года, пока интерьер и фреска на потолке имели первозданный вид.
Придя домой, он несколько раз звонил шефу, и всякий раз автоматический оператор сообщал об отказе сети. Тот же час начал трезвонить домашний телефон. Аякс снял трубку, будучи в полной уверенности, что звонит Рихтер. Однако это был Иосиф. Хозяин ресторана «79» задыхался от волнения. Первый звонок сорвался, за ним сразу последовал второй.
— Вы… — прохрипел Иосиф. — Вы не верите ни единому моему слову.
— О чем вы? — опешил Аякс. — Что случилось?
— А вы хотите знать?
— Ну, конечно.
— Тогда… приходите… — сказал Иосиф, прокашлявшись.
— Куда?
— На рудник.
— Когда?
— В полночь.
— Почему так поздно? — попытался уточнить Аякс, но из трубки раздались короткие гудки…
Погодя он вернулся в ресторан. Вместо Иосифа к нему из кухни вышла женщина с заплаканным лицом. Сдерживая слезы, она сказала, что мужа нет дома. Стол с остатками обеда Аякса был до сих пор не убран.
Попрощавшись с хозяйкой, Аякс снова обернулся: среди тарелок на скатерти лежала масштабная линейка, которая использовалась судебными экспертами при фотосъемке места преступления.
Незадолго до полуночи он отправился на служебной машине к руднику.
На плато в это время не было ни души, ни огонька. Аякс остановился у входа в «Золотую жилу» и, спешившись, закурил. В холодной ветреной черноте неба мерцали яркие звезды.
Прождав более получаса, он уже хотел ехать обратно, как со стороны промзоны донесся хлопок выстрела. Аякс побежал на звук. В темноте у обрыва — метров за сто от кафе — ему померещилась возня. Однако, несмотря на то что в воздухе еще держалась пыль и пахло порохом, он опоздал. На земле и на камнях у самой кручи остались пятна крови. Отряхнув пальцы, Аякс подобрался к обрыву. Ему как будто слышался приглушенный свист, но он уже не знал, на самом деле это кто-то свистел внизу или так всего лишь шумело у него в голове.
На следующее утро его разбудил звонок домофона.
На мониторе Аякс увидел сержанта Клапрота, прогуливающегося у калитки. Неподалеку на обочине стояла патрульная машина с включенным проблесковым маячком. Аякс позвал Клапрота в дом, но тот ответил, что подождет его на улице.
— В чем дело, можете вы сказать? — спросил Аякс.
— Вас приглашает в участок следователь прокуратуры.
— По поводу?
Клапрот покачал головой.
— Я не могу об этом говорить.
— В таком случае можете не ждать меня.
— Почему?
— Я сам заеду в участок.
— Когда?
Аякс, зевнув, взглянул на часы.
— Минут через двадцать-тридцать.
— У вас, — заметил Клапрот, — между прочим, ворота не заперты.
— Взломаны?
— Нет, просто не заперты. Куда-нибудь ездили вчера?
— Было дело.
— Видимо, механизм заело. Это бывает. Тем не менее, советую посмотреть, не пропало ли чего в доме.
Аякс спустился на первый этаж и проверил, хорошо ли заперты двери и окна.
Бреясь, он ни с того ни с сего увидел ту же самую грезу, что в вагончике фуникулера вчера утром — как замотанная в глухую материю фигура поднимается к нему в спальню с первого этажа. Видение это было настолько предметно, что Аякс, как есть — с бритвой в руке и пеной на щеках, — двинулся по лестнице в спальню, пытаясь что-то рассмотреть на ступеньках.
В полицейском участке — в собственном кабинете с именной табличкой на дверях — его встретил лейтенант Бунзен. Следователь был в штатском. На стене за его рабочим столом красовался барельефный герб Столовой Горы внутри кольца, образованного словами «Департамент прокурорского надзора».
— Пара вопросов, — сказал лейтенант, хмуро поздоровавшись с Аяксом.
— По случаю? — спросил Аякс.
— Да неужели мы не можем поговорить просто так?
— Просто так мы могли бы поговорить за рюмкой.
— Тем не менее, вы согласились приехать по моей просьбе.
— Считайте это жестом доброй воли.
Бунзен потер переносицу под очками.
— Вашим лично жестом или — вашего ведомства?
— Как вам будет угодно.
— Вы можете хотя бы присесть?
Аякс опустился на стул сбоку от стола.
— Войдите в мое положение, — попросил лейтенант. — Допрашивать вас, а тем более требовать давать какие-либо показания я не могу в силу вашего статуса. Тут, как вы сами изволили выразиться, я могу рассчитывать только на вашу добрую волю. Однако и в этом случае я не могу — попросту не имею права — выходить за протокольные рамки опроса свидетелей.
— В таком случае, — сказал Аякс, — и вы войдите в мое положение: я не вправе распоряжаться своей доброй волей на общих основаниях.
— Вы не хуже меня знаете, что такое тайна следствия.
Аякс посмотрел на часы.
— Лейтенант, мы либо играем в открытую, либо не играем вообще. Зачем вы звали меня?
— Знаете… — Бунзен снова потер переносицу. — С такими корпоративными амбициями вам будет трудно добыть в Горе даже прогноз погоды.
— Уж как-нибудь перебьюсь.
Лейтенант со вздохом навалился локтями на стол, кресло под ним скрипнуло.
