Леандр. Донья Сирена, целую ваши ручки.
Сирена. Сеньор...
Леандр. Мой слуга, вероятно, уже передал вам мое поручение.
Криспин. Мой хозяин, как всякое значительное лицо, не многословен. Он восхищается вами безмолвно.
Арлекин. Но он всегда восхищается...
Капитан. ...подлинными заслугами...
Арлекин. ...истинным достоинством...
Капитан. ...несравненным искусством поэзии...
Арлекин. ...благородными военными подвигами.
Капитан. Его величие очевидно.
Арлекин. Это благороднейший человек! Я посвящу ему прекрасные стихи.
Криспин. Довольно, господа! Вы раните природную скромность моего господина. Он готов провалиться сквозь землю.
Сирена. Нет надобности говорить о себе тому, кого хвалят другие.
(После взаимных приветствий и поклонов все, кроме Сирены и Коломбины, уходят в первую кулису направо.)
Ну, Коломбина, что ты об этом думаешь?
Коломбина. Я думаю, что сеньор великолепен, а слуга наглец.
Сирена. Нам это на руку. Или я совсем ничего не смыслю, или сегодня к нам пришла удача.
Коломбина. Конечно, удача! Уж вы-то знаете свет как свои пять пальцев, а уж мужчин...
Сирена. Пойди открой — там Рисела и Лаура. Они всегда первые.
Коломбина. Сейчас!
(Уходит в первую правую кулису.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Донья Сирена. Лаура и Рисела выходят из второй кулисы справа.
Сирена. Ах, мои дорогие! А я уж начала беспокоиться, что вас нет.
Лаура. Разве мы опоздали?
Сирена. Чем раньше, тем лучше.
Рисела. Мы не пошли на другие балы, только чтобы не пропустить ваш!
Лаура. Хотя говорили, что бала не будет, что вы нездоровы.
Сирена. Да если б я даже умирала, то и тогда сдержала бы слово!
Рисела. И мы хоть бы и умирали, все равно бы пришли.
Лаура. Слыхали новость?
Рисела. Все говорят!..
Лаура. Будто приехал какой-то важный господин. Одни уверяют, что он — тайный посланник не то из Венеции, не то из Франции...
Рисела. ...а другие говорят, что ему велено подыскать невесту для султана.
Лаура. Уверяют, будто он красив, как Адонис...
Рисела. Вот бы познакомиться! Вам следовало бы пригласить его на бал.
Сирена. Дорогие мои, он сам только что прислал ко мне слугу с просьбой позволить ему прийти. Вы скоро его увидите сами.
Лаура. Неужели? Как хорошо, что мы отказались от других приглашений и пришли к вам.
Рисела. Нам все станут завидовать!
Лаура. Все просто горят нетерпением с ним познакомиться!
Сирена. У меня и в мыслях не было его звать. Но когда он узнал о моем бале...
Рисела. С вами всегда так: как только в наш город приезжает какой-нибудь замечательный человек, так сейчас же является к вам с визитом.
Лаура. Ах, мне так хочется увидеть его поскорее! Пойдемте же!
Рисела. Да, да, пойдемте!
Сирена. Погодите, скоро приедет Полишинель с женой и дочерью. Впрочем, идите без меня.
Рисела. Да, да, идем, Лаура.
Лаура. Идем, Рисела, пока народу еще не много, а то к нему не подступишься.
(Уходят в первую кулису направо.)
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Донья Сирена. Полишинель, донья Полишинель и Сильвия выходят из второй кулисы справа.
Сирена. Ах, господин Полишинель, а я уж боялась, что вы не приедете. Ведь без вас — какой же бал?
Полишинель. Я опоздал, но не виноват — это жена виновата: она все никак не могла выбрать, какое ей платье надеть — штук сорок перемерила.
Донья Полишинель. Он думает, что выбрать платье — пустяк. А я так измучилась! Вот видите — задыхаюсь.
Полишинель. А ведь и половины своих бриллиантов не надела — уж больно тяжелы.
Сирена. Вы вправе гордиться тем, что супруга носит драгоценности, нажитые честным трудом!
Донья Полишинель. Конечно! Но я ему хочу втолковать, что пора распорядиться своим богатством. Представьте себе, он хочет выдать нашу дочь за какого-то купца!
Сирена. Помилуйте, сеньора! Разве такой жених нужен вашей дочери? Пусть выйдет замуж по любви, а не по расчету. Что ты на это скажешь, Сильвия?
Полишинель. Ну, ей-то, разумеется, больше по вкусу какой-нибудь писаный красавчик, недаром же романы да стихи читает.
Сильвия. Я выполню отцовскую волю! Разве что матушка воспротивится, или если мне самой жених не понравится...
Сирена. Вот это — умная речь.
Донья Полишинель. Твой отец думает, что счастье в деньгах.
Полишинель. Без денег ничего не добьешься, а на деньги все купишь.
Сирена. Господь с вами! А доблесть? А знания? А благородство?
Полишинель. У всего этого есть своя цена. Уж я-то знаю, покупал, и не втридорога.
Сирена. Ах, сеньор Полишинель, вы, конечно, шутите! Вы отлично знаете, что не все покупается, и, если ваша дочь полюбит благородного человека, вы же не станете ей мешать. У вас такое чувствительное сердце...
Полишинель. Это правда. Я для дочери готов на все.
Сирена. Даже готовы пожертвовать состоянием?
Полишинель. Ну, зачем же? Это не обязательно. Я хотел сказать, что ради нее готов ограбить кого-нибудь или убить!
Сирена. А я думаю, что даже если б вы разорились, то все равно бы разбогатели.
