тет-а-тет и без привлечения сторонних наблюдателей. Другим же людям обо всех этих высоких материях вообще знать не положено. Вот и Эллина не знала, а потому даже не пыталась спорить. Просто она вновь принялась резать бифштекс с такой яростью, что я испугался, как бы тарелку пополам не перепилила. Ну а буквально через несколько минут события понеслись вскачь, и стало вовсе уж не до споров.
У тех четверых, очевидно, не было привычки хлебать пиво в чисто мужской компании, поэтому уже после второй кружки они начали шарить глазами по залу в поисках возможных подружек, готовых скрасить им вечер и, скорее всего, ночь. Увы, к их глубокому разочарованию, кадрить тут было некого. Единственная официантка, кстати, управляющаяся со своими обязанностями на редкость ловко и быстро, своими габаритами могла напугать тролля, а мордой лица - еще двоих. Кроме нее в помещении женщин не было физически. Ну, исключая Эллину, конечно. Соответственно, не было ничего удивительного в том, что взгляды всех четверых очень быстро скрестились на ней. Я, незаметно поглядывая в их сторону, моментально сделал вывод, что сейчас будут неприятности и, не в первый уже раз, подумал о совершенной мной ошибке. Ну, в самом деле, от Эллины, как от проводника, польза имелась, но и проблем тоже хватало. Пожалуй, в одиночку прорываться было бы даже легче… Однако лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном, и самобичевание не относилось к числу моих пороков, поэтому я незаметно проверил, легко ли ходит в ножнах мое оружие, и стал ждать. Отступать уже не имело смысла, это вызывает лишь реакцию атаки, а значит, надо было сохранить эффект внезапности.
Что сказал тип в меховой куртке, я не расслышал. Кстати, в зале было тепло, но верхнюю одежду он так и не снял. Страшно представить, как от него должно нести потом… Тем не менее, смысл его слов понять было легко, поскольку сразу после этого шестерки встали и направились к нам.
Остановившись у стола, тот который с лысиной, весьма, кстати, галантно поклонившись, сказал Эллине, не обращая на меня никакого внимания:
- Миледи, барон Клаус Дантар восхищен вашей красотой и предлагает вам присоединиться к его компании. Сегодня у барона день рождения, и…
- Не интересуюсь, - коротко ответила девушка, отправив в рот очередной кусок мяса.
- Э-э-э… - похоже, такого ответа мужик не ожидал. - Но барон…
- Вот пускай сам и подойдет, если хочет. А то пришлет всяких бобиков, - ухмыльнулся я со своего места. - Все, пшел вон, смерд. Еще раз появишься - уши отрежу.
Мужик вспыхнул и рефлекторно потянулся рукой к мечу, но его товарищ уже тянул его назад, не давая совершить глупость. Нормальная реакция. Есть начальство - вот пускай оно и разруливает, я бы на его месте поступил точно так же. Особенно учитывая, что лично его никто не оскорблял. Ну что же, посмотрим, что скажет барон.
Барон оказался глупее, чем я надеялся. И манер, которых можно было бы ожидать от дворянина, при этом не наблюдалось абсолютно. Ну скажите, какой воспитанный человек будет нагибаться через весь стол и, воняя пивом и чесноком, громогласно предлагать 'крошке' бросить этого недоноска и немедленно пересесть к нему? Под недоноском, очевидно, подразумевался я. Однако в тот момент не только отомстить барону, но и попросту толком обидеться, я физически не успел, поскольку Эллина, а девочка она была сильная, вдруг коротко и очень технично врезала ему в соблазнительно близко подставленную челюсть.
Воплю, с которым рухнул этот недоносок, могли бы позавидовать наши придурки-шоумены, из тех, что с уродскими интонациями представляют боксеров-профессионалов перед боем. Вряд ли барона мог сбить с ног сам удар, но он рефлекторно сделал шаг назад и, споткнувшись о тяжелую деревянную скамью, потерял равновесие. Стук, с которым благородная голова соприкоснулась с досками пола, а также тот факт, что сознания он при этом не потерял, четко говорила о мозгах в этом сосуде, вернее, об их отсутствии. Хотя, может быть, я и несправедлив, а отсутствие нокаута оказалось всего лишь следствием выпитого бароном спиртного, несколько притупившего его болевые ощущения.
В отличие от барона Дантара и его помощника, того самого, с завязанным лицом, я неплохо успел изучить характер своей вынужденной спутницы и ожидал чего-то подобного. В результате, когда изогнувшая пальцы сявка, возомнившая себя главным петухом в курятнике, красиво грохнулась на истоптанные грязными сапогами доски пола, его сопровождающий чуть замешкался. Я же, пользуясь тем, что он подставился мне на очень удобную дистанцию, успел не только вскочить и схватить его за ворот, но и хорошенько звездануть этого Чингачгука в противогазе мордой об стол. У меня, кстати, получилось даже лучше, чем у Эллины - соприкоснувшись с углом стола, моя жертва свела глаза к переносице и погрузилась в нирвану. Платок, закрывающий лицо, сполз, и я смог убедиться в правильности своих подозрений насчет увечья, но это занимало меня сейчас в последнюю очередь, потому что яростно и безыскусно матерящийся барон уже поднимался, а на помощь к нему спешили двое усевшихся было за свой стол подручных.
Перемахнув через стол, я пинком вернул барона в прежнюю стойку лежа, и развернулся к комитету оказания первой помощи. Сладкая парочка отшатнулась - наверное, их напугала моя зверская физиономия, ведь бояться полосы хорошо отточенной стали в руке противника, даже если твой меч еще в ножнах, не к лицу настоящему воину, правда? Крутанув в руке свой меч, заметно более длинный, чем у противников, и с чувством глубокого удовлетворения понаблюдав за их поскучневшими физиономиями, я чуть сместился в сторону, чтобы не упускать из виду и самого барона. Как оказалось, очень вовремя сместился, успев заметить Эллину. Та, изящно выбравшись из-за стола, не менее изящно придавила сапогом правую руку барона к полу, после чего мощным пинком заставила его перестать интересоваться чем-то, кроме собственных проблем. Это было жестко, я даже поморщился - рука барона, придавленная его несостоявшейся пассией, попросту изогнулась под немыслимым углом, причем сразу в двух местах, и рукав моментально намок от крови. Открытый перелом со всеми вытекающими, не инвалидность, разумеется, но все равно крайне неприятно.
Усмехнувшись, я одарил двоих уцелевших максимально доброжелательной улыбкой. Те, сравнив длину своих, извлеченных, наконец, из ножен, мечей и моего клинка, поскучнели еще больше. Заметно было, что мысль о том, что сейчас придется со мной драться, их совершенно не вдохновляет. Тем более, когда расклад четверо против одного сменился на 'двое на двое'. Указав острием своего оружия на их поверженных товарищей, я максимально доходчиво, в двух нецензурных словах и одном предлоге, объяснил дуракам, чтобы валили куда подальше. Они повиновались с видимым облегчением, моментально подхватив потерявшего от боли сознание барона и только-только начавшего приходить в себя и вяло шевелить конечностями шрамолицего. Миг - и от них остался только медленно тающий в воздухе запах страха.
Подойдя к стойке, за которой стоял, вцепившись в дерево побелевшими от напряжения пальцами, хозяин заведения, я небрежно бросил на нее мелкую монету.
- Мы тут немного намусорили…
Не обращая внимания на оскорбительно низкую подачку, толстый, как вареная сарделька, мужик быстро-быстро заговорил:
- Это - барон Дантар, хозяин замка в двух днях пути отсюда, и прилегающих земель. Он вернется и убьет вас. И всех, кто видел его позор.
- Ну, значит, такова ваша карма, - безразлично ответил я. - Следили бы вы за порядком в своей забегаловке, милейший, ничего бы и не произошло. А теперь спокойной ночи.
Спокойной, не спокойной, а ночевали мы с Эллиной в одной комнате и спали по очереди. Мало ли что, с этих хреновых торгашей станется попытаться нас скрутить и сдать потом барону в надежде, что тот их помилует. Дураки они будут, если так, кто же им даст-то? К тому же, и сам барон впечатления гиганта мысли и отца русской демократии не производил, такие не прощают. И, кстати, со мной-то он связываться не будет, просто не успеет, а здесь может шороху навести. Жалко, конечно, местных тихонь, но себя почему-то жальче. Так или иначе, когда мы выезжали поутру, то были усталыми, злыми и не выспавшимися. Местные провожали нас испуганными и ненавидящими взглядами, но мне было на это глубоко наплевать.
Почти сразу за поселком дорога начала быстро забирать вверх, и к полудню мы уже ехали на приличной высоте, имея сомнительное, на мой взгляд, удовольствие наблюдать покрытые снежными шапками горные пики. Кстати, зрелище и впрямь было впечатляющим - солнечный свет, отражаясь от немыслимо белых склонов, создавал такую феерию красок, что тот, кто не бывал в горах, попросту не сможет представить. Побочным эффектом была резь в глазах, которую, впрочем, мы легко победили, всего-то надев очки со слегка затемненными стеклами.
