беседами? Нет, совсем другим!
Чэнь Кан, один из последователей Конфуция, спрашивает сына великого Учителя вспомнить «что-нибудь особенное, о чем ты слышал от отца». И тот прямо отвечает, что ничего особенного не может вспомнить… И лишь затем вспоминает: «Как-то раз Учитель был один, а я пробегал в это время по двору, и он спросил меня: «Ты уже учил «Канон песнопений»? Я ответил: «Еще нет». Тогда он сказал: «Если ты не будешь учить «Канон песнопений», у тебя не будет ничего, о чем говорить»…. В другой раз Учитель опять был один. Я пробегал в это время по двору. Он спросил меня: «Ты уже учил Правила?»
Я ответил: «Еще нет». Тогда он сказал: «Если ты не будешь учить Правила, у тебя не будет ничего, на чем утвердиться». Вот лишь об этих двух вещах я и слышал от него» (XVI, 13).
Только об этих случаях и может вспомнить сын великого Учителя. Не о долгих беседах и наставлениях, не о прогулках с отцом, не о его доброжелательном и ласковом отношении, а о двух строгих наставлениях. Сын пробегает по двору, а отец отсылает его учиться. Примечательно, что Чэн Кан, который расспрашивал сына Конфуция, заметил, что теперь он узнал, «как благородный муж далек от своего сына». И все это – без тени осуждения. Это – живое воплощение конфуцианского принципа «заботы о младших» – Конфуций считает необходимым наставить сына именно в изучении сборника ритуальных формул и песен «Канон песнопений» («Ши цзин») и в Ритуалах или Правилах. Ни в чем ином – Конфуций не разменивается на другие чувства.
После долгих странствий и своего последнего визита в царство Вэй Конфуций возвращается в 484 г. в родное царство Лу. Тринадцать лет он не был в родных местах. Здесь он много беседует с правителем царства Лу Ай-гуном и министром Ци Кан-цзы.
Предположительно Конфуций был назначен советником одной из нижних категорий. Из странствий он возвращается другим – разочаровавшимся, но по-прежнему полный желаний воплотить в жизнь принцип соответствия каждого человека и вещи подобающему их месту.
Кажется, он становится еще более суров: он требует от правителя Ай-гуна немедля послать карательную экспедицию против аристократа соседнего царства Ци, который составил заговор и убил его своего правителя. Конфуций считает, что именно так следует поступать «благородному мужу», что стремиться восстановить древние ритуальные порядки взаимоотношения правителей и подданных. Он получает отказ как от самого Ай-гуна, так и от его всех лидеров аристократических семей: ритуальная суровость Конфуция в тот момент не соответствовала политическим интересам царства Ци и нецелесообразным советам такого непростого человека как Конфуций правитель решает не следовать. Политическая миссия наставника при его жизни не удалась.
Как-то во время охоты люди повстречали странное животное. Конфуций сумел в нем разглядеть единорога-цилиня. Он воспринимает это как явный знак – возможно, последний знак явленный ему. Плохой знак – появление единорога по китайским поверьям было предвестником грандиозных несчастий.
…Старость потребовала от Конфуция не меньшего мужества, чем молодость. Нет, никто не подвергал его насмешкам, как когда-то в юности. Он был окружён уважением правителей, поклонением простых людей и почитанием учеников. Но вот в 482 г. до н. э. у 70-летнего Конфуция умирает сын, не доживший до 50 лет. Через год умирает его лучший ученик Янь Хуэй, которому Конфуций, по преданиям, хотел передать школу. Ведь он один был «внимателен к его наставлениям»(IX, 20).
Последний год жизни Конфуций посвящает исключительно беседам с учениками. Успел ли он передать всё, что знал, сумел ли показать своим ученикам прямой путь общения с Небом через внутреннее, непосредственное ощущение, до конца ли раскрыл для них идеал древности – наверное, эти вопросы мучили 73-летнего Учителя.
Однажды мудрец, не говоря ни слова, прошёл к себе в дом и лёг на постель. Шесть дней пролежал он не вставая, а на седьмой день мир потерял великого Учителя. Но он оставил учение, оставил свое Слово – и, читая его, люди вновь и вновь встречаются с Конфуцием. С его мудростью и его трагедией.
III, 1
Говоря о роде Цзи, Кун-цзы сказал:
– Восемь рядов танцуют в его храме. Если такое можно вытерпеть, то что же вытерпеть нельзя?
По установленному ритуалу, во время церемонии у Сына Неба танец исполняли 8 рядов танцоров по 8 человек в каждом, у правителей царств – 6 по 6 человек в каждом, у аристократов – 4 по 4 человека в ряду, а у служивых мужей в ранге ши– 2 ряда по 2 человека в каждом. Таким образом вельможи этой фамилии предвосхитили привилегии императоров. Аристократ Цзи Пиннзы нарушил ритуал, исполнив у себя танец, достойный только Сын Неба.
V, 27
Учитель сказал:
– Вот и все! Я так и не встретил человека, который, заметив свои ошибки, смог бы сам осудить себя.
V, 22
Учитель, находясь в царстве Чэнь, сказал:
– Пора возвращаться! Пора возвращаться! Юноши моего дома распущенны и небрежны. Они образованны, но они не знают, как сдерживать себя.
VI, 10
Боню заболел. Учитель пришел его проведать, пощупал через окно его руку и сказал:
– Увы, смерть его неизбежна – такова его судьба. Такой человек – и умирает от такой болезни! Такой человек – и умирает от такой болезни!
Боню (Жань Гэн) – ученик Конфуция. По преданию, умер от проказы.
VI, 17
Учитель сказал:
– Кто может выйти, минуя дверь? Так почему же никто не идет по моему пути-Дао?
VII, 3
Учитель сказал:
– Когда добродетель не совершенствуют, в учение глубоко не вникают, а зная принципы долга, не могут им следовать и не могут исправить недостатки – все это повергает меня в скорбь.
VII, 26
Учитель сказал:
– Посвященного мудреца мне так и не довелось встретить. Хотя встретился бы мне благородный муж, и этого было бы уже достаточно.
Учитель добавил:
– Да и доброго человека мне также не довелось встретить. Встретился бы человек, обладающий постоянством, и этого было бы достаточно. Трудно обладать постоянством тому, кто, не имея чего-либо, делает вид, что имеет; кто пуст, но притворяется, что полон; кто нищий, но выдает себя за богатого.
IX, 2
Человек из деревни Дасян сказал:
– Как велик Кун-цзы! Ученость его огромна, но он пока ни в чем не прославился!
Учитель, услышав это, сказал ученикам:
– Так, каким же делом мне заняться? Управлять колесницей или стрелять из лука? Лучше буду управлять колесницей!
XV, 13
Учитель сказал:
– Все кончено! Я не встречал еще человека, который любил бы добродетель так же, как женские прелести.
XIII, 5
Учитель сказал:
– Затвердил наизусть все «Триста песен», а назначь его на должность – не справится, отправь послом в чужое царство – не сумеет там ответить как должно. Хоть и много прочел – а что толку?
«Триста песен» – речь идет о сборнике «Канон песнопений» («Ши цзин»).
