Учитель ответил:
– А чем отвечать тогда на добро? На зло отвечают по справедливости, а на добро отвечают добром.
XV, 8
Учитель сказал:
– Не поговорить с человеком, с которым стоит поговорить – значит потерять человека. А говорить с человеком, с которым говорить не стоит – значит терять слова. Мудрец не теряет людей и не теряет слов.
XV, 28
Учитель сказал:
– Когда кого-то все ненавидят, это непременно нужно проверить; когда кого-то все любят, это также непременно нужно проверить самому.
XV, 30
Учитель сказал:
– Лишь то можно считать настоящей ошибкой, которая не исправлена.
XV, 41
Учитель сказал:
– Если слова точно передали мысль – уже и этого достаточно.
XVI, 4
Конфуций сказал:
– Три типа друзей могут быть полезными три типа – вредными. Полезные друзья те, которые прямы, честны и обладают многими знаниями. Вредные друзья те, кто неискренни, льстивы и болтливы».
XVI, 5
Конфуций сказал:
– Три вида радости приносят пользу, и три вида радости причиняют вред. Вот полезные радости: радоваться, когда смог исполнить все Правила и музыку; радоваться, когда говоришь о достоинствах других; радоваться, что дружен со многими мудрыми людьми. А вот те радости, что причиняют вред: радоваться, наслаждаясь роскошью; радоваться в разгуле; радоваться, прибывая на пирах.
XVII, 2
Учитель сказал:
– Природные качества сближают людей, а приобретенные привычки – отдаляют.
XIX, 3
Ученики Цзы Cя спросили у Цзы Чжана, с кем следует дружиться.
– А что говорил об этом сам Цзы Ся? –
спросил Цзы Чжан.
– Он говорил: со стоящими людьми дружите, с нестоящими – рвите отношения.
Цзы Чжан удивился:
– А вот мне довелось слышать другое: благородный муж почитает выдающихся, но сходится и с заурядными, поощряет способных, но терпим и к бесталанным. И, если, положим, я имел бы очень много достоинств, разве я не смог бы с кем-нибудь поладить? А если, допустим, я не имел бы никаких достоинств, другие бы сами отвергли меня, а не я – их?!
Гонимая мудрость
После ряда неудач в царствах Вэй и родном Лу Конфуций покидает эти пределы и отправляется в дальнейшие странствия. Опять начинается его жизнь мудреца-странника, в которой он чувствовал себя, вероятно, наиболее адекватно своему статусу.
Поразительным образом, но «Лунь юй» очень скупо говорит об этом периоде его жизни, не исключено, что его ученики намеренно упустили какие-то неприятные подробности из жизни своего наставника. В основном это было время неудач, каких-то преследований, спорадических должностей. В «Мэн-цзы» упоминается: «В ту пору многие несчастия обрушились на Конфуция» (VA, 8), причем как считал сам автор «Мэн-цзы» было это связано прежде всего тем, что в этих царствах у него не было друзей – «тех, кто мог бы поддержать его».
Частично отголоски неприятностей, которые стали обрушиваться на Конфуция, мы можем встретить в значительно более позднем описании в «Мэн-цзы», которое, скорее всего, представляет собой запись устного предания. Судя по рассказу в «Мэн-цзы», Конфуций сначала отправляется в царство Вэй, где с ним происходят какие-то неприятности, а затем отправляется в царство Чэнь, где получает какой-то пост у властителя Чэнь. Чтобы проехать из Вэй в Чэнь Конфуций должен был пересечь царство Сун. Там происходит некий инцидент с Хуань Сыма (Хуань Туй) из царства Сун, который «намеревался подстеречь и убить его, а поэтому [Конфуций] вынужден он был странствовать через царство Сун тайно». Суть инцидента так и останется тайной для нас, однако на достаточно понять, что конфликты, происходившие вокруг Конфуция, были весьма серьезными, если речь шла о возможности убийства учителя. Однако Кун-цзы не только не устрашают все эти угрозы, но, более того, он и на этот раз считает себя неуязвимым благодаря небесной благодати, что пребывает в нем: «Небо одарило меня благодатью, так что же мне может сделать Хуань Туй?» (III, 23). В царстве Чэнь невзгоды Конфуция и его учеников продолжились – у них кончилось продовольствие и многие, изнуренные голодом, даже не могли подняться. Среди учеников растет раздражение и непонимание, Конфуций же и здесь продолжать наставлять учеников своим личным примером.
Его ближайший ученик Цзы Лу раздраженно спрашивает:
– Может ли благородный муж оказаться в безвыходном положении?
Учитель ответил:
– Благородный муж, оказавшись в безвыходном положении, проявляет стойкость, а маленький же человек в безвыходном положении становиться безрассудным
После царства Чэнь Конфуций отправляется в удел Цай, что лежал к юго-западу от Вэй. Цай в ту пору был частью южного царства Чу. Это было тяжелое путешествие, закончившееся, в том числе, по-видимому и отпадением от него ряда учеников и потерей друзей. Не случайно Конфуций сам признался: «Из сопровождавших меня в Чэнь и Цай никто уже не входит в мои ворота» (III, 2).
Он страшно переживает, что оказался невостребован на службе и более того – неизвестен среди людей. Он признается своему ученику: «Люди не знают меня» и в надежде добавляет: «Если кто и знает меня, то лишь Небо» (XIV, 35), Хотя по настоящему его огорчает лишь то, что, по его же признанию, «малоталантлив» (XIV, 30). И все же он считает, что посмертная слава – очень важный показатель правильности поведения посвященного мужа при жизни. Более того, «благородный муж должен быть обеспокоен тем, что после смерти имя его не будет прославлено» (XV, 20). Все это очень точно передает настроение самого Конфуция – неизбывный страх человека, что посвятил всю свою жизнь служению, остаться в безвестности.
Он становится все жестче и суровее – он чувствует, что передача Учения не удается так, как он задумывал. Он постоянно критикует своих учеников, многие уходят от него, других же он называет то глупцами, то малодушными, то недоучившимися. Он внезапно осознает, что та миссия, в которую он так верил, оказывается невыполненной и, более того, она не будет доведена до конца даже его учениками. И он становится суровым крайне нетерпимым к недостаткам других.
Он даже крайне суров со своим родным сыном. Вот поразительный случай – чем запомнился сыну Конфуция Бю Юю его отец. Добрыми наставлениями? Долгими отеческими
