Из-за рева реки слов здесь было не разобрать, но Бен умел различать, что говорит человек, по движению губ, а Мельник тем более слышал пса на расстоянии до полукилометра — дальше передатчик не брал. Он объяснил Бену, как пользоваться переправой — не задерживаясь посередине, используя скалу лишь для дополнительного толчка, — и, не разбегаясь (поскольку пес не умел разбегаться, а надо было ему показать, как делать), прыгнул.
На другом берегу он обернулся и поощрительно махнул рукой: давай! Бен встал на то же место, где он, повозился, примериваясь, потом переместился пониже, снова примерился. Тут Мельник сообразил, что велел псу все делать, как он сам, а тот будет толкаться не одной, а двумя ногами — не помешают ли ему тогда указания двуногого хозяина? Но поправлять было поздно: пес прыгнул. Прыжок получился сильнее, чем требовалось, Бен почти перелетел через скалу, приземлившись на другом ее краю. На долю секунды он повис над потоком — казалось, сейчас сорвется, — потом оттолкнулся и очутился рядом с разведчиком.
— Не надо было так сильно толкаться, тогда бы лучше получилось, — сказал Мельник с раздражением, порожденным пережитой тревогой.
— Не надо было так советовать, я бы не толкаться, — в тон ему ответил Бен.
Мельник счел за лучшее промолчать.
Теперь перед ними высился крутой, временами отвесный склон. В прошлом году Ган не мог здесь спуститься, и его пришлось нести на руках. Да, но спустя некоторое время Люсинда провела здесь же группу детей, и некоторые были совсем маленькие, и все прошли. Сможет ли Бен повторить это?
На этот раз Мельник решил идти сзади. Он объяснил Бену, как выбирать дорогу, обходить отвесные участки, и тот полез. Мельник смотрел, как он лезет, и вспоминал, как в лаборатории он составлял набор свойств, которыми должен обладать его будущий помощник, а Канценберген ему объяснял, что вот этого будет добиться очень трудно, а этого — просто невозможно. В конце концов, удалось добиться почти всего, и Бен как разведчик намного превосходит Гана. Но пока он этого не знает — и хорошо, что не знает.
Бен лез просто замечательно. Первый отвесный участок он обошел, точно следуя инструкциям Мельника, второй слегка срезал, а по третьему и всем прочим шел напрямик, как по ровной дороге. Лапы, снабженные выдвигающимися присосками, позволяли ему передвигаться даже по потолку. Да уж, у него не будет проблем с лестницами и скалами.
Наверху пес подождал Мельника и, когда тот вылез, слегка запыхавшись, пренебрежительно произнес:
— Нет сложного. Зачем велел осторожно?
— Вот и хорошо, что нет, — ответил разведчик. — Иногда не мешает перестраховаться.
— Что значит, не понимаю, — признался Бен. — Новое слово, научи.
— Потом научу, — пообещал Мельник. — Сейчас надо идти.
Перед ними лежало плоскогорье, а за ним, он знал, еще несколько ущелий. Как всегда после дождя, в воздухе плавали цветы аэрарии Дьюка; все новые сиреневые шарики, оторвавшись от росших на склонах кустов, устремлялись вверх. Вокруг них кружились пчелы и шмели размером с земных колибри; просушив после дождя крылья, к ним спешили присоединиться и существа покрупнее.
— А вон хорт — видишь? — сообщил Бен. Разведчик пригляделся к парящему в вышине силуэту.
— Он, кажется, громадный, — сказал Бен. — Интересно было с таким сразиться. Ты сразился?
— Случалось, — ответил Мельник. — Но лучше не связываться.
До рощи с серебристыми деревьями они добрались только к вечеру. Пес тут же принялся ее обследовать. Сделал несколько кругов вокруг заросшего костровища, надолго задержался возле поваленного дерева и еще в паре мест тщательно принюхивался и даже лизал землю. Потом сообщил:
— Здесь были дважды. Один раз ты и пес, как я. Потом много. Дрались. Убиты восемь человек и одно маленькое существо, его не знаю.
— Все верно, Бен, — сказал Мельник. — Здесь сражались и умирали. И мы тут заночуем. Если хочешь костер, собирай дрова.
Пес принялся стаскивать сучья к костру, а Мельник направился к дереву, возле которого, как он знал по рас сказу Гана, погибла Люсинда. Вот, значит, как это выглядит. Он сел на поваленный ствол, огляделся. Наверное, она сидела вот здесь, пыталась отстреливаться, а бандиты шли оттуда. Элен отвлекла большую часть на себя и убила поодиночке, но двое остались здесь… Если бы он тогда знал, что Люси на юге! Элен с Ганом вполне могли помочь северной группе поселенцев, а он бы ее тут защитил, не дал в обиду… Если бы знать…
Он поднял с земли прутик, острым концом стал чертить на земле буквы. Три первых нарисовал, на четвертую места не хватило — прутик уперся в молодой побег дерева. Пройдет еще несколько лет, и тут все изменится. Дерево, на котором он сидит, распадется в труху, вот эти два великана, скорее всего, упадут, поднимутся новые деревья. На Никте не бывает двухсотлетних дубов, как на Земле. Ничего не поделаешь — молодой мир, все обновляется очень быстро. Все изменится, и он уже не найдет это место. Может быть, соорудить пирамиду из камней? Пожалуй, стоит.
Он принялся таскать камни из ручья и спустя какое-то время решил, что этого будет достаточно. Пес к этому времени сложил возле костровища целую груду сучьев и молча наблюдал за его работой. Когда Мельник закончил, пес спросил:
— Ты делал знак для своей карты?
— Нет, — ответил Мельник. — Не для карты. Для себя. Закатное небо плавно меняло цвет, и деревья в роще послушно следовали за ним, становясь оранжевыми, лимонными и под конец зелеными.
— Для себя, — повторил Мельник, оглядываясь, словно стараясь вобрать в себя, навеки запечатлеть в памяти все, что его окружало. — А все-таки красиво здесь, верно?
Пес некоторое время молчал, потом сказал:
— Непонятное слово, не знаю. Ты костер зажжешь?
— Зажгу, конечно, — сказал Мельник, склоняясь над дровами.
Когда языки пламени заплясали над сучьями, пес улегся боком к огню. Внизу под обрывом глухо ухнул тагрил, спугнув семейство броздов, и кто-то крупный неторопливо прошел к ручью. Разведчик ждал вопросов, но пес молчал: почему-то в этот вечер ему не хотелось разговаривать. Закат догорел, выступили первые звезды. Мельник встал, отошел в сторону, где скалистый склон спускался в долину, расстегнул комбинезон.
— Да, друг мой Бен, — прошептал он, глядя, как струя, серебрясь в лунном свете, исчезает между камней, — тебе непонятно, для чего я сложил знак и что значит это слово, а ты сегодня почему-то не слишком любознателен и не хочешь спрашивать. Но ничего, мы еще с тобой пройдем „заколоченным“ Коридором и вступим в бой с бандой свихнувшихся идиотов. Мы еще многое переживем вместе, друг мой Бен. И ты у меня еще спросишь, что такое „красиво“.
ПРИЛОЖЕНИЕ
История открытия и освоения пространственных тоннелей, или, как их именуют в просторечии, Коридоров, много раз описана в научной и популярной литературе. Однако, согласившись по просьбе издательства изложить свою точку зрения на природу возникновения и функционирования тоннелей, а также поделиться соображениями по поводу гипотез, изложенных в романе „Люди Края“, я должен дать общую историю вопроса, еще раз напомнив общеизвестные факты.
Как известно, первый тоннель был открыт в ходе изучения пояса Койпера. Принято считать это открытие случайным, однако хочу заметить, что обследование небесных тел, находящихся за орбитой Плутона, было плановым и многосторонним, а проводивший его зонд снабжен всей необходимой аппаратурой, позволившей заметить необычный феномен. О какой же случайности можно тогда говорить? Человечество, несомненно, доросло до того, чтобы обнаружить это необычное явление. Другой вопрос, как оно воспользовалось этим открытием.
Итак, в марте 114 года зонд, проводивший обследование, сообщил, что возле объекта К789 (ср. диаметр 2,4 км, масса 33,6 тыс. т) приборы фиксируют колебания магнитного поля большой интенсивности. Поскольку крохотный каменный обломок не мог обладать полем, соизмеримым с полем Земли, и уж во всяком случае это поле не могло колебаться с правильной частотой, был сделан вывод, что аппаратура ошиблась. Зонду была дана команда переместиться к объекту № 790, а обломок № 789 был включен в план тел, подлежащих проверке.
Известно, что денег, сколько бы их ни отпускали ООН или национальные агентства, никогда не хватает, поэтому очередь до объекта К789 дошла лишь спустя три года. На этот раз это был не простой зонд, а беспилотный корабль „Кук“, оснащенный мощным бортовым компьютером, способным самостоятельно оценивать результаты исследований и вносить коррективы в их методику. Обследование К789 было лишь незначительным эпизодом в обширной программе, порученной „Куку“, поэтому корабль должен был задержаться возле обломка всего на несколько часов.
Однако в установленное время компьютер „Кука“ вместо отчета прислал лишь короткое сообщение: „Все в порядке, продолжаю сбор материала“. Лунная база ISA (Международного космического агентства) спросила о причинах задержки, однако свободолюбивый компьютер, словно начитавшись романов о бунтах роботов, продолжал уклончиво сообщать, что „требуются дополнительные исследования“. И лишь спустя сутки антенны базы приняли отчет, содержавший свыше 800 гигабайт разнообразной информации. Здесь были результаты анализа вещества астероида (железо, кремний, никель, хром, крупицы рубидия и стронция), уточненные данные о его плотности, массе и объеме, орбите и периоде вращения вокруг Солнца (самостоятельное вращение вокруг оси у объекта отсутствовало), параметры магнитного и гравитационного полей, замеры излучения в самых разных диапазонах и даже фотографии: снимки самого объекта К789 с разных сторон, а также странного образования, обнаруженного в километре от астероида. Таким образом, „Кук“ подтвердил данные, переданные в свое время зондом: то, что возле обломка К789 находится Нечто, обладающее огромным магнитным полем, а кроме того, еще и видимое.
В тот момент этим сообщением заинтересовались лишь специалисты да любители всевозможных тайн природы — те, кого хлебом не корми, но расскажи про очередной феномен, которому земная наука не может найти объяснения — про юпитерианские „слои отражения“, например, или „космическую азбуку Ли Чжо“. Если бы эти любители тайн составляли большинство в ISA или Совбезе, к объекту К789 был бы немедленно отправлен не то что корабль, а целая флотилия. Но, как известно, в любых руководящих органах заседают не подобные маньяки непознанного и серийные убийцы времени и оборудования, а серьезные люди, способные принять взвешенное решение. Наука не авантюрный роман, это прежде всего деньги, ресурсы и учет разнообразных интересов, среди которых пресловутая любознательность „ребенка, играющего на берегу океана“ стоит отнюдь не на первом месте. Всему свой срок.
Для „феномена Кука“ — так отныне именовалось явление, обнаруженное на К789 — этот срок настал спустя полгода, когда к загадочному астероиду отправилась экспедиция на корабле „Армстронг“. Ее участникам не потребовалось много времени, чтобы убедиться, что автоматы не ошиблись: Нечто, находившееся вблизи астероида, проявляло себя самым наглядным образом.
К моменту, когда „Армстронг“ приблизился к объекту на расстояние 10–12 километров, все находившиеся на борту собрались у экранов. Впереди, рядом с едва различимым в лучах далекого Солнца астероидом, переливалась всеми цветами радуги тонкая светящаяся полоска, имеющая форму арки. Ее основание было обращено к поверхности астероида; от основания тянулись два светящихся столба, слегка расходясь в стороны, чтобы затем, изменив направление, сомкнуться. В местах изгибов, а также в вершине этого образования в стороны отходили светившиеся красным пучки, вроде рогов. Ширина арки в месте наибольшего расширения составляла полтора километра, высота — два.
Природа светящейся арки выяснилась довольно быстро. Оказалось, что пространство в этом районе обладает сильнейшим магнитным полем, равным почти
