— Он принадлежит именно ему, — без тени сомнения произнесла Трия.
— Далек я от того, чтобы соглашаться с Джоном Змеем, — сказал капитан Макбоб, — но у нас нет доказательств. И знаете, это место начинает на меня давить.
— Что с ним не так, с этим местом? — спросил Джон Хват. — По мне так это рай.
— Перебор может быть с чем угодно, даже с раем, — ответил Макбоб.
— А то, что растения здесь меняются каждые полчаса? — сказал Джон Ворчун. — Это очень странно. Начинается дождь, смывает половину цветов, а потом на их месте вырастает что-то новое. Я видел фрукт, похожий на лицо. Это ненормально.
— Кто мы такие, чтобы оценивать, что нормально, а что нет, — заметил Двупалый Том.
— Я не удивлен услышать это от
Томас ничего не сказал. Он просто подпрыгнул, и его толстые мускулистые ноги вознесли его высоко над всей компанией.
Джон Змей в ужасе захныкал.
— Он меня сейчас ударит!
Но на уме у Тома были не кулачные бои. Ухватив три гигантских листа над головами Джонов, он наклонил их. Листья, похожие на кружки, были наполнены сверкающей водой. Он вылил ее на братьев, вымочив их до нитки.
— Типично! Типично! — воскликнул Джон Змей, отплевываясь от воды. — Человек не может вытерпеть обычного замечания о своей…
— Второй половине, — сказал Том, все еще покачиваясь на толстых стеблях листьев жаколинии. — Кстати, его зовут Приливной Джим. Он собиратель устриц. И он — мое сердце, а я — его. Так будет до конца света.
— Ну, теперь мы всё знаем, — пробурчал Макбоб.
— Мы когда-нибудь с ним познакомимся? — спросила Трия.
— Приглашаю вас всех отобедать с Джимом, со мной и с нашими питомцами.
— А сколько у вас животных? — поинтересовалась Трия.
— По последним подсчетам, девятнадцать. Птица койне по имени Лорд Яйцо. Святой Варфоломей — старый пес-ищейка с отвратительным характером. Старая кошка-тарри, которая однажды пришла в наш дом и осталась. В общем, самые разные.
— Похоже на психушку, — заметил Змей.
— Мы все отобедаем с Джимом, Томом и их животными, — сказал Джон Хват. — А вы можете подождать снаружи.
— Ха-ха, — кисло проговорил Змей. — Просто умираю со смеху.
— Нет, не умираешь, — сказала Трия.
— Это ирония, девочка, — огрызнулся Змей.
— Трия, не обращай на него внимания, — сказала Женева. — Он…
— Ничтожный, вспыльчивый, очень неприятный человек, — произнесла Трия, и эти прямолинейные слова всех повергли в изумление. — Я тебя не боюсь, Джон Змей. Может, я и девочка, но понимаю разницу между человеком, у которого в сердце есть то, к чему следует прислушаться, и пустобрехом вроде тебя, который просто говорит первую же неприятную вещь, что приходит ему в голову. Кстати, когда у тебя открыт рот, ты выглядишь очень глупо. Я бы на твоем месте его закрыла.
Змей ничего не сказал. Он был слишком смущен.
— Кажется, дождь перестал, — сказал Макбоб.
Все вылезли из-под жаколинии и посмотрели в безупречно ясное синее небо острова Частного Случая. Тучи уплыли на северо-восток, и когда солнце согрело вымокшую землю, его зачарованная почва породила очередное творение, новое поколение флоры и фауны. Их запах был сладким, а цвет и форма являли собой бесконечный алфавит фигур и оттенков. Компания уже не раз видела эту картину, но с тех пор Книга Начал ни разу не повторялась, и у них постоянно возникали новые поводы для изумления. Не стал исключением и этот раз.
— Взгляни, — сказал Джон Соня. — Фиолетово-желтый цветок.
Только он это сказал, как лепестки цветка встрепенулись, из них выглянула головка с усиками, и цветок взлетел, вдохновив на то же своих лепестковокрылых сородичей.
— Может, однажды мы тоже станем, как эти цветочные мухи, — сказала Трия.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Женева.
— Так, просто глупая мысль.
— Нет, расскажи.
Трия нахмурилась. Очевидно, ей сложно было это объяснить.
— Я имею в виду, что если мы останемся здесь надолго, и будет часто идти дождь, мы тоже изменимся. Тоже однажды взлетим… — Ясными, широко открытыми глазами она посмотрела в небо. Эта мысль определенно ее завораживала. Потом она вспомнила, что все на нее смотрят, и смутилась. — Что я болтаю, — сказала она, посмотрев на своих спутников. — Просто глупость. Извините.
— Это не глупость, — сказал Джон Ворчун. — Я тоже думал, что если мы здесь застрянем, такое может произойти. Я даже говорил об этом с братьями.
— Думаю, память тебя подводит, — ворчливо заметил Джон Змей. — По крайней мере, я в подобном разговоре участия не принимал и не мечтал о том, чтобы превратиться в чертово насекомое.
— Не обращай на него внимания, — сказал Трии Том. — Продолжай.
Трия пожала плечами.
— Я все сказала, — ответила она. — Но…
— Ради неба, что еще!
— Не думаю, что это происходит только на этом острове. Перемены происходят везде.
— Большое дело, — сказал Джон Удалец. — Ну перемены, и что в этом такого? Дождь начинается, дождь кончается…
— Я не эти перемены имею в виду, — сказала Трия.
— Тогда приведи какой-нибудь более конкретный пример, — попросила Женева.
Трия покачала головой.
— Вряд ли я смогу, — сказала она. Присев на корточки, она аккуратно вытащила растущий под ногами крошечный цветок. Он вышел из земли полностью, вместе с бледно-зеленым корнем, который мягко извивался, желая вернуться обратно.
— Может, вначале эти изменения покажутся незначительными, — мечтательно произнесла она, словно не совсем понимая, что говорит, — но их последствия будут огромны.
— А что насчет нас? — спросила Женева. — Мы — часть этих перемен?
— Да, — ответила Трия. — Хотим мы того или нет. Мир изменится полностью.
Она аккуратно вернула нетерпеливое растение в землю, где оно вновь пустило корни, с вежливой благодарностью повернув к Трии обрамленную лепестками головку.
— Вы это слышали? — спросил Том.
— Я ничего не слышу.
— А я слышала, — сказала Трия.
Теперь молчали все, однако до них не доносилось ни звука.
— Я мог поклясться, что слышал голос, — сказал Том.
— Может, эхо?
— Нет, это были не мы, — ответила Трия. — Том прав. Тут кто-то есть.
Женева внимательно осмотрелась в поисках чьего-либо присутствия.
Трия сделала обратное. Она закрыла глаза и застыла, полностью сосредоточившись. Наконец, она сказала:
— Он где-то слева от нас. — Глаза Трии все еще оставались закрыты, но она подняла руку. — Очень близко.
Потом она открыла глаза и посмотрела в направлении своей руки. Ландшафт не был пустым. Омытая последним дождем земля уже создавала новых жителей, и ее, словно ковер, покрывали растения.
— Мне это не нравится, — сказал Джон Ворчун. — Думаю, нам лучше отсюда убраться.
— Это не дракон, — сказала Трия.
— Откуда ты знаешь?
— Я не знаю. Просто мне так кажется.
— Финнеган? — спросила Женева.
Трия посмотрела в землю.
— Внизу, — пробормотала она.
— Поэтому мы его и не нашли, — сказала Женева. — Он под землей!
— Под землей? — спросил Том.
— Да.
— Может, он использует туннели и пещеры под островом, чтобы пробраться к драконам?
— Или он там потерялся, — предположил Джон Соня. — И теперь не может выйти наверх.
— В любом случае, надо все выяснить, — сказала Женева. — Мы проделали этот путь не для того, чтобы повернуть назад лишь потому, что Финнеган под землей.
— Я пойду первой, — сказала Трия. — Отыщу вход в яму, и мы спустимся в туннель.
— Все согласны? — спросила Женева.
— Что угодно, лишь бы убраться с этого острова, — ответил Макбоб.
32. У порога
Диаманда выглядела более уставшей, чем помнила ее Кэнди, но казалась обрадованной.
— Я слышала, у тебя были небольшие неприятности, — проговорила пожилая дама.
