вялотекущей шизофрении. Патологическое увлечение сверхценной идеей спасения региона на фоне нулевого критического восприятия приводит к…
— Все понял, — быстро отозвался Валера, и психиатр обиженно умолк, вызывающе шумно выпуская дым папиросы прямо в экран.
А вот на Первом канале показывали мультфильмы. Что интересно, время было уже недетское, почти полночь. Впрочем, и мультик тоже был тот ещё — «Ежик в тумане». Валера посмотрел недолго на ежика, потом хмыкнул и, явно подлизываясь к Олегу Мееровичу, сказал:
— Анекдот есть про этот мультик. Звучит так — «Мама, мама, я ходил к пруду за сладкой осокой! Но там сидит кто-то страшный, я его боюсь!» — «Во-первых я не мама, а лейтенант милиции Иванов, а во- вторых, про траву давайте поподробнее». Или это про енота было. Но вообще странный какой-то этот мультик, верно? Недетский он.
Психиатр покосился на Валеру и осторожно ответил:
— Если хотите, могу все быстро объяснить. Но при условии, что не будете перебивать. Нам на курсах повышения квалификации про это дело отдельную лекцию читали.
Валера кивнул, и Олег Меерович принялся объяснять, тыча папиросой в экран:
— Этот мультфильм является визуальным изложением (...) — композиция сказки построена на пространственном перемещении главного героя вдоль границы двух миров, реального и потустороннего. Ежик отправляется в путь в сумерках, в период перехода от дневного света к ночной тьме. Так?
Валера сумрачно посмотрел на психиатра, но ничего не сказал, и дед обрадованно продолжил:
— Самое главное существо, ради которого ежик спускается в туман, — лошадь. Она, кстати, белая, что сразу переводит ее в систему образов загробного мира. При этом не только в религии, но и в сказках лошадь представляется заупокойным животным — то есть лошади вечно перевозят покойников из Царства живых в Царство мертвых? Так что стремление узнать, что происходит с лошадью, можно оценивать как интерес к явлениям потустороннего мира, путешествие — это путь познания, проходящий через границу двух миров.
Тут даже я открыл рот и вытаращил глаза:.
— Вы же вроде трезвый, Олег Меерович!
Психиатр недовольно покосился на меня и продолжил тусклым лекторским тоном, тыча погасшей папиросой в экран:
— Обратите внимание — ежик встречает дерево, дуб. Это ведь тоже символ, причем еще какой!.. Это яркий образ Мирового Древа, которое топографически проходит сквозь границы трех миров — хтонического, земного и небесного, являя собой структуру Всеобщего Космоса.
— «Хтонического»? Ежик? Это жесть, это я запомню, — потрясенно отозвался Васильев, лихорадочно закуривая папиросу и теперь уже не отводя изумленных глаз от мультфильма.
— Дальше — сложнее, — предупредил Олег Меерович. — Смотрите. — Он снова показал на экран. — Величие дуба так потрясает ежика, что он теряет узелок с малиновым вареньем — волшебный предмет, символизирующий связь героя с реальным миром. Ведь варенье он нес для медвежонка — персонажа реального мира!
Я смотрел то на экран, то на деда и никак не мог понять, шутит он или говорит все это всерьез. Его слова были такими значительными и так легко укладывались в мультипликационный контекст, что с трудом верилось в мистификацию. С другой стороны, мы ведь таращились в типичный детский мультик, который вовсе не нуждался в символических трактовках со стороны дипломированных психиатров.
— Целью путешествия ежика была встреча с медвежонком, — продолжил лекцию Олег Меерович. — Видите, эти звери вместе считают звезды, а звезды — это символ верхнего мира в архаической мифологии! — Распаляясь, торжествующе закричал психиатр, и мы с Мадерой с одинаковой тревогой посмотрели на него.
— В этом действии виден мотив познания и одновременно подтверждение другого сакрального знания — о бессмертии. А вот и подтверждение — они жгут можжевеловые веточки! Это же символика смерти!..
— Да-а-а, — переглянулись мы с Валерой, и Олег Меерович тут же обиженно замолк.
— Потом будет тема рыбы как эквивалента нижнего мира, но об этом, я вижу, вам уже неинтересно слушать, — закончил психиатр и поднялся. — Ладно, пойду послушаю, как детишки спят.
Тяжело ступая, Олег Меерович побрел по темному коридору, и некоторое время мы прислушивались, как он там натыкается в потемках на коробки и тихо, интеллигентно ругается, а потом Валера показал мне на титры, которые пошли по экрану:
— Как ты думаешь, авторы мультика о такой трактовке слышали? Или дед сейчас просто прикалывался над нами?
Я искренне пожал плечами:
— Хрен их поймешь, психиатров. Разве ж это люди? Ну, в нашей, архаичной мифологии.
Валера понятливо хрюкнул и снова переключил канал, небрежно оборонив:
— В моей архаичной мифологии ты, кстати, типичный хтонический дятел. Кстати, не знаешь, что такое «хтонический»? По-моему, на физмехе такими словами публично не ругались…
Я открыл было рот, чтобы обозвать Валеру сакральным енотом, но вдруг увидел на экране телевизора себя и ткнул туда пальцем.
Васильев прибавил звук, и мы услышали захлебывающийся от восторга комментарий ведущего:
— …воплощает народное движение «Восточные медведи», или «Гризли», как их еще называют. По нашей информации, участники этого движения были замечены также и в Москве, где недавно разогнали банду мошенников, несколько лет терроризирующих целые микрорайоны в районе Волоколамского шоссе…
В качестве иллюстрации на экране пошло черно-белое видео, снятое явно камерами наружного наблюдения.
Мы с Валерой с интересом поглазели, как выглядел со стороны акт воспитания барсеточников, а я в очередной раз убедился, что в Москве шагу нельзя ступить, чтобы не попасть в объектив.
Потом показали наш «Икарус» и детей, азартно прыгающих на сиденьях, после чего пошли длинные, скучные панорамы каширского митинга и любопытный закадровый текст:
— Рабочие трех местных заводов — ОАО «Гофрон», Каширского завода металлоконструкций и литейного завода «Центролит» — возродили народные дружины, которые смогли успешно противостоять бандам экстремистов и мародеров, действующих по всему Подмосковью. На митинге рабочие тепло приветствовали лидера движения «Восточных медведей» Антона Пожарского, а «гризли», в свою очередь, передали местным властям автобус с детьми, который они буквально вчера отбили у Лыткаринской банды. Заметим, что люди по всей стране рассказывают о подвигах лидеров движения «Восточных медведей», а жест, которым участники приветствуют друг друга, стал уже нарицательным среди тех, кто не хочет мириться с произволом бандитов и экстремистов…
Тут снова показали меня, уже на «хаммере», с мегафоном в левой руке, и я в замедленном повторе увидел свой правый кулак, прижатый к виску. Припоминаю, что я вообще-то, вытирал пот, сжимая в кулаке носовой платок, но ведь телевизионным репортерам совершенно неважно, что в реальности демонстрируется, даже на их собственном видео, — в тысячу раз важнее, что скажет на озвучке главный медийный жрец, он же телеведущий.
Сюжет завершили панорамой по нашему «форду», отдельно останавливаясь на каждой оскаленной медвежьей морде. Фамилии Сыроежкин в финале я не услышал, так что было ясно, что, получив или стибрив видео без авторского комментария, местные телевизионщики просто домыслили картинку собственными рассуждениями, как это происходит на ТВ сплошь и рядом.
Тут же, без перерыва на рекламу, началось какое-то реалити-шоу, в котором полуголые молодые люди с отчетливо видимыми эрегированными членами рыли грандиозную землянку сразу на двенадцать нар, и Валера разочарованно переключил канал, завидев опостылевшую телевизионную сутенершу.
— Как, значит, «Восточные медведи» друг друга приветствуют, вот так?.. — Васильев дурашливо приложил правый кулак к виску.
— Палец указательный выпрями и прокрути три раза, — посоветовал я, вставая.
Я подумал, что давно не видел нашего психиатра, кроме того, мне стало интересно, как там поживают
