- Разве твои армейские боссы не кормят тебя нумеруемом? - спросила она.
- Нет... не армия... - Он не мог сформулировать. Трудно говорить. - Морская пехота...
- Одно и то же, - пожала плечами она.
- Нет, черт возьми, нет. Это важно. Морская пехота.
Что они с ним делают? Подняв руки, он нащупал шлем и снял его.
Буйство фальшивых цветов и ощущений тотчас схлынуло. Светящаяся красотка превратилась в обыкновенную женщину, немного располневшую и обрюзгшую, несмотря на несколько десятилетий усиленной анагатической нанотерапии. На ней были лишь сандалии, драгоценности и серебряный шлем. Без световых спецэффектов Гарроуэй мог хорошо ее разглядеть, и хотя видны были только губы и волосы, он решил, что под шлемом она отнюдь не красавица. Впрочем, такой она ему нравилась даже больше.
Но незнакомка уже отвернулась, потеряв к нему интерес.
Где его друзья? Забавно. Он думал, что они все еще рядом с ним, но их уже поглотила толпа.
Гарроуэй надел шлем, надеясь найти своих. Его снова поразил взрыв цветов и мыслей, но теперь он смог совладать с ним и вычислить, где остальные.
<Тебе говорю, ползи отсюда! Прочь!> Чьи это мысли? Анны? Похоже. Он пробовал найти ее в толпе.
А! Вот она - в парадной форме идет по комнате в сопровождении нескольких мужчин и женщин в шлемах.
- И кто тебя суда пригласил, крошка? - произнес один из мужчин. Разговор приобретал явно неприятный оборот.
- Эй, я уже сказала, отвали! - громко произнесла Анна. - Я не хочу неприятностей.
- У тебя уже неприятности, дамочка, - сказала ей одна из женщин. - Мы не любим, когда тут шастают такие.
- Эй, эй! - подал голос Гарроуэй, пробираясь сквозь небольшую толпу, собравшуюся вокруг Анны. - Что, черт возьми, все это значит?
Раздражительный мужчина в украшенном серебром и золотом шлеме, напоминающем голову дракона, повернулся, уставив на них забрало.
- Эта маленькая латина думала, что сможет незаметно пробраться на нашу вечеринку. Кто ты такой, черт тебя возьми?
- Я - американский морпех, как и она. И я точно знаю, что она никакая не латина.
- Ее заг утверждает, что ее фамилия Гарсия, - сказала женщина. - Латиноамериканка?
- И что? Моя фамилия Эстебан, - произнес Гарроуэй. - И я родился в Соноре. У вас с этим проблемы?
- Да, у нас проблемы. Вы, детки, сеете смуту. Вы - революционеры и нарушители спокойствия, каждый из вас! - Женщина потянулась вперед и вцепилась Анне в лацканы мундира.
В мгновение ока Анна блокировала захват и, вывернув ей руку, отпустила, так что женщина с криком повалилась на колени. Один из мужчин приблизился, чтобы вмешаться, но Гарроуэй вырубил его резким, коротким ударом ноги по коленной чашечке. Резко повернувшись, он занял оборону рядом с Анной. Толпа вскипела негодованием, но не решалась подойти ближе.
- Валите отсюда! - сказал мужчина.
- Да, - согласился другой. - Вас никто не желает здесь видеть! Кругом! Марш!
Гарроуэй озирался, отыскивая взглядом остальных. Через толпу уже пробирались, сбрасывая шлемы, Кэт и Родж. А вот и Тим с Реджи. Хорошо. Победить или умереть...
На мгновение он задался вопросом, не навлекут ли они на себя неприятности, ввязавшись в драку с гражданскими. <Сделай их! Они сами начали!.. >
Неожиданно Гарроуэя оглушил резкий, шипящий звук, подавив сознание и мысли. Пошатнувшись, он поднес руки к ушам, тщетно пытаясь заглушить причиняющий боль шум. Со зрением тоже стало что-то не так, перед глазами запрыгали разноцветные точки и пятнышки света.
Сбой имплантата? Это почти невозможно, но кто знает, как повлияли гражданские техношлемы на его военно-мор-скую систему.
- Что здесь творится?.. - услышал он голос Иглтона. С другими морпехами происходило то же самое. Явный сбой в результате действий противника.
Но кто противник? Окружающие их гражданские? Маловероятно.
Сквозь помехи прорвался холодный бесполый голос.
<Вы нарушаете запрограммированные эксплуатационные параметры. Враждебные мысли и/или действия против гражданского населения не разрешаются. Прекратите немедленно! >
- Гм? Кто это?
<С вами говорит социальный контролер искусственного интеллекта, в настоящее время размещенный в вашем мозгу. Враждебная мысль и/или действие против гражданского населения не разрешаются. Прекратите немедленно!>
- Какой такой искусственный интеллект?! - взревел Вомицки. - Что происходит?
Пронзительное шипение становилось еще громче. Гарроуэй упал на колени. Анна Гарсия без чувств рухнула рядом.
Мгновение спустя он тоже потерял сознание...
* * *
Полицейский участок, камера 915 Восточный Лос-Анджелес Калифорния 23:12 часов по Тихоокеанскому времени
Этого следовало ожидать, думал капитан Мартин Уорхерст. Особенно по возвращении из столь продолжительного и столь опасного полета, как полет в систему Ллаланд 21185. Ребятам необходимо отдохнуть и немного выпустить пар. Его люди отважно сражались на Иштаре; они заслужили небольшой отдых.
Но отдых слишком часто оборачивается драками, наркотиками или связан с вынужденными ограничениями дееспособности на наноуровне и дебошами в гражданских учреждениях.
Охрана провела его по извилистому коридору к одной из множества камер участка, пустых комнат, отгороженных толстыми прозрачными барьерами. В этой находилось двадцать или тридцать человек с лицами, выражающими все оттенки чувств от удивления до безысходности. Но четверо, сразу узнав его, немедленно вскочили.
- Капитан Уорхерст!
- Как вы, мальчики?
- Немного мутит, сэр, - сказал Гарроуэй.
- Ясно, - добавил Вомицки.
- Сэр, вы должны вытащить нас отсюда. Эти гражданские - просто психи!
- Что случилось?
Гарроуэй помотал головой.
- Не знаю, сэр. На той вечеринке, где мы были, стало жарко. И еще голос в моей голове говорил мне, что я нарушаю закон. А потом мы отключились.
Уорхерст понимающе кивнул.
- Социальный контролер.
- Да, но что это, сэр? - спросил Иглтон. - Я никому не давал разрешения вмешиваются в мою связь!
- Это часть подписанного вами при выходе с базы контракта. Читали пункт против агрессивного поведения?
- Да, - сказал Лобовски, наклоняясь к прозрачной за-городке. Пластмасса была в несколько сантиметров толщиной, но система связи позволяла им общаться. - Это чтобы не вляпаться в неприятности. Мы поняли: <Никаких проблем. Мы не ищем неприятностей>.
- А вы читали, что там написано мелким шрифтом?
- Какой мелкий шрифт? - спросил Вомицки. - Это же загрузка.
- Славно. Вас должны были поставить в известность, что вам дали проглотить нанопилюли 5-го класса.
- Вы хотите сказать, что нам дали выпить какие-то препараты? - спросил Гарроуэй. - Я ничего не слышал об этих нанопилюлях.
- М-м. Хорошо, мы проверим это позже.
- Что за нанопилюли, сэр? - спросил Вомицки.
- Краткосрочного действия, самораспадающиеся. Образуют комплекс с вашими имплантатами и создают примитивный временный искусственный интеллект, действующий подобно сторожевому псу. Если вы ведете себя неподобающим образом, он вас вырубает.
- М-да, пока мы были на Иштаре, тут кое-что изменилось, - произнес Уорхерст. - Руководство озабочено тем, как мы ведем себя в общественных местах.
- Поэтому они пичкают нас психотропными нанопилюлями? - с горечью произнес Гарроуэй. - Отличная демонстрация уважения наших гражданских прав, сэр.
- Как я уже сказал, кое-что изменилось.
- С нами были две женщины, сэр, - сказал Гарроуэй. - Винтон и Гарсия.
- Их пошел вызволять старший сержант Дюнн, а я, Гарроуэй, за вами.
- Спасибо, сэр.
- Не благодарите меня. Вам предъявят обвинение в нарушении общественного порядка.
- Но сэр, они сами начали.
- Прекратите, Гарроуэй. Как мальчишка. Часть моего соглашения с властями - перед выходом в общество вы примете пилюли. Ясно?
- Да, сэр. Ясно. - Он запнулся. - Сэр? - Да?
- Прежде чем прислать сюда, вас. тоже заставляли принять эти психотропные средства?
Уорхерст усмехнулся.
- А вы как думаете?
- Не знаю, сэр. Вы - офицер и джентльмен и все такое.
- Мне пришлось принять их, сынок. Никаких исключений. Даже если бы сюда приехал сам командующий корпусом морской пехоты, его бы тоже заставили принять их. Не думаю, что они доверяют <собакам дьявола> без привязи.
- Так точно, сэр.
- Не волнуйтесь. Вещество распадется и выйдет из организма в течение сорока восьми часов.
- Я очень рад слышать это, сэр.
- Открой, - прорычал Уорхерст охраннику.
Охранник нажал кнопку пульта на ремне, и прозрачная стена плавно поехала в сторону. Гарроуэй, Вомицки, Лобовски и Иглтон вышли из камеры.
Морские пехотинцы были одеты в яркие, цвета лайма, тюремные робы для отличия от гражданских в участке.
