С трудом поднявшись, Руслан закрыл локтями голову и бросился бежать к отделу игрушек. Со всех сторон летели битое стекло и бетонная крошка, рассекая кожу на руках. Пару раз на него чуть было не упали какие-то металлические конструкции. Краем глаза он замечал, что вокруг здания тоже часто распускаются страшные серые цветы разрывов, но это уже не могло его остановить. Израненный, он прорвался туда, куда стремилось все его существо.
Наташа сидела в углу за стеклянной панелью, у самого выхода из отдела, прикрывая собой девочку, которая испуганно прижимала к себе куклу. Над ними нависал кусок бетонного перекрытия, служивший защитой от осколков, но при этом и не позволявший покинуть помещение.
— Наташа!
— Руслан! Я не могу разбить стекло! Никак не выберемся!
— Сейчас!
Он огляделся в поисках подходящего инструмента, чтобы разбить стекло. Увидел кусок арматуры с прилипшим бетоном, бросился к ней… И тут дикая, безудержная, обжигающая сила толкнула его сзади и швырнула на пол. Спину, затылок, ноги посекло горячими осколками. От удара Руслан едва не потерял сознание. Он ничего не слышал, только шипящий гул. Медленно, борясь с самим собой, он начал вставать. Перед глазами плыла красно-серая пелена.
Ему удалось сесть и развернуться. Даже сквозь муть в глазах Руслан видел, что в том месте, где находилась Наташа с девочкой, теперь зияет провал. Свисающий кусок бетона прикрывал лишь дыру в полу.
Собрав все силы, Руслан подался вперед и пополз, не обращая внимания на впивающиеся в ладони и колени осколки, которыми был усыпан пол.
Он сел рядом с провалом и закрыл лицо окровавленными руками. Отчаяние рвалось наружу, боль и гнев душили, сметая прочь остатки мыслей, но невозможно было ни остановить, ни повернуть вспять происходящий вокруг кошмар.
И тогда он закричал изо всех сил, хотя сам себя не слышал.
Перед глазами все поплыло. Руслан повалился на пол.
Стена, дальше по коридору, словно в замедленной съемке, покрылась трещинами, вспухла и разлетелась на части, а вместо нее стало разрастаться золотистое, нестерпимо яркое сияние взрыва. Он смотрел, как осколки сталкиваются друг с другом, отскакивают и разбиваются. А сияние все не уходило. Оно захватило стену, стало тусклым. Руслан уже видел его — в своих снах. Именно из таких пятен появлялись темные существа. Словно в ответ на его мысли, из стены показалась блестящая черная конечность, затем вся фигура. Существо мучительно медленно выбиралось из стены, но, когда наконец выбралось, уже через мгновение оказалось возле Руслана. Он понял: в этот раз ему не убежать, не скрыться и… не проснуться. Ведь Наташи, которая его будила и успокаивала, больше нет. К тому же теперь он и сам уже не хотел никуда бежать. Черное существо коснулось его, и Руслан почувствовал, как смертельный холод проникает в тело, заставляет стынуть кровь, болезненно морозит кости. Когда внутреннее оледенение добралось до легких, стало нечем дышать. Он открывал рот, пытаясь втянуть воздух, но ничего не получалось. Потом чернота добралась до глаз, застив взгляд дымкой, становившейся все плотнее и темнее. Странно, но Руслан еще мог чувствовать: пол и стены затряслись, словно в лихорадке, в ушах стал нарастать шум, скоро превратившийся в гулкий рев.
Он не ощущал боли от ссадин, ушибов и порезов. Как-то неожиданно снова смог задышать, зато что- то надавило на грудь с невероятной силой. Темнота стала таять, вместо нее появился оранжево-красный свет…
Резкий толчок встряхнул Руслана. Это напомнило то, как от днища спускаемого аппарата отделяется теплозащитный щит.
Вибрация не прекращалась. Пришла мысль, что если бы он находился в спускаемом аппарате, то сейчас должен был бы выйти первый парашют.
Рывок. Руслана с силой дернуло. Следом — еще один рывок… от раскрытия основного парашюта…
Открыв глаза, он с удивлением уставился на панель бортового компьютера «Союза-ТМ».
Руслан чуть не закричал от неожиданной боли — голова разрывалась от воспоминаний. Миг назад, когда спускаемый аппарат пронзил многослойный луч света, исходивший от поверхности планеты, он потерял сознание, провалился в светящуюся бездну, тут же вылетел из нее и вернулся к реальности…
Но за этот миг он прожил целую жизнь.
Он помнил все до мельчайших подробностей!
Кресло, в котором сидел Руслан, прыгающие шкалы приборов, дрожь спускаемого аппарата, свечение плазмы в иллюминаторе, толчки от раскрывшихся парашютов… Посадка, можно сказать, — удачная. Недалеко от города под названием Пенза…
Но сейчас-то он как раз в своем кресле. Значит… все ему только привиделось? Не было никакой посадки, Пензы и остального…
«А сон? — мелькнула шальная мысль. — Тридцатилетний сон, анабиоз, может, и его не было?»
Руслан повернулся, не сдержав крик:
— Карл!
Кресло напарника занимала аккумуляторная батарея.
Понятно… Значит не все воспоминания ложные. Только с того момента, как спускаемый аппарат попал в странный луч света и пронзал его слой за слоем на бешеной скорости.
У Руслана с каждым мгновением росла уверенность, что именно из-за этого он потерял сознание и обзавелся воспоминаниями…
Но как же все было реально!
…Алексей Бальзанников, Петрович, капитан Губанов, доктор Васильев, Толян, полковник Юрасов…
Наташа…
Нахлынувшие чувства снова вызвали боль, на этот раз — душевную. И смятение. Руслан теперь не знал, сожалеть ему о том, что воспоминания не настоящие, или наоборот — радоваться.
Ведь в них он успел найти любовь.
И успел ее потерять.
Руслан отчетливо помнил каждую минуту, проведенную вместе с Наташей. Он закрывал глаза, представлял, что она рядом. И тогда казалось, что он ощущает ее ласковые касания, чувствует нежный запах любимой, слышит голос, ставший таким родным… Ведь это не могло быть вымыслом…
Не могло!
А затем вспомнился мерзкий свист падающих мин, оглушающие взрывы, запах гари, забивающей ноздри, обжигающий спину жар того самого — последнего взрыва.
Нет! Все-таки он рад, что это лишь плод его воспаленного воображения. Это значит, что его любимая… не погибала…
Парадокс, конечно: ведь если не погибала, то значит и не «любимая». Но лучше так, только бы жила… Только бы жила!
Руслан усмехнулся, грустно проговорил вслух:
— Парадокс.
Впрочем, думать об этом было некогда: впереди его ждал самый трудный этап приземления. Ведь на Земле некому будет встретить одинокого космонавта, задержавшегося на орбите на долгих тридцать лет…
Спускаемый аппарат ткнулся в землю и покатился. Руслан вскрикнул от резкой боли. Вот боль — она, ого-го-го какая настоящая! Она махом разграничивает реальность и воспоминания… Но ведь и там он испытал нечто похожее — при столкновении с поверхностью.
Нет! Всё! Решил же уже! Воспоминания — это иллюзия! Ничего не было! Ничего. Ничего…
Аппарат остановился.
Руслан облегченно вздохнул. После вспышки ложной памяти как-то померкли события, произошедшие на борту МКС: пробуждение, гибель Карла…
Так не должно быть. Так неправильно.
