призвание…
В жизни каждого из нас наступает момент, когда мы создаем свой мир по образу и подобию идеала своего. Идеал же создается всей культурой человечества, всей его ноосферой, картиной общего мира, которая возникает в процессе интерференции множества 'личных миров'. Отсюда и личная вина каждого, даже если он давным-давно отправился в мир иной к своему психоблизнецу…
Вот тут-то и становится уместным вернуться к нашим всевременным 'революционерам', гонимым 'нетерпением сердца' к насилию, создавшим основы 'этических религий', сформулировавших культуру и Идеал вашего, а значит и нашего мира.
Вот Вы, князь, с благородным (и полностью разделяемым мною) негодованием цитируете письма Ступака к своей соратнице и любовнице: 'Хоть горло надорви – никто не слышит, да и слушать не желает. В голове только женка да буренка, да по праздникам кабак с церковью. Как я все это ненавижу!.. Служение великой идее не терпит мирской суеты. Непримиримая борьба за идеалы грядущего освобождения народов требует от меня всех сил… Чтобы великая цель… руководила всяким чувством, заставляя позабывать о презренном благополучии, о куцых добродетелях, о животной заботе об семье и потомстве!..'
Но разве Петр Ступак в этих словах не истинный последователь Иисуса Христа, 'великого человеколюба', родоначальника мировой этической религии, который в сердцах провозглашал народу: 'Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью его, и невестку со свекровью его. И враги человеку – домашние его…(Матфей II, 34-36) Это Лизавета Николавна и Полюшка – враги Ваши, и Стася с Лизонькой и Сашуткой – враги Ваши, и Вы обязаны разделиться с ними во имя Евангелия, ибо 'кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня' (Матфей. II. 37)
Спросите добрейшую княгинюшку Вашу Лизавету Николавну, так уверенную, что 'доброта без Бога – слюнтяйство' и что если бы террорист Кисленко верил в бога 'он не достался бы бесам', спросите ее, чей голос она слышит в приведенных мной цитатах из Евангелия – голос Бога или голос дьявола? (Впрочем, существует мнение, что это две стороны одной медали…) Я не сомневаюсь в ответе Лизаветы Николавны, но как же она может жить с верой в такого бога?!..
Ответ очевиден – она живет с верой в другого, своего Бога, мало что общего имеющего с церковно-евангелическим. Так и мы здесь несколько десятилетий жили с верой в свой коммунизм, может быть не столь этический, как ваш, но гораздо более близкий к нему, чем к коммунизму историческому. И эта вера ослепляла, нас, не позволяя долгое время замечать реального уродства нашей жизни… Вера в 'своего Бога' свойственна людям добрым, но эта же вера отдает мир во власть 'Бога-ревнителя, наказывающего детей', и рабов его – людей злых. Потому что ослепляет, потому что превращает бесовские наущения в откровение Божье… Разумеется, 'свой Бог' утешит, но не спасет…
Или разве Ступак не правоверный мусульманин, ибо написано в Коране: 'О вы, которые уверовали! Поистине, среди ваших жен и ваших детей есть враги вам, берегитесь же их!… Ваше имущество и дети (женки-буренки) – только искушение, и у Аллаха великая награда…' (Коран. Сура 66. 14-15)
Конечно же, я понимаю, что Петр Ступак не истинный христианин и не правоверный мусульманин, ибо он воспринял лишь 'худшее' в этих религиях, обусловленное историческими искажениями и моралью племенной вражды. И при этом остался глух к 'вечному', 'этическому' содержанию этих учений, без которого они никогда не смогли бы стать 'мировыми', призванными объединять мир. А,разделяя агнцев' и 'козлищ', объединить его невозможно…
Но я обязан обратить внимание на ответственность ваших мировых религий в формировании 'идеала' Ступака. Ведь создавая наш мир, он имел целью получить 'инкубатор' истинных, правоверных, беззаветных 'борцов за идею'. Как того требуют великие этические религии!.. 'А меня от этого… инкубатора пламенных борцов за державную незыблемость богоданной власти, за освобождение рабочего класса, за дело Ленина-Сталина, за чистоту арийской расы, за самоопределение маленьких но гордых народов, за демократию, за американскую мечту… уже тошнит.'
И так ли уж важно, какова эта 'идея', если она требует: 'Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен…' (Исход. 22. 18-20) 'А когда вы встретите тех, которые не уверовали, то удар мечом по шее; а когда произведете великое избиение их, то укрепляйте узы' (Коран. 47, 4). Все это было частью ноосферы вашего (а, значит, и нашего) человечества на протяжении многих веков, и так ли уж виноват Ступак в том, что его идеал кажемся ему естественным и очевидно правильным. Он против тех, кто предпочли жизнь 'ближайшую' жизни 'вечной'. Они кажутся ему заблудшими и погрязшими в скверне мира сего, и он пытается помочь им прозреть… Будучи сам слепым… Как написал мой друг, поэт и писатель-фантаст Александр Варакин: 'Слепой ведет поводыря, они, как прежде, вместе. Но неба черная дыра попрятала созвездья…'
В сущности Ступак устроил серьезный экзамен вашему миру – всем его 'созвездьям'-идеалам, мировым этическим религиям и учениям, гуманизму и стремлению к доброте. Ведь мы, на момент создания, были точной копией вашего мира. Мы были вами. И какого-то наркотика оказалось достаточно, чтобы развеялась, как утренний туман, вся ваша (наша) человечность, доброта, милосердие… Трансцендентное вмешательство, окажете, дьявол попутал? Но вспомните несчастного князеубийцу Кисленко!.. Да, находясь под властью чуждой психики, он совершает преступление, но оказывается неспособным совместить в себе два антагонистичных психотипа – и умирает в страшных душевных муках,..
Почему же все наше человечество не вымерло, превратившись в убийц?.. Да потому что не было раздвоения психики. 'Доброй землей' оказались наши (а, значит, и ваши) души для 'посевов' Ступака – ни птицы не выклевали, ни терние не заглушило. И напротив, 'каменистой почвой, где корни неглубоки' оказались наши души для 'зерен' культуры, этики, гуманизма, которым вы так гордитесь…
А почему? Да потому что, с одной стороны, 'Любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас…' (Лука. 6.27), 'Не обижайте и вы не будете обижены' (Коран. 2.279), 'Старайтесь же опередить друг друга в добрых делах!' (2.148) С другой: 'Огонь пришел низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!' (Лука. 12. 49-52), 'Идите и вылейте семь чаш гнева Божия на землю' (Откровение Иоанна. 16.1) С одной стороны: любящий свою жену любит самого себя' (ап. Павел 'К Ефеоянам' 5,28) С другой: 'Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем…' (Матфей. 5.28)
То есть одновременно 'сеятель' посеял и 'доброе зерно', и 'терние'. Разумеется, 'терние' оказалось более живучим…
Тут может возникнуть вполне резонный вопрос: а почему 'разумеется'? Почему 'терние' всегда оказывается более живучим, чем 'культурные злаки'?
Вот как объясняете это Вы, князь: 'У всех стадных животных, государь, существуют определенные нормы поведения, направленные на непричинение неоправданного вреда друг другу и на элементарное объединение усилий при совместных действиях. Нормы эти возникают вполне стихийно – так срабатывает в коллективе инстинкт самосохранения. Человеческая этика, в любой из ее разновидностей, является не более чем очередной стадией усложнения этих норм ровно в той мере, в какой человек является очередной стадией усложнения животного мира. Однако индивидуалистический, амбициозный рассудок, возникший у человека волею природы, встал у этих норм на пути. Оттого-то и потребовалось подпирать их разнообразными выдуманными (т.е. порожденными тем же рассудком, князь?) сакральными авторитетами, лежащими как бы вне вида Хомо Сапиенс, как бы выше его. И тем не менее, сколь бы ни был авторитетен тот или иной божественный источник призывов к добру и состраданию, всегда находились люди, для которых призывы эти были пустым звуком, ритуальной игрой. С другой стороны, всегда находились люди, которым не требовалась ни сакрализация, ни ритуализация этики; в простоте своей они вообще не могут вести себя неэтично, им органически мерзок обман, отвратительно и чуждо насилие… И то, и другое – игра генов. Один человек талантлив в скрипичной игре, другой – в раскрывании тайн атомных ядер, третий – в обмане, четвертый – в творении добра. Но только через четвертых -проявляется генетически запрограммированное стремление вида сберечь себя.'
Великолепный период, князь! Не хватило дерзости и не возникло желания сократить его – увлекся изящным ходом Вашей мысли. Однако хочется поверить Вашу 'гармонию' своей примитивной 'алгеброй'.
Если, в меру моего неискушенного понимания, кратко изложить суть этой пространной цитаты, то вот как, любезный Александр Львович, сие будет звучать: поведение человечества, в целом, и каждого человека, в частности, определяются диалектическим противоречием генетической программы (инстинкта) самосохранения вида и индивидуалистического человеческого рассудка. Причем, генетическая программа заложена не в каждого человека, а в избранных -'четвертых' – спасителях рода человеческого 'с этической доминантой в поведении'. Отсюда следует, что 'доброе зерно', в Вашей постановке – это внеознательный инстинкт самосохранения вида, а 'терние' – разум человеческий. Получается, что ежели выполоть сие 'терние', то этическая доминанта в человечестве восторжествует. Не ново, князь – 'блаженны нищие духом!' Однако, полагаю, Вы не за новизной гнались, а за истиной. Истина же требует, чтобы ее воспринимали в полном объеме. 'Истина анфас' может быть совершенно непохожа на 'истину в профиль', хотя очевидно имеет единый лик.
Не знаю, намеренно ли Вы показываете лишь часть истины, или сказывается дефект моего зрения, но, уважаемый Александр Львович, после моей упрощенной интерпретации Вашего этического посыла Вам должно быть совершенно ясно, что в рассматриваемом диалектическом противоречии, управляющем этикой, чего-то не хватает. Не проходит в этике дихотомическое деление: 'да – нет', 'плохо – хорошо', 'агнцы – козлища', 'терние – доброе зерно', хотя оно в ней, несомненно, присутствует, особенно, в сфере окончательных нравственных оценок. А вот механизм формирования этики представляется мне Более сложным. Если соблаговолите выслушать, объяснюсь.
В своей дихотомии, на мой взгляд, Вы упустили, быть может, самую существенную компоненту движущей человека силы – инстинкт самосохранения соби! Или вторую генетическую программу, которая самым непосредственным образом ведет по жизни любое живое существо от растения до человека. Не правды ли, князь, учет этой компоненты существенным образом меняет расстановку сил в этическом механизме? И если не снимает с разума обвинение в индивидуалистичности и амбициозности, то, по крайней мере, объясняет – почему он таков. И ставит под сомнение утверждение о том, что он таков по определению, ибо разум есть третья сила в этическом механизме, которая вынуждена учитывать действия первых двух.
Нетрудно видеть, что источником природа разума как аппарата выбора оптимального поведения, а инстинкт самосохранения особи, который 'так мелко и гнусно тянет все только на себя, на себя, на себя…', что так до глубины души возмущало Альберта Хаусхоффера.
И если вернуться к двоичной системе, то на уровне 'животной этики', когда отсутствует в этическом механизме влияние разума, не антагонистическими, но взаимодействующими силами являются инстинкт самосохранения особи и инстинкт самосохранения вида. Если предположить ситуацию, что инстинкт самосохранения особи возьмет верх над инстинктом самосохранения вида, т.е. возникнет состояние борьбы всех со всеми, которое Вы, князь, наблюдали в нашем несчастном мире, то в этом случае вид обречен если и не на вымирание (после определенного уровня взаимо-уничтожения инстинкт самосохранения вида , скорей всего, возобладает), то уж на деградацию наверняка.
Когда же берет верх инстинкт самосохранения вида в том смысле, что он заглушает голос индивидуального самосохранения, появляются либо герои, которые сами жертвуют собой во имя рода в экстремальных ситуациях, либо жертвы, которых род швыряет на жертвенник, к примеру, съедая в голодные годы своих стариков или уничтожая 'лишних' новорожденных, как уничтожали новорожденных девочек в арабских племенах во времена Мухаммада. Так, белая медведица охраняет своих детенышей, а голодный 'папаша' не без удовольствия может их сожрать.
В нормальных условиях оба инстинкта находятся в гармонии и естественно превалирует инстинкт самосохранения особи, ибо род не может сохранится, не сохраняя особь. Как пишет П.А.Кропоткин, 'если бы благо индивида было противоположно благу общества, человеческий род вовсе не мог бы существовать'. Но нас с Вами, князь, интересуют именно ненормальные условия.
В каких же ситуациях инстинкт самосохранения вида оказывается заглушенным? Только ли в случае 'химизации' это возможно?
Очевидно, что более сильным инстинкт самосохранения особи может оказаться тогда, когда жизни оной грозит непосредственная опасность. Хотя особь может оказаться героической и пойти на самопожертвование. Выбор на уровне инстинктов, видимо, зависит от того, находится ли жизнь вида в такой же опасности, как жизнь индивида.
Возможно, в различных ситуациях приоритетным правом на выживание у инстинкта самосохранения вида пользуются особи, обладающие различными качествами. Сегодня он может повелеть – пусть победит сильнейший! А завтра – да победит мудрейший! Надо полагать, что приоритеты определяются факторами, угрожающими существованию вида. Например; 'На всех жратвы не хватит! Выживет тот, кто выживет!' И в коллективном разуме вида активизируется именно та 'философия', которую провозгласил Веня – ученик Вашего психодвойника Трубникова: 'Кто выживает – тот и живет. Другого способа жить еще никто не придумал…'
Следовательно, в ситуации, когда экологическая ниша переполнена и виду все равно, кто выживет, а жизнь индивидуумов с 'этической доминантой' имеет наименьший приоритет, потому что они только мешают конкурентному отбору 'сильнейших', вот тогда инстинкт самосохранения вида как бы самоустраняется, передавая бразды правления поведением человека инстинкту самосохранения особи.
Необходима ли для возникновения такой ситуации 'химизация' или внутримировые процессы сами могут привести к ней?..
Я не бог весть какой этолог, но и на популярном уровне известны случаи массовых самоубийств в различных животных видах: крысы, киты и т.д. Конечно же, эти факты могут быть
