снять с поста и назначить другого. При вашей власти вы по конституции не были подконтрольны никому ‑ и вы вовсю злоупотребляли своими полномочиями.
‑ Неподконтрольность ‑ это независимость от чьей‑либо воли...
‑ Перестаньте! Независимости в любом случае не получится ‑ вопрос лишь в том, кому служить ‑ богачам или простым труженикам. Сталин, например, на вопрос о том, каким должен быть руководитель государства, ответил, что он обязан очень сильно любить свой народ. Я, конечно, придерживаюсь того же мнения. А вы делали все для того, чтобы подавляющее большинство населения России попросту вымирало, а всякие хлопонины, дерипаски, мамуты и подобные им занимали первые строки в мировых рейтингах богачей.
‑ Но они же заслуживали того, чтобы помогать им...
‑ Заслуживали?! Эти паразиты?!
‑ Почему паразиты? Если есть прогресс, если есть крупные предприятия, то кто ими должен управлять? Они сами по себе, что ли, управляются?
‑ На определенном этапе ими управляли руководители монополий ‑ раз подобные структуры уже сформировались, то ими должен был кто‑то управлять, и они действительно ими управляли в частном порядке. Но ведь государственное управление намного эффективнее.
‑ Как это эффективнее? Ну ладно, я не беру сегодняшний день ‑ ты же меня обвиняешь в том, что я не реставрировал коммунизм тогда. Что у меня было перед глазами? Бесхозяйственность, дефицит, волокита, некомпетентность тех, кому доверено управление народным хозяйством...
‑ Дефицит был провокацией для возбуждения ненависти к Советской власти.
‑ А до Горбачева?
‑ В начале восьмидесятых Америка сбила цены на нефть и ввязала нас в афганскую войну ‑ а это сказалось на советской экономике...
‑ Это параноидальный бред...
‑ В девяностых годах по НТВ показывали документальный фильм о 'холодной войне' ‑ и там высшие отставники‑цэрэушники подробно и откровенно рассказывали о том, как они уничтожили СССР. Этот 'параноидальный бред' зафиксирован на видеопленке. Может, прямо сейчас посмотрим?
‑ Ну ладно... А в семидесятых ‑ ведь, согласись, многих товаров на прилавках не хватало, приходилось использовать свои связи, чтобы получить их 'из‑под полы'.
‑ А что, надо было из‑за этого реставрировать капитализм?
‑ Не только из‑за этого. Но об этом после. А сейчас продолжим разговор о дефиците. Что, разве нельзя было увеличить количество занятых в сфере торговли и обслуживания, в сфере производства потребительских товаров ‑ с целью повышения их качества и увеличения количества?
‑ Все то, что было нужно для нормальной жизни, продавалось свободно, и купить это не представляло большой проблемы. Надо судить не о прилавках, а о домашних холодильниках. Для тех, кто не хотел стоять в очередях, нередко были организованы специальные торговые точки, где цены были на несколько процентов выше. Там никаких очередей и не было. А насчет того, чтобы увеличить количество работников, занятых в сфере услуг ‑ так, как при капитализме ‑ к сожалению, это привело бы к снижению темпов роста экономики. Надо было наращивать производство средств производства, чтобы добиться полной независимости от Запада. А насчет качества... Могли бы мы сделать так, чтобы, скажем, наша бытовая техника была лучше японской, а часы ‑ лучше швейцарских? Могли бы. Но это неизбежно привело бы к изъятию наиболее квалифицированных специалистов из тех отраслей, где они были нужнее ‑ например, из военно‑промышленного комплекса. Так же насчет экспорта товаров народного потребления из‑за рубежа ‑ интересы ускоренного экономического развития требовали преимущественно ввоза промышленного оборудования. Мы и так в этом отношении сели на нефтяную иглу, за что пришлось потом расплачиваться... Вот в этом и заключались объективные причины некоторого несовершенства потребительского сектора.
‑ А зачем нужна была эта сумасшедшая гонка?
‑ Затем, что нам угрожали войной на истребление ‑ как и во время правления Сталина. Интересы достижения независимости требовали построения мощного экономического базиса. Только в тридцатые‑сороковые‑пятидесятые годы эта необходимость была абсолютно очевидной ‑ в отличие от брежневской эпохи. Никто тогда не верил в то, что Америка ‑ враг неизмеримо более опасный, жестокий и беспощадный, чем гитлеровская Германия.
‑ Ты не понял меня ‑ зачем вообще нужно было обороняться от Запада?
‑ По‑вашему, надо было покориться ему и открыть для него свое социально‑экономическое пространство?! Надо было отказаться от помощи жертвам его агрессии и грабежа?
‑ Ну ладно, об этом чуть позже... Мне, например, абсолютно очевидно: то, что делал брежневский режим, и послужило причиной последующей, как ты говоришь, 'реставрации капитализма'.
‑ Вообще‑то, действительно, истоки трагедии нужно искать здесь... Но надо конкретизировать ‑ что именно послужило причиной реставраци? Этих причин было великое множество, и даже выделить основные из них нелегко. Да, был внутренний заговор ‑ самоструктурирование коррупционной системы. Да, было внешнее диверсионное воздействие. Но на что это наслаивалось? На острый кризис роста. То, что СССР не смог в свое время грамотно проникнуть в 'третий мир' и произвести аккумулирование дополнительных средств в своих руках, привело к тому, что он был вынужден опираться исключительно на свои собственные трудовые и материальные ресурсы ‑ не говоря о том, что контроль за этими регионами захватили США; не говоря о потере стратегической инициативы в масштабах планеты. А развиваться было жизненно необходимо. Надо было провести перевооружение промышленности и кардинальную реконструкцию инфраструктуры. Да, мы много чего разработали в лабораториях и конструкторских бюро ВПК ‑ но на массовое производство, на инвестиции средств не хватило ‑ тогда, когда мы были уже готовы, грянули афганская война и нефтяной кризис. А потом пришел Меченый и устроил Чернобыль ‑ да и вообще не до этого стало режиму измены... А еще надо было повышать жизненный уровень народа ‑ и Брежнев, несмотря ни на что, добился в этом деле невиданных в истории успехов... Его правительству было довольно трудно ‑ с одной стороны, надо было двигать вперед фундамент производства, всякие проекты 'переднего края' вроде БАМа, а с другой ‑ народ требовал все большего и большего повышения своего уровня жизни. На том этапе, который отличался от этапа индустриализации тридцатых годов, народ не желал 'затягивать пояса' ради дальнейшего промышленного развития. Мне кажется, что коммунистическое и государственническое мировоззрение формируется именно благодаря крупным проектам, а одно лишь развитие личного потребления питает индивидуализм. Было бы идеальным выйти на уровень полного удовлетворения базовых потребностей ‑ и тогда стремление участвовать в дальнейшем развитии стало бы содержанием прибавочных потребностей. Если бы мы успели выйти на американский уровень потребления, то дальше могли бы развиваться без оглядки на что бы то ни было ‑ но нас остановили ударом в спину именно тогда, когда мы были уже готовы начать преодолевать этот кризис.
‑ А неэффективная организация народного хозяйства при коммунистах?
‑ По сравнению с чем? С Соединенными Штатами?
‑ Хотя бы...
‑ Во‑первых, они расположены в гораздо более благоприятной климатической зоне, и издержки на теплоснабжение и транспорт там неизмеримо ниже. Во‑вторых, они активно взаимодействовали со всем миром ‑ разумеется, с выгодой для себя. В‑третьих, они собрали у себя лучшие умы со всего света. А мы ничего этого не имели, но тем не менее процент годового промышленного роста был у нас всегда выше, чем в США. А с учетом прямых ежегодных изъятий ‑ чтобы только компенсировать их ‑ соотношение показателей было еще более благоприятным для нас. Что труднее компенсировать двадцать‑тридцать процентов на оборону у нас или пять‑семь процентов у них? А десятки процентов были необходимы для ускоренного достижения паритета с США... Приходилось бежать вперед только для того, чтобы оставаться на месте. Но мы не стояли, а шли даже быстрее, чем они ‑ и это без вышеуказанной 'халявы'!
‑ А все же ‑ как насчет организации?
‑ Структура народного хозяйства настолько усложнилась, что система управления справлялась со своими обязанностями все хуже и хуже. Вычислительная техника находилась тогда в зачаточном состоянии, но если бы мы смогли переждать кризис средств управления ‑ до начала периода ее взрывного роста, ‑ то эта проблема исчезла бы навсегда ‑ как она исчезла сейчас! Вот вам еще один кризис брежневской поры ‑ отнюдь не деструктивный и со временем вполне преодолимый! Но нам опять‑таки помешали ‑ и как раз возможности одновременного выхода из всех этих кризисов совпали по времени с 'перестройкой'! Совпали с преддверием наступления момента выхода на первое место в мировой экономике! Видно, поняли, что дальше ждать просто невозможно!
‑ Есть такая пословица: 'плохому танцору всегда что‑то мешает'... Во всем враги виноваты, везде заговоры...
‑ А что, разве не было плана Даллеса? Не было признаний руководителей ЦРУ в том, что это они инспирировали афганскую войну и сбили цены на нефть в начале восьмидесятых? Не было 'индивидуального парада победы' шефа ЦРУ перед Мавзолеем? Не было признаний Горбачева в том, что он всю жизнь мечтал о реставрации капитализма и пришел на высший пост только за этим?
‑ Если бы СССР был действительно эффективной системой, то он был бы непобедим. Значит, имел место изъян.
‑ Изъян был в том, что система позволила проникнуть наверх предателям и подонкам, которые подорвали советский строй изнутри и сдали страну Западу.
‑ А почему они не должны были этого делать?
‑ Если их намерения были столь благими, то почему же в начале 'перестройки' они не сказали всей правды ‑ о том, что будет после ее окончания?
‑ Это наивный бред...
‑ Пусть бред... Я всегда считал, что скрывать свои истинные цели и убеждения ‑ самая большая подлость, которая только может быть на свете.
‑ А ты что, считаешь это преступлением?
‑ Да, конечно.
‑ И вы, как я помню, за это сажали?
‑ Сажали и даже расстреливали ‑ ошибки прошлого мы учли. Но только тех, кто одновременно с этим делал все для того, чтобы хапнуть незаслуженно ‑ а уж тем более ослабить советский строй. Например, если снова объявлялся какой‑нибудь мордашвили, который начинал слишком живо и плодовито внедрять в интеллигентское общество разные нестандартные мысли о том, как он понимает мир и философию, то мы первым делом ему говорили: постой, постой, голубчик, остынь малость. Сначала ответь на такой вопрос: ты выступаешь или нет за следующие вещи: за власть западной цивилизации над всем миром, за рыночную экономику; за то, чтобы отдельные немногочисленные частные лица устанавливали зарплаты и цены в своих личных интересах и определяли профиль экономики? Да? А почему ты этого прямо не указываешь в своих работах? Хочешь отвлечь людей?.. К стенке!..
‑ А ты этого, как ты называешь, 'мордашвили' читал?
‑ Нет ‑ и не испытываю ни малейшего желания.
‑ 'Я не читал, но осуждаю' ‑ как при шельмовании Пастернака...
‑ Нельзя прочитать все ‑ времени просто не хватит. Но о сущности написанного всегда ‑ подчеркиваю: всегда! ‑ с достоверностью можно судить по тому, как к этому относятся другие ‑ друзья и враги. Интуитивно уловить атмосферу... Не все тогда это умели, но этому несложно научиться... Но ведь вы тоже не терпели инакомыслия...
‑ У меня другое... Ты имеешь в виду НТВ и ТВ‑6? Я их ликвидировал потому, что они меня оскорбляли ‑ я, в отличие от Ельцина, никогда этого не терпел.
‑ Они вас не оскорбляли, а критиковали. На Западе это в порядке вещей...
‑ Если бы они продолжали свою подрывную деятельность, то это послужило бы препятствием на пути жестких либеральных реформ. Они не смогли понять, что у нас отнюдь не так, как на Западе ‑ если бы власть ослабла, то от этого выиграли бы только коммунисты ‑ но никак не демократы‑идеалисты... Продолжим разговор о тех, кто
