Он нежно привлек ее к себе.
– Не волнуйся. Я люблю тебя. Дни разлуки были для меня пыткой. Вокруг были одни и те же лица, но я видел только тебя… и твоих детей. У меня своих уже не будет – у Констанс начинается климакс. То ее в жар кидает, то беспокоит сильное сердцебиение. Она не хочет в это верить и приехала со мной, чтобы показаться специалистам. Мне сегодня нужно вернуться. На покер целую ночь не спишешь.
– Я так надеялась, что она проведет в Палм-Бич весь апрель.
Бэрри продолжал одеваться.
– Так всегда и было, но Констанс пожелала лечь в клинику на обследование. Ей нравится играть роль дамы с камелиями.
– Значит, я тебя не увижу до…
– Я загляну завтра, а в среду сошлюсь на совещание и поздний ужин с коллегами.
– Любимый мой! – Долорес накинула халат и проводила Бэрри в переднюю. На пороге она внезапно прижалась к нему. – Без тебя мне так одиноко.
– Долорес, не придумывай.
– Это правда. Я ни с кем не была по-настоящему близка. С матерью доверительные отношения не сложились, с сестрой мы не ладили. Казалось, зимой мы даже подружились. Но это не так. Вокруг Ниты всегда вертелись неприятные мне люди. Детям я нужна тогда, когда им хочется сходить в зоопарк, погулять в парке, заняться французским. Мэри-Лу больше интересуется подружками, любит у них ночевать, а близнецы заняты друг другом. Получается, – она улыбнулась, – что ты единственный близкий мне человек.
– Нет, моя прелесть, нельзя так относиться к своему окружению. Присмотрись и увидишь, что немало людей искренне любят тебя и хотят узнать поближе.
Долорес расхохоталась.
– И что остается делать? Выйти с табличкой: «Добрая, искренняя, но слегка подержанная вдова президента ищет дружбы»?
Бэрри тоже залился веселым смехом.
– Ты мне очень напоминаешь Грету Гарбо. Отгораживаешься стеной от мира, а он тебя боготворит. Такой же мне двадцать лет назад казалась Грета. А когда мы познакомились, выяснилось, что у нее великолепное чувство юмора и она легко идет на общение. Вот и представь себе, сколько она потеряла в жизни.
– А может быть, и нет. Наверное, в жизни великой Гарбо тоже был свой Бэрри Хейнз. В твоих объятиях я чувствую себя самой счастливой женщиной в мире. И мне никто не нужен.
Глава 25. ЯХТА
Назавтра она напрасно ждала Бэрри целый день. Он не зашел, а толькопозвонил всемь вечера.
– Дорогая, извини, не получилось. Я звоню из клиники.
– Что произошло?
– Собственно, ничего такого. Конни не поверила диагнозу здешнего эскулапа и потребовала тщательного обследования. Три специалиста проделывают всякие анализы. Я могу прийти в десять. К этому времени посетителей выгоняют.
– Ужин будет ждать тебя.
– Не надо, здесь еду можно заказать в палату. Встретимся попозже.
Пять счастливых ночей подарила им судьба, но однажды Бэрри появился сам не свой.
– Констанс… – произнес он и замолчал.
– Узнала о нас?
– Нет, с ней что-то не то. Анализы показали высокое давление и диабет.
Долорес облегченно вздохнула.
– О, это, конечно, плохо. Но такие болезни вполне излечимы.
– Конни боится уколов. А врачи считают, что инсулин в таблетках ей не поможет, содержание сахара в крови слишком высокое. И, конечно, давление. Она всегда играла в гольф, вела активный образ жизни и боится стать полуинвалидом.
– Чепуха! Несколько месяцев – и здоровье вернется. Констанс еще нас переживет.
– Ты все сказала сама.
– Не понимаю…
– Она действительно проживет очень долго, но в постоянном страхе и без движения. Завтра Конни выписывают. Она хочет месяц провести на море и уже одолжила яхту у Дебби Морроу.
– Вот и прекрасно.
– Вовсе нет. Похоже, придется ехать и мне. Долорес изо всех сил старалась не разрыдаться.
А Бэрри нервно ходил по комнате.
– Она уже договорилась с моим шефом. Они отпускают. Выхода нет.
– На целый месяц, – тихо сказала Долорес.
