его по суду лишили, перешло родной тетке и ее мужу.)
1 февраля 1827 года из Петропавловской крепости в Сибирь отправилась последняя партия осужденных декабристов, и среди них – молодой поэт, бывший блестящий офицер Конногвардейского полка, Александр Одоевский. Вереница жандармских бричек выехала на набережную Невы, повернула на Фонтанку и здесь, среди погасивших огни доходных домов, взору осужденного открылась картина ярко освещенного барского особняка и скопление карет и саней у его подъезда. Посреди спящего города гремел и сверкал очередной великосветский бал.
В воображении Одоевского возникла картина из навсегда отошедшей для него в прошлое жизни: безудержное веселье, роскошная обстановка, сонм пленительных столичных красавиц. Возможно, это ведение вдохновило поэта на строчки стихотворения «Бал»:
В конце июля 1826 года Александр Сергеевич Пушкин взволнованно попрощался с Александрой Григорьевной Муравьевой, отправлявшейся в Сибирь к мужу-декабристу. С ней он передал свое послание друзьям – «Во глубине сибирских руд.» – первый поэт России не побоялся морально поддержать ссыльных участников декабрьского восстания:
Взволнованный пушкинским посланием, ссыльный Александр Одоевский написал знаменитый «Наш ответ»:
Печальна дальнейшая судьба осужденного по четвертому разряду Александра Ивановича Одоевского. После десяти лет сибирской каторги, в 1837 году, он зачисляется рядовым Нижегородского драгунского полка, участвовавшего в боевых операциях на Кавказе. Здесь же в это время служил и М.Ю. Лермонтов, ставший близким другом опального поэта. Участвуя в боях на восточном берегу Черного моря, Александр Иванович заболел тяжелой формой малярии и от нее умер в местечке Псезуапе. Жизнь декабриста оборвалась на роковой черте, ему исполнилось только 37 лет. Лермонтов посвятил ему прекрасные стихи:
В 1870-е годы наследники генерала Ланского продали дом. Его новым хозяином стал генерал-лейтенант Александр Иванович Глуховской – член военно-ученого комитета при Главном штабе военного министерства и владелец трех доходных строений в Коломне.
В 1903 году в доме № 1 на Офицерской улице открылся первый из четырех на ней синематографов. Его хозяин, Рафаил Гиршевич Слуцкий, дал ему название «Эльдорадо». В рекламных афишах, расклеенных по городу, господин Слуцкий особо отмечал, что «в „Эльдорадо' зрители, не сходя со своих мест, могут видеть художественную и видовую заграничную фильму».
Аппаратная кинематографа. Фото начала ХХ в.
Заведение не пустовало. Публика с удовольствием смотрела необычные остросюжетные фильмы с броскими, завлекательными названиями: «Дочь павшей», «Сонька Золотая Ручка», «Раздавленная жизнью», «Кровавый полумесяц» и др.
Примеру Рафаила Гиршевича Слуцкого последовали и другие предприниматели Офицерской улицы. В пустовавших помещениях магазинов стали появляться новые синематографы, в них призывно звучали звонки, оповещавшие прохожих, что сеанс вскоре начнется. На самом же деле в кинематограф пускали в любое время и даже торжественно вручали почетные билеты, позволявшие посещать зрелищные заведения за полцены.
Засилье в репертуаре местных кинотеатров фильмов ужасов и фильмов соблазнительного содержания возмущало общественность и лидеров отечественной кинематографии. Вскоре после Февральской революции, в марте 1917 года, Александр Федорович Керенский получил телеграмму следующего содержания:
«Трудовые деятели кинематографии, объединенные в союз творца культурной ленты, борясь за чистоту знамени искусства, с сожалением констатируют, что беззастенчивые предприниматели, дурно понявшие все величие и радость завоеванной народом свободы, приступили к выпуску кинолент, созданных в два-три дня на грязные темы ушедшего царствования.
Господин министр! Союз срочно просит вашего авторитетного слова, могущего остановить готовый пролиться в народ поток грязи и порнографии».
Любопытно, что история, совершив столетний круг, повторилась. В наши перестроечные дни на экранах телевизоров вновь засилье фильмов ужасов, «поток грязи и порнографии», но нынешние «трудовые деятели кинематографии, объединенные в союз творца культурной ленты», почему-то скромно помалкивают и уже не борются «за чистоту знамени искусства» по примеру своих великих предшественников.
«…И МИЛЕЕ ВСЕХ ГЛАВА – АЛЕКСАНДР ИСЛЕНЬЕВ»
Проходя по современной улице Декабристов, обратите внимание на дом № 3. В его облике и сейчас еще различаются черты постройки XVIII века. До первой половины прошлого столетия особняк, в один «апартамент» на подвалах, в восемь окон, с нарядными воротами посередине, принадлежал статской советнице Анне Семеновне Сольской и ее брату, статскому советнику Лихонину Григорию Семеновичу. Протяженность фасада дома по Офицерской улице составляла 25 саженей.
Ул. Декабристов, 3.
Современное фото
После смерти владельцев наследники продали дом действительному статскому советнику, профессору и доктору химии Феликсу Александровичу фон Пелю. Владелец шести доходных домов в Коломне, аптеки и химического завода, знаменитый фармацевт, Феликс Александрович был наследником старинной фармацевтической фирмы «Доктор Пель и сыновья», действующей на принципах триединства, заложенных в основание фирмы ее главой, профессором Александром Васильевичем Пелем: наука плюс фармацевтическое производство и аптечное дело.
К началу XX века его аптечное дело превратилось в мощный научно-производственный комплекс, в составе которого находились органотерапевтический институт, исследовательские лаборатории, фармацевтические фабрики, научные библиотеки, товарные склады и конторы по сбыту лекарственных препаратов. Только в центральной аптеке Пеля и его сыновей на 7-й линии Васильевского острова, в доме № 16, работали 73 опытных фармацевта. На фасаде всех зданий, принадлежавших фирме «Пель и сыновья», входивших в состав научно-производственного комплекса, висела табличка с надписью: «Поставщик Его Императорского Высочества».
Лекарства Пеля широко рекламировались в столице Российской империи и ее губерниях. Стены петербургских зданий, крыши конок пестрели разноцветием рекламных вывесок, призывавших жителей Санкт-Петербурга покупать эффективные препараты доктора Пеля. Знаменитый же фирменный «Спермин- Пель» бойко и завлекательно рекламировался почти в каждом журнале дореволюционной России. Все верили, что «Спермин-Пель» действительно является чудо-средством от старческой дряхлости, полового бессилия, последствий алкоголизма и худосочия с истощением. По официальной версии, этот чудодейственный препарат доктор Пель изготовлял из семенной жидкости поросят и кашалотов. Некоторые современные фармакологи и сегодня еще считают, что «Спермин-Пель» мог бы стать русским прототипом виагры. Однако этот чудо-препарат не прижился в России, зато многие другие лекарственные средства, разработанные фирмой «Пель и сыновья» до сих пор эффективно используются при лечении целого ряда заболеваний.
В первые годы XX века сын главы фирмы Александр Пель удостоился научного титула магистра фармацеи и возглавил отцовское дело. Кстати, именно он первый в мире числится автором оригинального
