своего кузена на конных скачках в Ливерпуле. Вот змея! Уже успела разнюхать, чем можно заинтересовать Тото!
Вскоре откликнулся и сам Тото. Да, теперь я уже не имела и тени сомнения, что это он. Узнала его хотя бы по тем любимым прибауткам, которые он не решается повторять при мне, потому что я всегда их высмеиваю.
Они обращались друг к другу на «вы». Из их разговора трудно было понять, дошло ли уже между ними до чего-то существенного. Однако она откровенно кокетничала с ним, старалась понравиться, и, возможно, Фред прав, утверждая, что таким образом женщина ведет себя только с тем мужчиной, который ей в самом деле нравится. Что ж, поздравляю ее с таким выбором!.. Тото, в свою очередь, не оставался в долгу, осыпая ее банальными любезностями и идиотскими комплиментами.
Сама не знаю, почему я так спокойно переносила то нудное «слушанье». Может, потому, что была еще полна радости и душевного умиротворения, а может, и потому, что рядом со мной сидел Фред, такой милый и во всех отношениях куда лучше Тото.
Что ни говори, а не может быть чистой случайностью, что я в своей жизни встречаю людей исключительных, незаурядных, хотя и таких разных, и что именно они видят во мне те добродетели, которые для обычных, рядовых мужчин остаются незамеченными.
Вернувшись домой, я позвонила Тото. Он, конечно, не признался, что был у нее, и когда я предложила ему встретиться в шесть на вечернем чае у Ледуховских, согласился без всяких отговорок, хотя я слышала собственными ушами, как он договаривался именно в шесть идти с той выдрой в кино. Как видно, еще соблюдает приличия в отношении меня. Ничего, это ему не поможет. Вот пусть только все выяснится, и я расскажу кому надо об этих тиграх. Представляю себе, сколько месяцев Тото не сможет показаться не только в Охотничьем клубе, но и вообще в Варшаве!
Суббота
И до сих пор гудит в голове от мыслей, которые невозможно собрать вместе или привести в порядок. Столько вдруг страшных и потрясающих новостей!
Наконец та подлая женщина сбросила маску. Я не могла поверить своим ушам, слушая их разговор. Если бы рядом не было Фреда, то не знаю даже, что сделала бы. Возможно, совершила бы какую-нибудь непоправимую глупость. Был момент, когда я хотела бежать вниз, позвонить в полицию…
Но постараюсь описать все поподробнее. Итак, часов в десять утра мне позвонил Фред и сказал, что скоро к мисс Норман придет тот человек, которому она вчера поставила сорокавосьмичасовый ультиматум. Фред считал — и весьма резонно, — что последующий разговор будет очень важен для меня.
Я быстрее оделась и почти через двадцать минут была уже у него. Когда выходила из дома, Яцек брился в ванной, насвистывая какую-то мелодийку. Могла ли я предположить, что мисс Норман условилась именно с ним? Но не буду забегать вперед.
В номере мисс Норман царила тишина. Фред тоже был видимо взволнован необычной ситуацией. Он ничего мне не сказал, хотя, безусловно, догадывался, что мисс Норман назначила встречу моему мужу. Присутствие Фреда очень поддерживало и успокаивало меня. Любая женщина поймет, что я хочу этим сказать. Близость сильного, смелого и умного мужчины всегда приглушает у женщины чувство опасности, сводит его к минимуму.
Мы сидели молча, и каждый прижимал к уху один из двух наушников. Наконец в одиннадцать, или, может, через несколько минут после одиннадцати, внизу послышался стук в дверь и короткое «Соmе in», которым отозвалась мисс Норман (Заходите (англ.)).
Я сразу узнала голос Яцека. Он сказал:
— Кажется, я пришел вовремя. К вашим услугам. Поскольку оба говорили по-английски, я так и не смогла толком понять, они между собой на «ты» или на «вы». Ведь английское «уоu» может одинаково означать и то и другое. Но, судя по общему тону разговора, пришла к выводу, что Яцек старался говорить как можно официальнее, тогда как она хотела придать разговору более интимный тон. По крайней мере, в начале. Итак, попробую точнее передать то, что я услышала.
Мисс Норман непринужденно сказала:
— Я так долго и терпеливо ждала вашего решения, что несколько лишних минут уже ничего не значат. Прошу садиться. Вот здесь сигареты. А вы осунулись. Вам было бы полезно отдохнуть на Сицилии. Надеюсь, мы поедем туда вместе, я уже даже позвонила в туристическое бюро, узнала о маршруте. Не выпьете рюмку коньяка?
Фред сжал мне руку.
— Врет. Ни в какое бюро она не звонила.
Яцек принужденно засмеялся:
— Вы шутите?.. Ведь я давно сказал вам о своем решении. Я люблю свою жену и не имею ни малейшего намерения расставаться с ней не только навсегда, но и на короткое время. Я люблю ее, понимаете?
— Конечно. Однако для меня это не имеет значения.
— Не имеет? Я могу понять это только как шутку. Что толку, если бы я даже вернулся к вам? Ведь я никогда не буду иметь к вам никаких других чувств, кроме…
Он запнулся, а она подсказала:
— Кроме ненависти?.. Видите ли, как вы уже справедливо когда-то заметили, я не принадлежу к женщинам банальным, ординарным. Собственно говоря, мне совершенно безразлично, какие там у вас ко мне чувства. Ведь и я не утверждаю, что я люблю вас. Или вы об этом другого мнения?
— Я над этим не задумывался, — буркнул Яцек.
— Потому что оно вас не касается, да?.. Нет, я не люблю вас. Просто хочу иметь при себе и для себя. Вы назвали это прихотью. Пусть так. Во всяком случае, я имею средства, которые дают мне возможность удовлетворить эту свою прихоть.
— Вы ошибаетесь, — твердо возразил Яцек. — Единственное, к чему вы можете меня принудить, это… уйти со сцены.
— Ах, какое безрассудство! — засмеялась она. — Вы хотите избежать скандала и уберечь репутацию своей нынешней жены, не так ли? И что же вы достигнете самоубийством? Нет, мой милый. Не будьте ребенком. Ведь вы меня достаточно хорошо знаете: я бы не колеблясь добавила к скандалу, вызванному вашим самоубийством, некоторые сведения, которые выяснили бы скрытые причины этого шага. Нет, друг мой, это не выход.
Внизу наступила тишина. Наконец Яцек отозвался как бы слегка охрипшим голосом:
— Не бойтесь, я сумел бы этому помешать. В его тоне звучала угроза, но мисс Норман беззаботно воскликнула:
— О, вы хотите убить и меня? Какое романтическое приключение! Два трупа в номере отеля! Новая звезда польской дипломатии, один из виднейших представителей варшавского высшего света убивает прекрасную иностранку! Какая добыча для сенсации! Да если бы вы действительно напали на меня, — продолжала она, — если бы даже отняли у меня жизнь, то поверьте, уже на утро все газеты знали бы, что побудило вас к убийству. Думаю, вы уже успели узнать меня настолько, чтобы понять, что я человек предусмотрительный.
Яцек сказал:
— И все же вы хотите, чтобы я к вам вернулся? Хотите вернуть себе мужчину, который готов вас убить?
— Именно так, — подтвердила она. — Это придает ситуации ту пикантность, к которой я всегда стремилась. Да и, наконец, я могу надеяться, могу верить в себя и просто быть уверена, что со временем смогу возвратить вашу любовь.
— Это абсолютно исключено! — взорвался Яцек. — Я уже теперь ненавижу вас! Брезгую вами! Вы это понимаете?
— Понимаю, — холодно отозвалась она. — Но это нисколько не влияет на мое решение. Поэтому повторяю свой ультиматум: или вы до завтра соглашаетесь немедленно уехать со мной и возбудить дело о разводе с вашей нынешней женой, или я буду вынуждена обвинить вас в двоеженстве и предать эту историю широчайшей огласке.
Опять наступило молчание. Потом вдруг послышался стук отодвигаемого или опрокинутого стула. Сердце замерло у меня в груди. Я уже рисовала себе в воображении сцену, которая там происходит: вот Яцек бросился на нее и… Однако вместо отчаянного крика услышала звук приглушенных ковром шагов. Потом все умолкло, и раздался тихий голос Яцека, взявшего себя в руки:
— Не могу поверить, что я так непременно вам нужен. Поэтому предлагаю выкуп.
— Выкуп?.. Мне кажется, вы недостаточно богаты, чтобы располагать суммой, в какую я вас оцениваю.
— Если обратить в деньги все мое имущество, получится примерно полтора миллиона злотых.
— Не очень большие деньги, по сравнению с моими запросами! — засмеялась она.
— Думаю, что смог бы найти еще на несколько сот тысяч. Пусть бы даже мне пришлось навсегда остаться бедняком.
— Нет, это меня никак не устраивает. Если бы я даже сама ничего не имела, то можете поверить, что в любую минуту могла бы разбогатеть. Не все ведь мужчины так боятся совместной жизни со мной, как вы. Ну, оставим этот разговор. Впрочем, поскольку вы уже упомянули о выкупе, то мне пришла в голову совсем другая идея… Одну минуточку, простите…
Я услышала, как она подошла к двери, открыла ее, потом заперла на ключ.
— Видите ли, — сказала она, возвращаясь к прерванному разговору, — осторожность никогда не помешает. А то, что я хочу сказать, никто не должен слышать. Ну, а теперь не выпьете рюмку коньяка? Отличная марка.
В голосе ее звучало как бы облегчение. Я услышала звон рюмок. В первое мгновение меня охватил страх, как бы та преступница не вздумала напоить Яцека каким-то зельем, но я сразу успокоилась, когда в наушнике зазвучал его голос:
— Нет, покорно благодарю, я не буду пить.
— Как хотите, — согласилась она почти весело. — Я думала, так у нас веселее пойдет разговор. Следовательно, должна вам сказать, что есть… что возможны определенные условия… на которых я бы согласилась освободить вас от моей персоны. Прошу только выслушать меня спокойно.
— Заранее уверяю, что соглашусь на любые условия, лишь бы они не затрагивали ни репутации моей жены, ни моей собственной чести.
— Вот как?.. Тем лучше. Думаю, мы придем к согласию.
— Это единственное, к чему я стремлюсь.
Наступила тишина. Очевидно, мисс Норман размышляла, как лучше сформулировать свои условия. Наконец она заговорила:
— У меня есть знакомые, которым очень нужно узнать содержание некоторых документов, и вы могли бы мне в этом посодействовать.
— О каких документах вы говорите?
— О тех, к которым вы имеете доступ по своему служебному положению. — Она приглушила голос. — Их очень тщательно охраняют, а вы сможете без особых усилий счастливо избавиться от меня и от всех последствий вашего двоеженства. Вам просто повезло, что кому-то так понадобились именно эти документы. Таким образом, вы вернете себе покой и семейное счастье, причем никто никогда не узнает, что вы помогли мне ознакомиться с содержанием этих соглашений.
— Каких соглашений? — испуганно спросил Яцек.
— Выслушайте меня до конца. В течение нескольких последних месяцев между Польшей и другими государствами велись переговоры, в результате которых достигнуты определенные условия …
Здесь автор дневника называет документы, интересующие мисс Норман. Но поскольку, по моему мнению, те документы, а также их содержание, и сегодня, как и прежде, составляют
