все больше убеждался, ей вовсе не муж.
Хокхерст уверенно шагнул мимо Лили в крохотную прихожую, тускло освещенную мерцающей на трюмо одинокой свечой. В гостиной слева от входа горела лампа.
– Мистер Сент-Клер, я вас не приглашала!
Он не обратил внимания на ее протесты.
– Мистер Калхейн дома?
– Вам не должно быть до этого никакого дела.
– Сегодня вечером есть. Брум не ехал за нами следом, но я также хочу убедиться, что он нас и не опередил.
Хокхерст ни минуты не сомневался, что Хьюго на такое не способен, однако он собирался воспользоваться подвернувшейся возможностью кое-что выяснить о постоянно отсутствующем мистере Калхейне.
Деймон взглянул на негодующее лицо Лили, отражающееся в висящем на стене зеркале. Зеленые глаза сверкали, полные соблазнительные губы чуть приоткрылись. В гневе молодая женщина была еще прекраснее. Деймон безжалостно подавил внезапно возникшее желание прогнать поцелуем ее недовольство.
– Если мистер Калхейн дома, – вместо этого сказал он, – я буду спокоен, что Брум не прячется, дожидаясь вашего возвращения.
– Мистер Брум даже не знает, где я живу.
– Напрасно вы в этом так уверены. Он мог вытребовать ваш адрес у одного из поклонников.
– Я не сообщаю свой адрес никому из так называемых поклонников.
Это полностью соответствовало тому, о чем ему утром докладывал Сьюэлл, но все же Деймон скептически поднял бровь.
– Так уж и никому?
– Никому, – твердо произнесла Лили.
Она либо требует очень высокую цену за свое расположение, либо полна решимости заманить в брачные сети какого-либо молодого простофилю вроде Эдварда.
– Если мистера Калхейна нет дома, – решительно заявил Деймон, – я, перед тем как уйти, обязан убедиться, что здесь все в порядке.
– Мистера Калхейна… нет дома, – уклончиво ответила Лили. – Но со мной моя горничная Труда.
– Едва ли она сможет оказать сопротивление Хьюго. Как и вы.
В дверях появилась крупная молодая женщина в ночном халате. Когда она увидела Хокхерста, у нее с губ сорвалось изумленное восклицание, и женщина поспешно запахнула полы халата. Ее поведение не оставило у Деймона сомнений, что появление мужчины в доме миссис Калхейн – событие действительно редкое.
Хокхерст не стал задумываться над тем, почему это его так порадовало.
– Насколько я понимаю, вы – Труда? – любезным тоном спросил он.
– Да, сэр, – ответила горничная.
– Труда, сегодня вечером к нам кто-нибудь приходил? – спросила Лили.
– Нет, мэм. Все тихо, словно в церкви.
Лили одарила Деймона выразительным взглядом: «Что я вам говорила».
– Благодарю, Труда. Извините, что мы вас побеспокоили. Ложитесь спать.
Понимая, что теперь Лили постарается поскорее его выпроводить, Хокхерст решительно прошел в гостиную. Обстановка там была совершенно безликая, типичная для всех квартир, сдаваемых внаем, но диван и кресла оживляла украшенная яркими розочками обивка.
И другие мелочи радовали глаз, прогоняя унылое однообразие. Каминную полку почтили своим присутствием часы в замысловатом корпусе из позолоченной бронзы. На круглом столике на трех ножках стояла ваза с весенними цветами, а перед ней – портрет-миниатюра в серебряной рамке.
В целом помещение имело очень уютный и гостеприимный вид. И очень женственный. Если не считать шахматной доски с фигурами, ничто не выдавало присутствия мужчины. И тем не менее квартира просторная, находится в фешенебельном районе. Судя по-всему, ее оплачивает какой-нибудь джентльмен, не желающий себя афишировать. Быть может, таинственный мистер Калхейн?
Лили встревоженно следила за ним, ее рот непроизвольно приоткрылся, и Хокхерсту неудержимо захотелось попробовать вкус этих манящих губ.
– У вас не найдется немного бренди? – спросил он, пытаясь найти хоть какой-нибудь предлог, чтобы задержаться подольше.
– Нет.
– Совсем? – Все его знакомые актрисы держали наготове запас бренди для гостей-мужчин, однако, похоже, к Лили подобные гости не наведывались. – Жаль. После того что только что произошло, думаю, глоток бренди вам бы не помешал.
Как и ему – он убрал бы поцелуем последнюю каплю с ее полных чарующих губ.
С трудом оторвав восторженный взгляд от Лили, Деймон усилием воли заставил себя отойти к круглому столику с вазой и портретом.
