– Надеюсь, дверь оказалась закрытой по случайности?
– Вовсе нет, – ответила Рейчел и посмотрела на него с легким испугом. – Вы часто бродите по ночам в таком виде, ваша светлость?
Джером взглянул в большое зеркало сбоку. Обнаружив дверь запертой, он так рассвирепел, что выбежал из комнаты, забыв надеть панталоны.
Он почувствовал, как горячая краска заливает его лицо.
– Нет, только когда моя жена запирается от меня в спальне. Не будете ли вы так любезны объясниться? – Джером был холоден, насколько мог.
«Как же так? – подумал он. – Никогда не поверю, что наши любовные игры не доставляют ей удовольствия. О, этого просто не может быть».
Ему сразу стало жарко, когда он вспомнил Рейчел в минуты близости.
Она пожала плечами:
– Не понимаю, чем вы так взволнованы? Вы же сами с такой радостью выкинули меня из своей комнаты. Я закрылась от вас в спальне, как вы закрылись от меня в собственной жизни. Мы квиты.
– Неужели ты в самом деле так думаешь? – спросил Джером удивленно. В отчаянной борьбе с самим собой он искренне забыл о чувствах Рейчел. Теперь он понял, каким был негодяем!
– Прости меня, дорогая, – сказал Джером почти с отчаянием.
– Он протянул руку и ласково погладил ее по щеке. Когда кончики его пальцев коснулись атласной кожи, желание вспыхнуло в нем, сжигая все его сомнения, отчужденность и страхи. Больше не существовало ничего на свете, кроме счастья быть с ней рядом.
Он взял книгу из ее рук и положил на столик рядом с подсвечником.
– У меня есть кое-что получше, чтобы ты крепко уснула.
– Что же это?
Джером засмеялся, запустил пальцы в блестящие шелковистые волосы и поцеловал ее. Она замерла, потом попыталась оттолкнуть его. Джером обнял ее еще крепче, его поцелуи становились все более настойчивыми и соблазнительными. Она уже не могла ничего поделать, она слишком заждалась его здесь.
Его руки скользнули по ее плечам, сбросив тонкие лямки ее сорочки, которая послушно легла вокруг талии. Она настолько растворилась в его поцелуях, что, кажется, даже не заметила этого.
Он обхватил ее полные груди и слегка сжал их пальцами, нежно коснулся сосков, которые тут же стали. твердыми. Она застонала, выгибаясь. Джером чувствовал, как она дрожит, и сходил от этого с ума. Он еще сдерживал свою страсть, но накопившееся неуемное желаний сжигало его.
Уже лежа рядом с ней, он вдруг заметил одинокую слезинку, сбегавшую по ее щеке.
– Что с тобой? – спросил он нежно.
– Я не понимаю тебя. Ты ведешь себя так, будто совсем меня не любишь, – сказала она с такой болью в голосе, что ему стало стыдно, – а потом врываешься ко мне вот так, как сейчас.
– Я безумно, моя сладкая искусительница, скучал по тебе. Ты просто сводишь меня с ума.
Он увидел, как прекрасные глаза засияли от счастья и облегчения, и его страхи растворились в этом сиянии.
– Я тоже по тебе скучала, – застенчиво призналась Рейчел.
Он притянул ее к себе. Господи, как же он любил чувствовать рядом ее теплое, нежное тело, одно прикосновение к ее атласной коже вызывало в нем бурю желаний. Как он мог так поступить с ней?!
Ему хотелось долго и нежно любить ее, но бушующая в нем страсть не могла больше ждать.
– Я так хочу тебя, – прошептал он и со стоном освободился в ее теплых и тесных объятиях.
Потом, когда они просто лежали рядом, наслаждаясь тем, что они вместе, он вспомнил ее слова.
«Ты ведешь себя так, будто совсем меня не любишь. А потом врываешься ко мне вот так, как сейчас».
«Она не заслуживает такого обращения», – подумал Джером. Теперь он постарается наполнить ее жизнь любовью, счастьем. Прочь все эти дурацкие сомнения. Он чуть было не погубил все. Ему претила даже мысль о том, что надо разорвать их чудесное соединение и возвращаться в свою постель.
Нет, сегодня он не в силах этого сделать.
На следующее утро Рейчел проснулась оттого, что муж осторожно пытался высвободить из-под нее свою руку. Она неохотно приоткрыла глаза. Джером огорчился:
– Прости. Я старался не разбудить тебя.
– Куда ты?
– Мне нужно встретиться с одним человеком, – сказал он уклончиво, повернувшись к ней спиной и спуская ноги с кровати.
– Возьми меня с собой.
– Нет. Зачем? Спи. Ты мало спала ночью.
Это была правда. Он любил ее снова и снова, пытаясь утолить свою жажду. Он вел себя, как человек в пустыне, вдруг обнаруживший источник. Хочется пить, не останавливаясь, чистую прозрачную воду и не
