Стихи

О задержись, быть может, не поздно!
Где заблудились мы, жизнь моя?

Как ты пленилась тропинкой окольной?
Может, припомнишь гибельный миг?..
Вот я, как все, за партою школьной,
Только веселья чужда… Из книг

В сердце ворвался, огнем отрясаясь,
Темный, страстями мерцающий мир.
Бледная, в длинных одеждах, босая,
Девушка клонится к волнам…
Шекспир, —
Ты не Офелией, не Дездемоной,
Ричардом Третьим и Макбетом ты,
Грозными кознями, окровавлённой,
Дикой луною будил мечты…

Кончена школа — разверзлась бездна.
Что ужасало тогда — не пойму.
Слишком уж ты была неизвестна,
Слишком была неподвластна уму…

Жизнь моя, где же наша дорога?
Ты не из тех, что идут наизусть.
Знаешь, затворница, недотрога, —
Есть ведь такое, чем я горжусь.
Да, я горжусь, что могла ни на волос
Не покривить ни единой строкой,
Не напрягала глухой мой голос,
Не вымогала судьбы другой.

1932/1936

Переводы

ПОЭЗИЯ НАРОДОВ СССР

Из армянской поэзии

Григор Тха (1133–1193)

СТИХОТВОРЕНИЕ ПОЛЕЗНОЕ И ЧУДЕСНОЕ

Знанья есть у меня, но они скудеют,
Есть почтенье к добру, но оно слабеет.

Есть душа у меня, но теряет силы,
Есть и разума свет, но горит уныло.

Есть и пламень любви, но как лед спокоен,
Есть и ветра напев, но спаленный зноем.

Жар молитвы в душе, но и холод рядом.
Я ростки не взрастил, их побило градом.

Скорбь, что мне суждена, я отвергнул, Боже,
Радость, что суждена, я отвергнул тоже.

Потерял я пять чувств, а когда — не помню.
Побужденье к добру от тебя дано мне.

Но ему я не внял, не услышал зова,
Я вслепую блуждал, как лишенный крова.

Я служил суете, будто быть ей вечно,
Завязал я глаза, чтоб грешить беспечно.

Впал в греховные сны, полюбил прельщенья…
Пробуждения час — грозный час отмщенья!