удостоены звания Героя Советского Союза. Наиболее отличившаяся в боях из войск Ленфронта 136-я стрелковая дивизия была преобразована в 63-ю гвардейскую. Командующему Ленинградским фронтом Л. А. Говорову было присвоено звание генерал-полковника, и он удостоился высокой полководческой награды — ордена Суворова 1 степени. Тысячи бойцов Волховского фронта были также награждены орденами и медалями.
Однако установившееся в зоне прорыва положение не устраивало ни ту, ни другую сторону. Немецкое командование стремилось восстановить блокаду Ленинграда и накапливало для этой цели силы. Перед войсками Ленинградского и Волховского фронтов не снималась с повестки дня задача по захвату Сииявинских высот и разгрому мгинско-синявинской группировки противника. Таким образом, к весне 1943 г. стороны вынашивали планы изменения обстановки в свою пользу. Как стало известно, немцы начали стягивать силы в район Пушкина, чтобы нанести оттуда удар по правому флангу 55-й армии и восстановить положение, утраченное в ходе февральских боев. Одновременно они усилили синявинскую группировку с целью перехода в наступление против войск 67-й и 2-й ударной армий.
Однако эти планы были сорваны действиями советских войск. В середине марта 52-я армия Волховского фронта приступила к операции на новгородском направлении с задачей отвлечь на себя силы 18-й немецкой армии от ленинградского и старорусского направлений и при благоприятных условиях овладеть Новгородом. И хотя наступление велось за сотни километров от Синявино, оно не только дало возможность немецкому командованию снимать с этого направления силы, но и вынудило его немедленно перебросить под Новгород соединения с других участков фронта. В это же время заканчивалась подготовка наступательной операции на мгинском направлении. На этот раз планировалось окружить не всю мгинско- синявинскую группировку, а только те дивизии, которые находились севернее Мги, в районе Синявина. Это объяснялось тем, что фронты не имели достаточно сил для большой наступательной операции. Да и наступившая весна вносила коррективы. Главный удар планировалось нанести войсками Волховского фронта из района Воронова, Ленинградского — из района Красного Бора в общем направлении на Войтолово. В соответствии с директивой Ставки к операции привлекались 8-я армия Волховского и 55-я армия Ленинградского фронтов. Начать ее планировалось 14 марта, но затем передвинули на пять дней. Утром 19 марта оба фронта, проведя артиллерийскую подготовку, перешли в наступление. Удар 55-й армии не явился неожиданным для противника, и ее войска, встреченные сильным артиллерийским огнем, а затем контратаками противника, продвинулись на отдельный участках фронта до километра, а затем остановились. Не видя перспектив в дальнейших атаках, командование Ленинградского фронта 22 марта отдало приказ о прекращении наступательных действий 55-й армии.
Несколько по-другому складывалась обстановка в полосе 8-й армии Волховского фронта. В первый день наступления советские дивизии взломали оборону врага и продвинулись в глубину на 2–5 км. Удачно развивались боевые действия и в последующие дни. Передовые части армии — 64-я гвардейская дивизия и 1-я горнострелковая бригада — достигли северной окраины Карбусели, мощного опорного пункта противника и подошли к железной дороге Кириши — Мга восточнее платформы Турышкино. Это был успех, но развить его без помощи Ленинградского фронта 8-й армии оказалось не под силу. Немецкое командование вначале осторожно, а затем все решительнее бросало резервы против ударной группировки 8-й армии с других направлений. К концу марта перед участком прорыва оно добилось равновесия сил, сосредоточив в общей сложности до пяти пехотных дивизий и 52 артиллерийских батарей. Кроме ранее действовавших здесь 223-й и 285-й были введены в бой полностью 121-я и 21-я пехотные дивизии и два полка 11-й дивизии. Ставка ВГК, учитывая возросшее сопротивление противника и то обстоятельство, что началась весенняя распутица, отдала приказ о прекращении наступления и обязала войска закрепиться на достигнутых рубежах, создав прочную, глубоко эшелонированную оборону.
С апреля на Волховском фронте установилось относительное затишье. Войска совершенствовали оборону, вели разведку, накапливали силы для новых наступательных операций. В мае немцы предприняли попытку атаковать позиции Волховского фронта на рубеже Гонтова Липка — Гайтолово. На этом рубеже закрепилась 372-я стрелковая дивизия, которая в середине апреля из 54-й армии была переведена в боевой состав 8-й армии. 10 мая враг в течение полутора часов обрабатывал передний край обороны советских войск артиллерийским и минометным огнем. В 7 часов 45 минут немцы поднялись в атаку. По сигналу командующего артиллерией 372-й стрелковой дивизии советские батареи открыли огонь и прижали пехоту противника к земле. Там, где отдельным группам врага удалось приблизиться к траншеям переднего края, разгорались рукопашные схватки. В этот день вновь отличились воины 1240-го полка. Лейтенант Назаров, сержант Одриков, рядовые стрелки Шакир Саитов, Хузей Габдулин и Самуил Насибулин. Немцы несколько раз предпринимали атаки с целью прорвать оборону переднего края советских войск, но все их попытки закончились неудачей.
Во втором сражении южнее Ладожского озера пролились реки крови. Торфяное болото в Синявино, леса у Колпино и Красного Бора являли собой жуткое поле брани, усеянное десятками тысяч павших с обеих сторон. Потери советских войск в ходе операции «Искра» в штабе армий «Север» оценивали в 270 тысяч человек[482]. Они близки к истине. По советским источникам только за 19 суток сражения — с 12 по 30 января — потери Ленинградского и Волховского фронтов составили 11 5082 человека, а среднесуточные — 6067[483]. Но в январе сражение не закончилось. Оно продолжалось в феврале и даже марте, и, как мы знаем, бои в этот период были не менее кровопролитными.
Не успев залечить раны, войска Волховского начали подготовку к новой наступательной операции. Скоро болота и леса южнее Ладожского озера вновь станут ареной ожесточенных боев.
Глава восьмая
Мгинская операция
К началу июля 1943 г. противник завершил подготовку наступления на Курской дуге, которое, по мнению немецких стратегов, должно было привести к поражению советских войск и стать поворотным в войне с Советским Союзом. Группа армий «Север» тоже готовилась взять реванш за поражение зимой южнее Ладожского озера, отбросить советские войска на прежние позиции и восстановить блокаду Ленинграда[484]. На 1 июля 1943 г. группа армий «Север» имела в составе 32 пехотные дивизии, 3 егерские и 3 охранные дивизии, 5-ю горнострелковую дивизию, 18-ю моторизованную и 250-ю испанскую дивизии, а также 2-ю пехотную бригаду СС «Латвия» и 4-ю моторизованную бригаду СС. Кроме того, в состав группы армий также входили 6 авиаполевых дивизий и 388-я учебно-полевая[485]. Группировка с тыловыми и территориальными подразделениями насчитывала более 700 тысяч человек. К середине июля в группе армий «Север» оставалось лишь 49 танков и одна моторизованная дивизия. Все другие подвижные соединения были переброшены на юг, в ту пору самый слабый участок Восточного фронта[486]. Вместо них на север были направлены авиаполевые дивизии, которые Гитлер приказал забрать у Геринга и отправить на фронт. Только по фронту от Ораниенбаума до Синявина немцы сконцентрировали 19 дивизий. Командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Георг фон Кюхлер намеревался атаковать русские позиции и восстановить блокаду Ленинграда. Командующий Волховским фронтом К. А. Мерецков на этот раз заранее был извещен разведкой о подготовке наступления немцев. О намерении противника была поставлена в известность Ставка ВГК. Ареной предстоящих боев вновь должен стать участок фронта в районе Мги. «„Каковы шансы на успех?“ — спросил меня Сталин. Позднее я узнал, что тот же вопрос он задал также Говорову и получил от него ответ, сходный с моим: если будет создан необходимый перевес в силах, операция закончится успешно. Но для создания такого перевеса Ставка не могла дать войска из резервов, подготовленных для развития прорыва в центре советско- германского фронта. И Верховный Главнокомандующий в разговоре со мной подчеркнул на прощание еще раз: „Главное для вас — не захват территории, а уничтожение немецких дивизий!“»[487] — вспоминал К. А. Мерецков о разговоре в Ставке. По журналу посещений И. В. Сталина в его кремлевском кабинете К. А. Мерецков вместе с Л. А. Говоровым были на приеме у Верховного Главнокомандующего 22 мая 1943 г.[488] Вместе с ними
