мы блуждали на ощупь, впотьмах натыкаясь на стены,
и не знали друг друга; и прикосновение локтя
было катастрофичнее, чем столкновенье вселенных.
мы не властны в себе, нас проводят утком сквозь основу,
нас сплетают в узор, но, пока не исчерпаны числа,
непослушным ростком на губах распускается слово
и ветвится чужим, незнакомым, пугающим смыслом;
и само по себе поутру произносится 'свет мой!' ,
мимо воли, само по себе говорится 'да здравствуй!'
о невидимый мой! о неведомый! кто ты и где ты?
почему я на ты обращаюсь к пустому пространству?
ты — на каждое слово мое говорящий 'не спорю!',
ты — на каждый мой жест отвечающий 'что же, неплохо!',
в каждой капле воды — отразившийся небом и морем,
рассчитавший прибой на длину человечьего вдоха, —
погоди, дай додумать, не прячься за страхом и смехом;
кто ты? ужас? любовь? мне почудилось — я тебя знаю.
может, бог — это только глубокое вечное эхо
нас, идущих на ощупь, друг друга впотьмах окликая
***
вольно же мне так размениваться
не числить цен словесам —
так дождь бескорыстно сеется
и не замечая сам
