светом проходящих по дороге машин, Тимур чувствовал на себе пристальный настороженный взгляд. Майор-фээсбэшник был прав: опасный человек. Упертый. Он распространял вокруг себя опасность, как запах терпкого мужского одеколона.
– Вы знаете, о чем пойдет речь? – заговорил Шамиль резким, словно бы презрительным тоном.
– Да.
– Откуда?
– Сказал Иса.
– О чем?
– О покушении на президента Галазова.
– Много болтает.
– Успокойтесь, Шамиль. Если бы он не сказал, я бы не приехал. У меня своих дел хватает. Мне непонятно одно: почему вы решили говорить со мной?
– Если бы мы назначили встречу на блок-посту под Бесланом, вы бы поняли?
– Нет. И не говорите загадками.
– Вы и ваш компаньон Алихан Хаджаев – владельцы самого крупного ликероводочного завода в Беслане…
– Не самого крупного, – поправил Тимур. – В Беслане еще три завода. И все крупные.
– Считайте, что через вас я говорю со всеми водкобаронами. Годовой оборот ваших заводов – сотни миллионов долларов. Я прав?
– А вы умеете хранить коммерческую тайну?
– Разумеется.
– Я тоже, – с невинным видом сообщил Тимур.
– Остроумно, я это запомню, – холодно произнес Шамиль и продолжал, очевидно следуя намеченному перед встречей плану. – От Беслана до ингушской границы всего восемь километров. Вы представляете, что произойдет, если ваши заводы окажутся в зоне военных действий, как это было в девяносто втором году?
– Представляю. Бизнес остановится.
– Не остановится. Он будет полностью уничтожен. Ваши заводы превратятся в развалины.
– Может быть, – согласился Тимур. – А что, ингуши собираются повторить опыт девяносто второго года? Быстро же забываются уроки истории. Я не разбираюсь в ваших делах, но вроде бы движение «Ахки-Юрт» всегда было противником насильственной перекройки границ. Вы изменили свою позицию?
– Наша позиция неизменна. Мы добьемся восстановления исторической справедливости мирным путем. Закон на нашей стороне. Москве придется выполнить наши требования, если она хочет сохранить Северный Кавказ в зоне своего влияния. Толчок новому вооруженному конфликту может дать агрессия с осетинской стороны. Мы готовы к ней. Наш ответ будет предельно жестким. И никакая российская армия вам не поможет.
– Вот как? – удивился Тимур. – С какой стати нам нападать на ингушей?
– Могут возникнуть обстоятельства, которые заставят вас это сделать.
– Давайте закончим этот разговор, – предложил Тимур. – Мы говорим на разных языках. Я бизнесмен, вы политик. Спорьте с политиками, а мне это не интересно.
– Я не сказал главного, – предупредил Шамиль.
– Так говорите! Что мы тут воду толчем!
По-видимому, Шамиль не привык, чтобы с ним так разговаривали. Но Тимуру было до лампочки, к чему он привык, а к чему не привык. Он успел накопить большой опыт деловых переговоров и знал, что иногда полезно отбросить всю дипломатию и прямо сказать собеседнику все, что о нем думаешь. Это возвращало переговоры в деловые рамки.
– Несколько дней назад произошло событие, которое и заставило меня искать встречи с вами, – помолчав, заговорил Шамиль. – Событие вот какое. На наших людей вышел один человек и предложил организовать покушение на президента Галазова. Цена – миллион долларов. Триста тысяч аванс…
– Что значит «на наших людей»? – перебил Тимур.
– То, что я сказал. Наши люди – это наши люди. Поэтому я немедленно узнал о заказе.
– Они согласились?
– Нет, отказались. Не сразу. Это дало нам возможность расспросить человека, который вышел на наших людей.
– Расспросить?
– Допросить.
– Кто же он?
– Посредник. Русский. Людей, их было двое, которые ему поручили сделать заказ, он не знал. И когда я говорю «не знал», это и значит не знал. Знал только одно: оба – осетины. Это вам кажется невероятным?
– Совершенно невероятным. Даже не представляю, кому в Осетии может быть выгодно устранение Деда, – соврал Тимур.
