Атасов вздохнул и решительно зашагал к дому.
– Кристина, – жалобно позвал Андрей. В отсутствие Атасова он почувствовал себя негром, освобожденным от рабских пут.
– Кристичка…
– Не обращайся ко мне.
– Кристиночка…
– Разговор окончен, Андрей.
Индюк прошествовал мимо, болтая красным кадыком. Пара кур, кудахча, подалась в сторону, уступая ему дорогу.
Прошло минут десять, прежде чем появился Атасов. Выглядел он слегка обескуражено.
– На порог, типа, не пустила, – сказал Атасов, возвращаясь на свое место. – Вот так номер, типа… ничего себе, девчонка…
Бандура злорадно улыбнулся, согретый тем обстоятельством, что Атасов наступил на те же грабли.
– Чуть ли не с кулаками, типа, набросилась. Заявила мне, будто Эдик, типа, спит, и нечего его беспокоить… разным, типа, проходимцам… Ну и ну! Представляешь себе, Бандура?
– Я предупреждал…
– Что делать, типа, будем?
– Поехали домой, Саня.
Они двинулись в путь.
– Если с вашими проблемами покончено, то давайте займемся моими, – дрожащим от злости голосом обратилась к приятелям Кристина. Время, проведенное в ожидании Атасова, не пошло ей на пользу – она снова кипела.
– У вас типа, проблемы, мадам? – деликатно осведомился Атасов. Андрей покраснел, как рак.
– Ближайший вокзал, будьте добры, – произнесла Кристина так холодно, что температура в салоне упала градусов на пять. – Андрей? Я же тебе сказала…
Бандура решил не спорить.
– Хорошо, – отозвался он с тяжелым сердцем. Атасов послушно кивнул.
Никто из них не заметил, как на землю опустились сумерки. Красноперекопск миновали в свете фар. Кристина, похоже, задремала. Атасов и Бандура, обменявшись взглядами заговорщиков, молча поехали дальше.
Перекоп погрузился во тьму. Мир за окнами, казалось, сжался до размеров узкого коридора, отвоеванного фарами у мглы. Ощутимо похолодало. Атасов установил регулятор отопителя в максимальное положение. Дорога совершенно опустела, превратив салон мчащего по шоссе автомобиля в некое подобие космического корабля, продирающегося сквозь ледяную пустоту межзвездного пространства. И чем негостеприимней казалась окружившая машину тьма, тем уютнее было в салоне.
– Угомонилась вроде, – прошептал Атасов, лукаво подмигнув Андрею. Его лицо, освещенное тусклым светом приборной доски, отливало неестественным фосфоресцирующим блеском.
– Дай-то Бог.
– Может, покурим, типа, по очереди, а то у меня, Бандура, честно сказать, уши пухнут.
– Не знаю…
– Что вы там шепчетесь, негодяи? – сквозь сон спросила Кристина и Андрей понял, что ураган рассосался. Кристина едет с ними, отказавшись от мысли о вокзале.
– Спи, чудо мое.
Андрей стянул куртку и бережно укрыл свернувшуюся калачиком женщину.
Около двух часов ночи друзья достигли убогой хибары Протасова.
– Здесь, что ли?.. – удивился Атасов.
Андрей, в знак согласия, кивнул.
– Ну, типа, и дыра…
– Тсс!..
– Ты посиди, а я на разведку, – Атасов исчез в кромешном мраке, навалившемся со всех сторон, едва только погасли фары. Ни фонаря, ни лампочки, и луна за низкими тучами.
– Шею не сверни, – прошептал Андрей, припомнив груды мусора, сваленного по всему двору.
Долгое время ничего слышно не было, не считая далекого перебреха собак и мирного сопения Кристины, беззаботно спящей сзади. Потом раздался грохот, упало что-то тяжелое. Затем в темноте с чувством выругался Атасов. Вскоре он возник возле машины и змеей скользнул за руль. Собаки на цепи буквально надрывались яростным лаем.
– Что? – не выдержал Андрей. – Что за дурдом?!
– Протасова тут нет, типа, – отдуваясь, зашептал Атасов. Он тер ушибленное плечо, измазанное чем-то белым. – Одна, типа, старая карга в гребаном домике сидит. Я, похоже, Бандура, напугал ее до полусмерти. Так что давай сваливать, пока мужики с топорами не сбежались.
