– Он что, в дом пошел? – спросил у напарника Любчик.
– Да не вижу я, – огрызнулся Вардюк.
– Бедная телка, – похабно захихикал Любчик, имея в виду Милу Сергеевну.
– Ох, заткнись.
Ночь выдалась холодной. Любчик заводил мотор каждые полчаса, запуская печку «пятерки». Но стоило двигателю умолкнуть, как тепло улетучивалось из салона с легкостью воздуха, покидающего потерпевший крушение звездолет.
В дома было тихо. Напарники то посматривали по сторонам, то безнадежно кемарили.
Потихоньку наступил рассвет. Но вместо согревающих солнечных лучей с неба обрушился отвратительный холодный дождь. К половине восьмого партнеры окончательно закоченели и теперь сидели злые и не выспавшиеся.
– Смотри! Тот самый джип, что ночью приезжал, – Любчик качнулся вперед. Спинка сиденья мученически затрещала.
– Тихо, – приказал Вардюк.
«Ниссан-террано» подкатил прямо под забор, ограждающей дворик особняка от улицы. Из салона вылез крепыш лет двадцати пяти, не больше, чирикнул с брелока сигнализацией и скрылся в калитке.
– Ну? И чего нам делать? – поставил вопрос Любчик.
– Я откуда знаю?
– Ты командир.
Вардюк почесал лоб.
– Хорошо. Сидим и наблюдаем, – минутой позже решил он.
В девять утра из дома вышли трое мужчин. Бонифацкий, человек, ночью пригнавший «Ягуар» и молодой здоровяк, прикативший недавно в джипе. Милы нигде видно не было.
– Ну?
– Сиди, наблюдай, говорю! Ну? Что – ну?
– Видал рожу у того, который в джипе приехал?
– А что рожа?
– Да вроде, в шрамах вся. Морда уголовная…
– Так ты еще и орел дальнозоркий? – съязвил Вардюк, впиваясь глазами в троицу, но расстояние было изрядным, так что ни черта разглядеть не удалось.
Трое на тротуаре недолго посовещались. Наконец Бонифацкий, сопровождаемый ночным гостем, полезли в джип. Обладатель исполосованного шрамами лица остался на мостовой. Как только джип тронулся, Шрам вернулся в дом. Джип скрылся из виду.
– Чего дальше делать?
– Бес его знает. – Вардюк шлепнул ладонью по торпеде. – Тут будем сидеть. Наше задание – женщина.
– А если они ее того?..
– Что, того?
– Грохнули…
– Тело видел?
– Нет…
– Тогда отвянь. Грохнули! – передразнил напарника Вардюк. – Это нас Михалыч грохнет, ежели мы ему операцию сорвем. Соображаешь?
– Угу…
– Номера у джипа срисовал?
– Так точно.
– Запиши в блокнот.
Улица снова опустела. Прождали еще минут пятнадцать. Неожиданно Любчик, нет-нет, да и поглядывавший в зеркало заднего вида, плотоядно сообщил:
– О, таксер едет. Дай я хоть кого трахну. Сил нету в кабине сидеть!
Вардюк собрался было возразить, но потом отмахнулся:
– А, трахай…
Когда до ярко-красного «Москвича» с желтым плафоном такси на крыше оставалось метров пятьдесят, Любчик вывалил из кабины свое грузное тело тяжелоатлета на пенсии.
– Ох, блин, затекло все. Ног ни хрена не чувствую.
Вспыхнула лампочка милицейского жезла. Любчик воздел перст к небу, а потом яростно махнул вниз и вправо, – к обочине, мол, давай.
