Он не знал, кто он такой. Ему казалось, что со времени вчерашнего дня прошли сотни лет.
Несмотря на то, что он сознавал, что живет, что слышит биение своего сердца, что умеет мыслить, он никак не мог вспомнить, кто он такой.
— Я не знаю, кто я, — наконец произнес он печально, — знаю, что я был кем-то, когда явился сюда.
— А где ты находишься теперь? — спросила гейша все с той же загадочной улыбкой.
— Не знаю.
— Зачем явился ты сюда?
— Не знаю, — простонал Ник Картер.
— И никогда, ты слышишь меня, никогда ты этого не будешь знать.
— Но я не хочу забывать. Я хочу знать все. Я имею право знать все.
— Ты все забудешь.
— Я не хочу.
— Взгляни мне в глаза.
Ник Картер не хотел повиноваться, но чья-то непреодолимая воля заставила его подчиниться.
Когда он хотел взглянуть на загадочную гейшу, то увидел лишь прежний огненный шар.
— Я не хочу забывать, — пробормотал он, — не хочу… не хочу…
Он зевнул и беспомощно опустил голову на грудь.
Когда Ник Картер подскочил к барону и схватил его за шиворот, кто-то нанес ему удар по затылку. Он не знал, кто ударил его и каким именно оружием.
Затем ему показалось, что он понесся куда-то далеко, что ему приснились какие-то видения, дикие, фантастичные.
Состояние это длилось не более нескольких секунд, судя по тому, что Ник Картер, очнувшись, все еще держал японца за шиворот. И все-таки этих нескольких секунд было достаточно, чтобы оставить в нем какое-то ощущение крайней слабости, как после сна, искусственно вызванного наркотическим средством.
Все эти ощущения и мысли промелькнули в мозгу сыщика с быстротой молнии.
Он вспомнил, что Фушими должен был уже дойти до комнаты наверху.
Если Фушими успеет открыть люк в потолке и будет оттуда угрожать ему револьвером, то спасение будет невозможно.
При других обстоятельствах Ник Картер не стал бы действовать силой против безоружного противника. Но в данную минуту приходилось идти и на это.
Он ударил японца так сильно по голове, что тот моментально лишился чувств и упал бы на пол, если бы Ник Картер не поддержал его рукой.
Затем Ник Картер взял его под мышку, как обыкновенный сверток, подбежал к ближайшей двери, открыл ее, вышел и снова запер ее за собой.
Тут он расслышал чьи-то шаги.
Надо было прежде всего осмотреться.
Ник Картер вынул электрический фонарь и при свете его увидел, что находится в такой же комнате, как и та, в которой он был раньше.
Противоположная дверь, по-видимому, выходила в коридор, и оттуда раздавались шаги.
Когда Ник Картер удостоверился, что вызванные бароном японцы заняли место у дверей, он вышел в третью дверь.
Он очутился в каком-то узком коридоре, в конце которого была дверь.
Дверь эта была заперта.
Ник Картер должен был опустить японца на пол для того, чтобы вынуть отмычку и открыть замок.
Он быстро справился с этой работой.
Ник Картер снова подхватил свою ношу, вышел из дома и помчался туда, где по его расчету должны были находиться конюшни.
В лучшем случае ему для спасения оставалось минут пять-шесть.
Он намеревался взять одну из лошадей из конюшни и увезти барона в Вашингтон.
Ник Картер не сомневался уже в том, что барон Мутушими был душой и главой всего заговора шпионов.
До конюшни было не более ста метров расстояния, и благодаря темноте Ник Картер добежал туда не замеченным ни одним из японцев.
К счастью, в конюшне тоже никого не было.
При свете своего карманного фонаря Ник Картер выбрал лучшую лошадь, вывел ее из конюшни, положил барона поперек, сам вскочил на нее и во весь опор помчался по направлению к Вашингтону.
У него не хватило времени оседлать лошадь и надеть на нее уздечку. Но этого и не требовалось, так как он умел прекрасно ездить верхом и без седла.
Но едва только Ник Картер со своим пленником очутился в тени огромных деревьев, окаймлявших шоссе, как услышал со стороны виллы дикие крики. По-видимому, японцы узнали о бегстве мнимого сенатора и похищении своего главаря.
К счастью, двойная ноша не была слишком тяжела для сильной лошади, которая к тому же успела отдохнуть в конюшне. Она мчалась как бешеная, повинуясь малейшему приказанию своего седока.
Шум и крики погони все больше усиливались. Ник Картер слышал топот копыт мчавшихся лошадей.
— Если мне только удастся добраться до трактира на берегу Потомака, — пробормотал Ник Картер, — то вы мне уже не страшны, хоть бы вас была целая шайка.
Трактир этот, к которому мчался Ник Картер, был в некотором роде историческим местом. Он существовал уже около ста лет. После жестокой резни, проведенной англичанами в 1812 году в столице Штатов, в этом трактире в течение некоторого времени заседало правительство. Это время не оставило на нем, однако, никакого отпечатка, даже доброй славы не осталось, так как теперь порядочные люди не показывались уже в этом трактире. С течением времени он переходил из рук в руки. То в нем ютился игорный притон, то укрывались негры-преступники, которых в Вашингтоне развелось чрезвычайно много. Не раз уже здесь происходили кровопролитные стычки между завсегдатаями трактира и полицией.
Ник Картер хорошо знал нынешнего содержателя трактира.
Дик Боблей в свое время принадлежал к категории тяжких преступников. Ник Картер когда-то уличил его в преступлении, но тот отделался сравнительно легким наказанием, так как выдал всех своих сообщников, и Ник Картер тогда ходатайствовал о смягчении его наказания.
На этом основании сыщик и надеялся, что ему в этом трактире можно будет укрыться.
Трудно было допустить, что ютившиеся в трактире преступники окажут содействие японцам. В Соединенных Штатах черные и белые состоят в смертельной вражде, но они моментально соединяются воедино, когда нужно дать отпор желтолицым, не делая различия между японцами и китайцами. Американцы ненавидят всех азиатов, да и не без основания.
Для Ника Картера было весьма важно, что он находился уже далеко впереди. Ему светили только яркие звезды на черном небе, тогда как преследователям резал глаза свет их же собственных фонарей.
То и дело раздавались выстрелы, и не раз пули пролетали мимо самой головы Ника Картера.
Лошадь его как будто чувствовала опасность: несмотря на двойную ношу, она неслась вперед, как стрела.
Преследователи отставали все больше и больше.
Вдруг крики их умолкли.
По-видимому, они поняли, что им не догнать беглеца. Выстрелы прекратились, и в конце концов умолк и топот копыт.
На крутом повороте Ник Картер оглянулся. Он увидел только ночной мрак позади себя, света фонарей уже не было.
«Они ленивы, как все азиаты, — подумал он, — а я-то полагал, что преданность существует и у
