Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

операций.

К первой группе прежде всего относятся те суда, которые идут с погашенными огнями в зонах военных действий. 26 сентября 1939 г. командующий подводным флотом ходатайствовал перед главным командованием военно-морских сил о разрешении проводить атаки без предупреждения на затемненные суда в Канале. Военно-морской штаб удовлетворил ходатайство командующего подводными лодками...

24 ноября 1939 г. германское правительство направило всем нейтральным странам, имеющим торговый флот, ноту, в которой оно указало, что в водах вокруг Британских островов и вблизи Французского побережья оно не может больше гарантировать безопасности нейтрального судоходства, так как в условиях боевых действий с противником больше нельзя было считаться с нейтральным судоходством.

После разгрома Франции летом 1940 года Британские острова стали центром военных событий. 17 августа 1940 г. имперское правительство сообщило в ноте нейтральным правительствам о том, что весь район боевых действий вокруг Англии без всякого ограничения объявляется районом боевых операций.

Начиная с этого момента район использовался в полном объеме. Всем военно-морским и военно- воздушным силам разрешено было немедленно применять оружие против встреченных там судов, если не давался приказ об отдельных исключениях.

Председатель: Вы утверждаете, что любая страна, находящаяся в состоянии войны, имеет право объявлять районом боевых действий ту зону, которую она считает подходящей и отвечающей ее интересам. Я спрашиваю Вас, зависит ли право объявления какой-нибудь зоны районом боевых операций, если вообще такое право существует, от возможности или способности страны, объявившей эту зону, укрепить ее для того, чтобы предотвратить вхождение судна, не захватывая и не подвергая его обстрелу?

Кранцбюллер: Господин председатель, в науке, мне кажется, еще нет единого мнения по этому вопросу. В отличие от области блокады в классическом смысле этого слова, когда необходима полная эффективность, район боевых операций предусматривает только эффективную угрозу ввиду происходящих там военных операций, и я считаю, что как раз эта эффективная угроза имела место в германском районе боевых действий.

В этой связи я должен упомянуть также приказ от 18 июля 1941 г., которым суда США в районе операций приравнивались к судам всех других нейтральных стран, то есть на них разрешалось нападать без предупреждения...

Я постарался показать Трибуналу наиболее важные приказы и сказать кое-что об их юридическом обосновании. Без сомнения, имели место случаи, когда атаке подвергались суда, которые согласно названным приказам нельзя было атаковывать. Однако таких случаев немного, и о некоторых из них говорили здесь, на процессе. Самый известный случай — это потопление английского пассажирского парохода «Атения» 3 сентября 1939 г. подводной лодкой «У-30», командиром которой был капитан- лейтенант Лемп. Потопление объясняется тем, что командир подводной лодки принял его ошибочно за вспомогательный крейсер...

Командующий подводным флотом приказал изъять из судового журнала подлодки «У-30» запись о потоплении «Атении» и дополнить его таким образом, чтобы изъятые записи не бросались в глаза.

Как видел Трибунал, приказ был выполнен не очень хорошо, по-видимому, потому, что офицер, который занимался этим, не имел практики.

Обвинение представило факт изменения судового журнала как особо преступный акт подлога...

Я не занимался здесь вопросом о том, кто из обвиняемых адмиралов в большей или меньшей степени несет за то или иное действие ответственность. Формально почти во всех случаях имелись приказы фюрера. Однако оба адмирала заявили, что полностью берут на себя ответственность за все приказы в связи с морской войной, которые они отдали или передали...

Я перехожу ко второму основному разделу обвинения — преднамеренному убийству экипажей потопленных судов. Это обвинение направлено только против адмирала Деница, а не против адмирала Редера.

Юридические принципы обращения с оставшимися в живых после потопления судов, на которые распространяется Лондонское соглашение 1936 года, указаны в самом протоколе. В нем говорится, что до потопления следует обеспечить спасение его экипажа и пассажиров.

В отношении всех судов, на которые не распространяется Лондонский протокол, их потопление рассматривается как военные действия. Юридическими принципами для обращения с оставшимися в живых является в этих случаях Гаагская конвенция относительно применения положений Женевской конвенции к морской войне от 18 октября 1907 г., хотя она не была ратифицирована Великобританией.

Согласно этой Конвенции после каждого боя обе стороны должны принять соответствующие меры для розыска оставшихся в живых, насколько это допускают военные цели. Немецкие подводные лодки придерживались также принципа оказания помощи экипажу тех судов, которые были потоплены без предупреждения, если:

1) подводная лодка не подвергалась опасности и

2) не наносилось ущерба выполнению поставленной ей военной задачи...

Основной приказ о действиях подводных лодок был издан штабом военно-морского командования 4 октября 1939 г. Он предусматривал спасение экипажей потопленных судов, если для этого предоставлялась возможность с военной точки зрения. Данные мероприятия на время были ограничены приказом за номером 154, изданным в декабре 1939 года, касавшимся тех немногих подводных лодок, которые тогда оперировали непосредственно у Английского побережья... Когда по окончании норвежского похода действия подводных лодок постепенно переместились в свободную часть Атлантического океана, этот приказ потерял свое значение и осенью 1940 года был отменен.

В последующее время немецкие командиры предпринимали спасательные мероприятия, если они могли оправдать это в военном отношении...

Такое положение изменилось в результате приказа от 17 сентября 1942 г., которым адмирал Дениц категорически запретил спасательные меры. Приказ гласил:

«Не должно предприниматься никаких попыток к спасению членов экипажей потопленных судов. Спасение противоречит элементарнейшим требованиям ведения войны на уничтожение вражеских кораблей и экипажей».

Обвинение оспаривает, что здесь речь действительно идет о запрещении спасательных мер. Оно рассматривает приказ как завуалированный приказ к умерщвлению утопающих, и в мировой прессе этот приказ истолковывался как призывающий к убийствам...

Каким же образом обвинение пришло к заключению, что данный приказ является «приказом об убийствах»?...

Его исходным пунктом является разговор между Гитлером и японским послом Осима в январе 1942 года, во время которого Гитлер высказался о перспективе издания приказа подводному флоту об умерщвлении оставшихся в живых членов экипажей потопленных кораблей. Это сообщение, заключает обвинение, Гитлер, вне всякого сомнения, реализовал, а адмирал Дениц провел в жизнь своим приказом о «Лаконии». В действительности, фюрер в связи с докладом по вопросам подводного флота, который должны были сделать ему оба адмирала в мае 1942 года, сам проявил инициативу в вопросе о применении активных мер против экипажей потопленных судов, то есть их расстреле...

Затем обвинение приводило приказ о нападении на так называемые спасательные суда как доказательство того, что существовало намерение уничтожать людей, оставшихся а живых после потопления судна. Но таким лицом является только тот, кто находится в воде или в спасательной лодке...

Капитан 3-го ранга Меле некоторым командирам подводных лодок намекнул, что приказ о «Лаконии» требует или, по крайней мере, одобряет уничтожение людей, оставшихся в живых после потопления судна...

Мне кажется, что на этом процессе не было выяснено, как, собственно, Меле пришел к такому истолкованию приказа. Он утверждает, что капитан 3-го ранга Купиш рассказал ему в штабе командования