отказывается! Ну и дела!» Но больше всех удивился сам царь и стал чесать скипетром за ухом.
— Проси чего хочешь: золота, драгоценных камней!
— Спасибо, ничего мне не надо, — отказывается Сусанка.
— Чем же мне наградить тебя? — забеспокоился царь.
— Позволь мне на твоё царство посмотреть, — сказала девочка.
— Добро пожаловать! — проскрипел водяной царь.
Но Сусанка в нерешительности стоит на берегу, с ноги на ногу переминается.
— Только вот что… Кто моих гусей и коров постережёт, пока я у тебя в гостях буду? Коли зайдут они в пшеницу, хозяин меня побьёт и есть не даст.
Водяной царь чесал-чесал скипетром за ухом, думал-думал, а когда придумал, сказал так:
— Не волнуйся, Сусанка! У меня голова на плечах не для украшения.
И в доказательство того, что голова у него служит не для украшения, приказал водяным пасти коров да глядеть в оба, чтобы они не потравили пшеницу. И за гусями следить, чтобы их вода не унесла.
Сказано — сделано. Вылезли водяные из реки и пошли исполнять царский наказ. А девочка отважно спустилась с водяным царём в омут. И ей ничуточки не было страшно.
На дне реки стоял царский дворец.
Глянула Сусанка на дворец, и у неё дух захватило. А в покои вошла — обомлела: стены там мраморные, потолки алебастровые, на полу лежат ковры мягкие, узорчатые, кругом золото, серебро, алмазы сверкают!
У Сусанки глаза разбежались. А трон-то! Из чистого золота, драгоценными камнями украшен. Откуда- то тихая музыка льётся и мягкий лунный свет струится. Вместо порхающих птичек вокруг плавают золотые и краснопёрые рыбки и помахивают хвостиками с золотой бахромой. Рыбки похожи на дивные цветы — на золотистые и алые хризантемы.
Рядом с троном колыбель стоит, золотой парчой обита, жемчугами с фасолину величиной усыпана. В колыбели новорождённый водянёнок — царский ребёнок. Царский министр нового подданного водяными знаками в книгу записывает.
У махонького водянёнка брюшко кругленькое, лапки крошечные, перепончатые. Лежит детёныш в красных пелёнках и раковиной играет, а из раковины льётся музыка и сон навевает — лучше всякой колыбельной убаюкивает!
Только как жабу ни обряжай, как ни украшай, а она безобразной жабой останется.
— Возьми из колыбели моего сыночка, поцелуй три раза в лоб и к сердцу прижми! — слышит Сусанка скрипучий голос водяного царя.
Послушалась девочка. Вынула из колыбели детёныша, поцеловала три раза в лоб и к сердцу прижала. Что за диво! Из безобразной жабы превратился он в хорошенького голубоглазого мальчугана. Только на руках перепонки, как у утки.
— Ты добрая девочка! — похвалил её водяной царь.
Над Сусанкой в весёлой пляске кружились золотые рыбки. А из больших раковин струилась музыка. Это было очень красиво.
— Ты добрая девочка! — повторил водяной царь. — Я хочу наградить тебя. Я знаю, хозяин бьёт тебя и морит голодом. Скажи только слово, и я велю своим придворным заманить его в воду и утопить, когда он будет пьяный возвращаться домой.
— Нет, нет, не надо! Не делай этого! — взмолилась девочка.
Водяной царь очень удивился и стал чесать скипетром за ухом. Водяные рты разинули. А золотые рыбки перестали танцевать и уставились на девочку круглыми глазами.
— Нет так нет! — сказал царь. — Спасибо тебе за всё. А теперь возвращайся на землю. Погоди, погоди! — спохватился он. — Коли не хочешь, чтобы мои придворные утопили этого бездельника и пьяницу Кужейку, возьми в награду столько золота и драгоценных камней, сколько унесёшь с собой, — и показал скипетром на большой сундук, с верхом наполненный золотом и драгоценными камнями. От сундука такое сияние исходило, что Сусанка даже зажмурилась.
— Спасибо, водяной царь! За добро добром платят, а не золотом и драгоценными камнями. Не нужны мне твои богатые дары.
Водяной царь не Может взять в толк, что это значит, и в недоумении чешет скипетром за ухом. За ним зачесались все водяные, водяницы и водянята — их ребята. А золотые рыбки опять удивлённо уставились на девочку.
Царь думал-думал, потом сказал:
— Позвать сюда придворного философа! Пусть растолкует нам ответ девочки.
Явился придворный философ. Водяной как водяной, только не такой толстяк и коротышка, и на носу очки поблёскивают, а под мышкой — толстенная книга. Листал он, листал свою книгу: ответ на Сусанкины слова искал. Наконец нашёл и говорит:
— В книге написано: девочка ответила так потому, что у неё доброе сердце, — и захлопнул книгу.
— Повтори-ка, что она сказала, а то я уже забыл, — приказал царь.
— За добро добром платят, а не золотом.
— Ага! — воскликнул водяной царь и облегчённо вздохнул: теперь он всё понял.
— Ага! — повторили за ним хором все водяные, водяницы и водянята — их ребята.
Золотым рыбкам тоже очень хотелось сказать «Ага!», но они не умели говорить и только пускали серебряные пузыри.
Сам водяной царь пошёл провожать Сусанку до границ своих владений.
А когда они стали прощаться, Сусанка и говорит:
— Наконец-то я вспомнила, о чём хотела тебя просить, всемогущий водяной царь.
А водяной в ответ:
— Говори, Сусанка! Требуй чего хочешь!
И наступила такая тишина, что слышно было, как над водой пролетела стрекоза. Всех разбирало любопытство: о чём попросит Сусанка.
— Ты ведь знаешь, из года в год разливается весной Висла, подмывает берега и отнимает у крестьян землю. Сделай так, чтобы Висла больше не обижала бедных людей.
Не сразу ответил водяной царь — до того огорошила его просьба девочки. И, как всегда в затруднительных случаях, стал чесать скипетром за ухом. Вот чудачка! Ей золото и драгоценные камни дают, злого хозяина утопить предлагают, а она о незнакомых людях заботится — просит, чтобы Висла землю у них не отнимала.
— Будь по-твоему! — молвил водяной царь, взмахнул скипетром и исчез в глубине.
Водяные вывели Сусанку на берег, и она до вечера пасла на приречном лугу коров и гусей.
А вечером похлебала тюрю, погрызла сухую корочку, забралась в хлев и легла на старый-престарый, набитый соломой мешок.
Крепко спала девочка, а утром кажется ей — солома какая-то твёрдая и жёсткая. Все бока себе отлежала. Заглянула она в мешок — может, туда камень попал, и так и ахнула. Батюшки-светы! Солома-то не соломенная, а золотая! Каждая соломинка из чистого золота.
Смотрят на невиданную солому Зорька, Пеструха, Красуля, Чернуша и мычат от удивления:
«Му-му!»
Подошли гуси, шеи вытянули и удивлённо загоготали:
«Га-га-га!»
Слышит хозяин, коровы мычат, гуси гогочут, и думает: «Уж не вор ли в хлев забрался?» Схватил дубинку потолще и в хлев поспешил. Распахнул дверь и с разинутым ртом застыл на пороге. Ну и чудеса! Мешок-то не соломой, а золотом набит.
Схватил хозяин пучок соломы, и в тот же миг золотые соломинки превратились в обыкновенные. Он цап ещё пучок, потом ещё и ещё, и каждый раз то же самое: в руках у него не золото, а простая солома. Бросит её, она упадёт со звоном и, как чистое золото, сияет.
— Колдовство, да и только! — злобно пробурчал Кужейка.
— Не колдовство это, хозяин! Это мне водяные подарили за то, что я их царя спасла.
— Что ты мелешь? Какого ещё царя? — заорал Кужейка на пастушку, а сам думает: «Уж не рехнулась
