и свернуть шею Седому. Но эта мстительная мысль быстро уступила место другой, более, как ему казалось, разумной. Он доведет задание до конца.
Теперь было ясно, что аппарат не какая-то очередная побрякушка. Если ради него пожертвовали ими, лучшими из лучших, значит, дело слишком серьезное, чтобы просто кому-то отомстить. Он бы мог остаться с Пастуховым и его ребятами, но они уж больно чувствительные. Он бы ни за что не оставил себя в живых, будь на месте Сергея. Ему сейчас нужно еще больше железа в душе. То, что он задумал, не потерпит никакой жалости.
Вот только у Кожевникова в кармане не было ни гроша. Более того, у него не было никаких документов. Да если бы и были, он бы ими не воспользовался.
Он теперь сам по себе, родная контора ему не поможет, разве что отправиться на тот свет.
— У вас тут авторынок есть? — спросил он у водителя, копавшегося в моторе своей «шестерки».
— Не местный? — оторвался от карбюратора водитель.
— Из Москвы.
— Ну тогда, считай, нет. Так, малюсенький рыночек.
— Где?
Водитель подробно объяснил, как добраться до расположенного почти за городом «колхозного» рынка, который по совместительству был и автомобильным, и барахольным.
— Сегодня работает?
— Всегда работает.
И Кожевников отправился по указанному адресу.
Конечно, по сравнению с Москвой это было курам на смех. Несколько сильно подержанных «Москвичей», десятка два «Жигулей» и по две-три штуки «Волг», «уазиков» и «окушек». Зато мотоциклов было несметно.
Да, тут деньгами сильно не пахнет.
Кожевников пристроился в сторонке и начал наблюдать. Любая операция начиналась с разведки.
Торговля шла вяло, если можно назвать торговлей робкое оглядывание выставленных на продажу машин без всякого продолжения. За два часа, которые Кожевников простоял на рынке, только какой-то смельчак один раз сел на продававшийся мотоцикл, но даже не завел его.
Зато Кожевников заметил, что основное движение происходит на обочине автобазара. Какие-то люди кучковались для тихих бесед, расходились, чтобы снова сойтись, а потом уйти и не вернуться.
Кожевников пристроился к такой компании. И сразу понял, что попал.
— Красный, коцаный, двенадцать штук — это запредел, — торговался здоровенный мужик с другим, худым, черноволосым, с горящими торговым огоньком глазами.
— Слушай, да, шестисотый «мэрин», — с густым акцентом говорил черноволосый.
— Пять лет. За такие бабки...
— Э! Салон — эксклузив, кожа натуральний.
— А знаешь, сколько я за документы отдам?
— Я тэбе сам документы сделаю.
Кожевников в разговор встревать не стал. Заметив на себе подозрительный взгляд, спросил:
— Ребята, джип ищу.
Компания на минутку замолчала.
— К Вагану пойди, — сказал кто-то и кивнул на другую компанию.
К Вагану Кожевников не пошел. Он снова устроился в сторонке и стал ждать.
Дело с ворованным «мерседесом», видно, сладилось, потому что от кучки отделились черноволосый и здоровенный, к ним тут же приклеились по три человека кавказской и славянской наружности, которые, очевидно, были гарантами честности сделки.
И тут Кожевников их чуть не упустил. Они вышли с рынка и сели в две машины.
— Мужик, почем твой «Иж»? — моментально нашелся Кожевников. — Попробовать можно?
— А чего, пробуй, — тоскливо согласился продавец.
— Садись сзади, — приказал Кожевников.
Продавец надел шлем и сел на заднее сиденье. Машины уже отъехали. Кожевников ударил по стартеру, мотоцикл чихнул, но не завелся. Кожевников еще раз. Никакого результата.
Машины уже скрылись.
— Газ отпусти, — посоветовал хозяин «Ижа».
Мотор фыркнул, завелся, Кожевников вскочил в седло и отпустил сцепление. Мотоцикл встал на заднее колесо и погнал к дороге.
— Э-э! — схватил Кожевникова за талию хозяин. — Ты че, гонщик? Угробишь ведь.
— Не угроблю.
Кожевников гнал мотоцикл по улицам города, пока наконец не увидел те самые две машины. Они как раз сворачивали на какой-то пустырь, к железным коробкам гаражей-ракушек.
— А как он по бездорожью? — спросил Кожевников и тоже свернул.
Машины остановились у крайнего гаража. Люди вышли.
Кожевников остановился.
— Ну, мужик, спасибо, классная машина. Сколько ты за нее просишь?
— Да пятьсот, как?
— Дорого... — Краем глаза Кожевников видел, как продавцы распахнули двери гаража и выкатили на свет божий красную машину.
— Ну ладно, четыреста пятьдесят.
— Нет, за двести я бы его взял, твой велосипед.
— Охренел? — скучно спросил мужик.
— Как хочешь...
Мужик пересел на водительское место, поехал с пустыря. А Кожевников двинулся к гаражам.
Славяне забрали ключи, кавказцы забрали пакет с деньгами, достали деньги и начали скрупулезно их пересчитывать, перещупывать, проверять на просвет.
— Ладно, давай двести.
Кожевников даже не заметил, как мужик вернулся.
— Договорились. Езжай на рынок, я за деньгами и к тебе.
— А ты тут недалеко, что ли?
— Да, недалеко.
— Так я подожду. Лучше уж подождать. Правда?
— Неправда, — сказал Кожевников зло. — Езжай на рынок. У меня еще дело. Я приеду, понял?
Мужик слегка растерялся от взгляда покупателя, но спорить больше не стал, уехал.
«Мерседес» выехал со стоянки и поехал куда-то не в город, а в поле. Но «мерседес» Кожевникова не интересовал.
Когда славяне скрылись, он двинулся к машине кавказцев. Те что-то укладывали в багажник, на приближающегося человека внимания не обратили. А зря.
Первым Кожевников вырубил торговца. Так, легко, без членовредительства. Ребром ладони по шее, и маленький человек ткнулся лицом в землю. Двое других были куда крепче. В первую секунду они даже не поняли, что произошло, а Кожевников уже двинул в солнечное сплетение одному, выставленной костяшкой согнутого пальца в висок другому. Кавказцы повалились, как снопы.
Пакет с деньгами беззаботно лежал на заднем сиденье машины. Кожевников сел за руль, машина рванула с места, когда вдруг сзади ударила автоматная очередь.
— Вон как, — сказал Кожевников и вильнул рулем. Было большое желание вернуться и добить торговцев, но отвлекаться ему сейчас было нельзя.
Через час он был в аэропорту. Через три часа вылетел в Таджикистан.
Глава пятьдесят четвертая
— Этот козел нас всех завалит!
Роман Шафран уже достаточно набрался, чтобы позволить своему раздражению выплеснуться наружу.
