И мы начали потихоньку подниматься наверх. Но не успели мы пройти и нескольких шагов, как сверху по нас дали очередь. То ли стрелявший был совсем плохой стрелок, то ли он нарочно бил мимо, лишь предупреждая о том, чтобы мы не совались куда нас не просят, — но пули прожужжали над нашими головами, выбив из стены фонтанчики штукатурки.
— Эй, служивый! — заорал я, на всякий случай вслед за остальными ребятами прижимаясь к стене, — Хорош воевать! Поговорим?
— Не о чем мне с тобой говорить! — раздался голос сверху.
— Да? — не унимался я. — А ты хоть понимаешь, чем ты занимаешься? Мы все офицеры спецназа и контрразведки, с нами прилетел генерал с полным набором полномочий от президентского Совета безопасности... А ты по нас, не спросясь, палишь, как будто мы тебе какие-нибудь арабские наемники!
— У меня приказ!
— Знаю, что приказ! А кто его тебе дал? Не генерал ли Савченко? Между прочим, у нас приказ из Министерства обороны взять его под арест... И мы вас уже со всех сторон обложили. Вы все равно от нас никуда не денетесь, лучше складывайте оружие и выходите по одному. А будете дальше оказывать сопротивление — попадете под трибунал и как пить дать срок вам всем поголовно припаяют.
Я «разводил» спецназовца за милую душу: уж лучше было врать с три короба, (грех не самый тяжкий из существующих), чем проливать солдатскую кровь. Солдат, выслушав мою тираду, примолк. Прошло несколько минут, затем сверху раздалось какое-то шевеление, а потом оттуда донесся приглушенный крик:
— Не стреляйте, мы выходим!
Мы увидели, как по лестнице гуськом спускаются несколько солдат. Замыкал шествие их командир. Все они, как я приказал, были без оружия.
— А что ж вы Савченко-то с собою не прихватили? — спросил я у капитана.
— Он заперся в комнате. Мы бы его сами арестовали, да у него автомат и «Макаров» в придачу.
— Ну-ну, и «сами»... — усмехнулся я. — Поздновато же вы спохватились...
— У меня был приказ от командира моей части: выполнять все требования генерал-лейтенанта... — начал оправдываться капитан.
— Идите-ка вы лучше вниз и посидите там у входа. Мы с вами потом разберемся: кто выполнял приказ, а кто и перевыполнял, — отмахнулся я от него.
Капитан вслед за своими бойцами стал спускаться к выходу на улицу, а я достал рацию и попросил Синицу встретить этих горе-вояк внизу.
Теперь путь на третий этаж был свободен. Мы поднялись, прошли вглубь по коридору. Несколько дверей были распахнуты настежь, остальные мы с предосторожностью открывали сами и перепроверяли. Наконец за поворотом мы обнаружили тот самый кабинет, в котором забаррикадировался генерал Савченко.
— Эй, генерал! — позвал я его. — Ваша карта бита! Давайте не будем терять напрасно время, выходите по-хорошему!
— А ты кто еще такой? — закричал генерал мне в ответ. — Я буду говорить только с представителем Министерства обороны и в присутствии моего адвоката!
— Ишь чего захотел! — громко возмутился Муха. — Права еще качает! Может, все-таки кинем ему в окно гранату — и дело с концом?
— Нет, этот гад под суд пойдет, — осадил его я.
— Он отмажется, точно отмажется! — продолжал горячиться Муха. — Ты что, Серега, не знаешь, как бывает?
— Знаю. Но до самосуда дело не допущу.
— Не волнуйся, Олежек, — успокоил Муху Док, — эта гнида не отмажется. У нас в вертолете есть такое вещественное доказательство, что его на три судебных процесса с лихвой хватит...
— Ну и давай его тогда выкуривать!.. — в досаде махнул рукой Муха. — Он же тут запросто может несколько суток просидеть.
— Не просидит, — вступил в разговор Боцман. — Генералы знаешь как пожрать горазды! Спорим, что он и трех часов не вытянет?..
Но спорить Олегу с Митей не пришлось: неожиданно за дверью раздался пистолетный выстрел. Я пару раз окликнул генерала, но тот не отозвался — и тогда мы с Боцманом вышибли дверь кабинета.
Савченко лежал у окна, широко раскинув руки. Правая кисть все еще сжимала пистолет, из пробитого виска ручейком струилась на пол темная кровь. Док наклонился над ним и пощупал пульс.
— Наповал! — констатировал он.
«Что ж, для него это был наилучший выход. Наверное, услышал наши разговоры — вот нервы и не выдержали...» — подумал я и сказал ребятам:
— Кажется, настал конец нашей рыбалке.
— Да уж, — откликнулся Док. — Жаль только, такую крупную рыбу упустили...
— Ну и что, таких акул все равно надо уничтожать! — легкомысленно заявил Муха. — Туда ему и дорога!
— Ладно, нечего тут над мертвецом разглагольствовать... — сказал я и добавил: — Пошли отсюда. Все, что мы могли, мы сделали...
Мы вышли из штаба на улицу. Константин Дмитриевич был уже здесь: на ходу допрашивал спецназовского капитана. Увидев нас, генерал пошел нам навстречу.
— А где Савченко? — спросил он удивленно.
— Застрелился, — ответил я. — На третьем этаже лежит, в кабинете. Наверное, надо бы милицию вызвать, «скорую»...
— Я, как только вы ушли, связался с областной ФСБ, — сказал Голубков, — хотел выяснить, куда же подевались местные служаки. Оказывается, Савченко их на учения отослал. Он тут наверняка чего-то натворил, нам еще предстоит с этим разбираться... А «скорая» уже у вертолета стоит, помощь майору и его парням оказывает. Из милиции тоже обещали усиленный наряд прислать. Ну, и из ФСБ подтянулись. Они у контейнера, рассматривают его. Представляешь, Сергей, даже им невдомек было, _что_ конкретно на этом полигоне хранится...
Вдали показалась колонна из нескольких грузовиков. По всей видимости, на полигон возвращались с «учений» местные. За ними пылили несколько легковушек милицейской раскраски — словно пионерскую колонну сопровождали...
— Ну что, Константин Дмитриевич, — сказал я, — теперь здесь и без нас обойдутся. А нам пора и до дому.
— Погоди, Сергей, — приостановил меня Голубков. — Надо же разобраться с вашими пропавшими вещами! Я тут малость пообщался с приехавшими чекистами, оказывается, один из ваших паспортов уже всплыл...
— Да? А вот это уже интересно! — напрягся я. — И как же он, интересно знать, «всплыл»?
— Местный ОМОН проводил рейд на колхозном рынке, попался им на глаза один подозрительный. Сам кавказец, а по паспорту — русский: Хохлов Дмитрий. («Боцман!» — мелькнуло у меня в мозгу.) Прописка подмосковная и все такое... Короче, они сейчас из этого то ли дагестанца, то ли ингуша цепочку тянут на того, у кого он паспорт взял. Если у них выйдет, глядишь, вы себе все свое барахло и документы сможете вернуть. Это же проще, чем новые оформлять! Да и потом, Сергей, у тебя же машина была такая отличная, по горячим следам ее тут еще можно отыскать. А через несколько дней разберут ее на запчасти или перекрасят и из этой области в другую переправят, так что ищи-свищи тогда...
— Так что вы предлагаете, Константин Дмитриевич? — спросил я. — Ждать тут, пока нам все наше барахло не отыщут?
— Конечно, можно и домой поехать... — дипломатично заметил Голубков. — А там уже ждать у моря погоды и надеяться на лучшее. Но, зная тебя не первый год, я все-таки посоветовал бы тебе и ребятам проявить активность и помочь местным спецам в поисках. С такой командой, да с таким-то опытом! Да вы тут за пару суток управитесь...
Доводы Константина Дмитриевича были убедительны: действительно, проще было задержаться еще на несколько дней, чем потом в Москве ломать себе голову над вопросом: найдут местные опера мою тачку или
