Аврора Горелика (сборник)

АЛЕХАНДРО

Пас, Мария!

Завязывается веселая перепасовка, все четверо бегают, толкаются, кричат.

ГОЛОВА

(ухает, кряхтит). Легче, легче, ну вас к черту, идиоты!

Алехандро сильным ударом выбивает голову со сцены.

МАРИЯ

Утонула! Жаль. Можно было бы еще в волейбольчик постукать.

МИКАЭЛО

Особенно-то не постукаешь на голодный желудок.

ГРЕГОРО

Да, правда. Ноги дрожат от слабости.

АЛЕХАНДРО

Внимание! (Подходит к пальме.) Пошли же что-нибудь нам, о Дерево Свободы! (Трясет пальму.)

Сверху медленно опускается множество разноцветных парашютиков с пакетами.

МИКАЭЛО

Батюшки! Ветчина! Колбаса! Сосиски!

ГРЕГОРО

Сыры! Рокфор! Камамбер!

МАРИЯ

Конфеты! Трюфели! Торты!

И наконец сверху спускается парашют с большой темной бутылкой, горлышко которой в серебряной фольге.

АЛЕХАНДРО

Ура, друзья, «Советское шампанское»!

Конец

Четыре темперамента Комедия в десяти картинах 1967

Действующие лица:

ХОЛЕРИК

САНГВИНИК

ФЛЕГМАТИК

МЕЛАНХОЛИК

РАЗРАИЛОВ

КИБЕР

ОРЕЛ

НИНА

I ДАМА

II ДАМА

III ДАМА

IV ДАМА

ЛЮБОВНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК

КАТЮША

ЕМЕЛЯ

ГУТИК

ПОМРЕЖ

ДЯДЯ ВИТЯ

ФЕФЕЛОВ

Действие происходит в далеком будущем, затем вне времени и пространства, финал – в наши дни.

1

Перед белым экраном мечется Холерик. Он в черном. На глазах защитные очки. Останавливается лицом к залу, покачивается, поднимает руку, словно заслоняясь от слепящего огня.

ХОЛЕРИК

Девятый день заходит это солнце,
все запеклось в крови, все помертвело…
Какое нудное кровопусканье!
Пора уж уходить к чертям собачьим!
А волны, волны! Полюбуйтесь, братцы,
на скопище бессмысленных баранов,
на сборище гривастых идиотов,
катящихся к подножью истуканов,
к бетонным теремочкам цвета желчи.
А геликоптеры, висящие над рынком,
мрачней жуков навозных… ох, как тошно!
Нет, не могу! Пора уже отчалить!
Я ухожу! Кранты! И дело тут не в славе,
не в почестях погибших, не в измене…
Все дело в цвете, в этом мрачном свете,
вот в этих красках, от которых, братцы,
я выть хочу, а это неуместно
для чемпиона лобовых ударов.
Хотя, кто помнит? дело тут не в этом,
не в памяти… Итак, пора! Прощайте!
Я завязал!

Смотрит вниз на катящиеся под мостом волны, воздевает руки в немом яростном проклятии, перекидывает ногу через перила моста…

Появляется Разраилов.

РАЗРАИЛОВ

А вы очки снимите!

ХОЛЕРИК

Какого черта? Кто мне тут мешает
отправиться на перевоз к Харону?
Забыли, кто я? Так могу напомнить!

РАЗРАИЛОВ

Зачем? Вы мастер лобовых ударов.

ХОЛЕРИК

Однако помнят? Все же не забыли?
Но все равно мне некогда вас слушать,
и бросьте про очки плести свой вздор!

РАЗРАИЛОВ

Послушайте, мы помним ваши взрывы,
срыванье всех и всяческих там масок.
(Хихикает в сторону.)
У нашего, поверьте, поколенья
осталась память.

ХОЛЕРИК

Да не в этом дело!
Что мне до памяти, когда проклятый город
такими красками паскудными окрашен!

РАЗРАИЛОВ

Очки снимите! Все не так уж мрачно.
Попробуйте, рискните!

ХОЛЕРИК

(Снимает очки.)
В самом деле…
Немного лучше, чуточку спокойней,
немного меньше все напоминает бойню…

РАЗРАИЛОВ

(хватает его за руку).
Готовы вы служить Эксперименту?
Во имя положительной программы?
Во имя ваших прежних идеалов?
Во имя масс?
(Вырывает очки.)

ХОЛЕРИК

Но я не понимаю!

Белый экран гаснет. Зажигается желтый, на фоне которого стоит, опустив руки, Флегматик в желтом.

ФЛЕГМАТИК

Мамаша не вернулась… Где же киска?
Бульон протух. Пожалуй, я повешусь…
А может почитаю на ночь книжку,
Как в добром девятнадцатом столетьи?
(Не двигается.)
Пожалуй, книжку мне уж не найти,
Как не найти ушедшего папашу…
Вот так и буду я смотреть на окна.
На кисло-серый монумент напротив,
На комбинат «Улучшим настроенье»,
Обманщиков и жуликов притон.
(Нерешительно хлюпает носом.)
Нет, правда, все же лучше я повешусь.
Намылю мылом крепкую веревку,
Как в старину бывало мылил каждый
В двадцатом, двадцать первом, двадцать третьем
Столетьях тихоньких… Привет, ребята…
(Делает движение.)

Появляется Разраилов.

РАЗРАИЛОВ

Стойте!
Просил бы вас, остановите ваше
Неумолимое движенье к петле.
Поверьте, друг, бульон благоухает,
Когда в него кладут восстановитель,
Котенок ваш давно уж превратился
В благоухающий кусочек мыла.
Им моет грудь прелестная дешевка,
А благовонную, мой друг, мамашу
Заменит вам эксперимент научный.
Стойте!

ФЛЕГМАТИК

Стою давно уже по вашему приказу.

РАЗРАИЛОВ

Очки наденьте! Мир преобразится,
И кисло-серый монумент напротив
Покажет вам величие эпохи!
(Надевает на Флегматика очки.)

ФЛЕГМАТИК

А ведь верно.
(Вглядывается.)
Тяжелый идол вдруг засеребрился,
А загогулька в этом дивном небе
Напоминает хвостик моей киски…

РАЗРАИЛОВ

Итак, пойдемте!

Гаснет желтый экран. Вспыхивает лиловый, на фоне которого блуждает, заламывая руки, Меланхолик в зеленом. На нем очки.

МЕЛАНХОЛИК

Вот угасает день в оранжерее,
На противне котлеты угасают…
Вот угасает мой видеофончик,
Доставшийся в наследство от угасших
Веков – свидетелей истории угасшей…
Вот угасают юные созданья,
И угасают зрелые матроны,
И гаснет Институт омоложенья,
И угасает гаснущий газон…
Вот угасает солнце, в мириадах
Угасших лет Галактика тускнеет…
Начало фразы к угасанью фразы
Неумолимо гаснущих влечет…
Одна тоска моя не угасает
И оборвать ее я должен нынче,
Принявши яд ужасной рыбы «Фуго»
На фоне сизо-пепельных