Приняв сообщение, Кожанов повернулся так, чтобы видеть и Окунько, и Гусина.
– Гусь! Остаешься в тачке. Смотри, чтобы никто из посторонних к тебе не вышел.
– Это ночью-то?
– А утром мы уже будем в городе бабки считать.
– А если кто выйдет, че делать?
– Сам не догадываешься?
– Валить?
– Нет, рассказать, кто мы и для чего приехали, и отпустить. Чтоб тот в ментовку позвонил. Можешь даже мобилу свою гостю предоставить, чтобы не метался в поисках телефона.
– Понял! Труп в озеро?
Кожанов внимательно посмотрел на водителя:
– Ты, случаем, перед выездом дури не принял?
– Ты же знаешь, что я не увлекаюсь этой хренью!
– Тогда какого черта глупые вопросы задаешь? Мне до звезды, куда ты денешь труп; хоть на дерево подними, но чтобы менты его сразу не нашли. Понял? Вот и хорошо!
Кожанов повернулся к Окунько:
– На выход, Окунь!
Старший банды Демьяна и второй его подельник вышли из салона. Пошли к усадьбе той же дорогой, что ранее и Реньков, по песчаной полосе вдоль озера, оставляя следы, которые тут же размывал мелкий, но плотный затяжной дождь. Бандиты подошли к Ренькову.
– Ну что тут? – спросил Кожанов.
– Да все в ажуре. Охранник обошел территорию, постоял возле бани, вернулся на скамью; можешь взглянуть, сидит под навесом, курит.
– Так, что у нас с соседями?
– И с соседями все пучком, – ответил Реньков. – Спят соседи. В соседнем доме вообще никого нет, даже охраны. Напротив в особняке видел молодую пару – видно, либо сын хозяина со шлюхой, либо дочь с бойфрендом. Молодые, лет по 17. Но там два охранника. Правда, они в сторожке, поэтому здесь надо снять десантника тихо.
– Ты ж его и будешь снимать. Или уже сомневаешься, что легко и без шума завалишь его?
Реньков достал из кармана шелковый шнур:
– Эта удавочка в момент горло перережет, лучше любого тесака.
– К охраннику еще подойти надо…
– Подойду. Как обход сделает, так и подойду. Дождь по листве бьет, листва шелестит, и между навесом и спинкой скамьи как раз место, чтобы набросить шнур. И все дела.
Кожанову не понравилась самоуверенность подельника и, несмотря на то что он знал – Лысый не подведет, работает всегда спокойно и аккуратно, – проговорил:
– Не слишком ли ты расслабился, Петя?
– Я знаю, что говорю!
– Ну, смотри!
Кожанов отвел бандитов в сторону:
– Значит, так, братва. Как только охранник сделает очередной обход, но не раньше полдвенадцатого, на территорию усадьбы со стороны бани проникает Лысый!
Реньков, поигрывая удавкой, согласно кивнул совершенно лишенной волос головой.
– Далее… – Кожан взглянул на Ренькова. – Далее, ты, Петя, осторожно, прикрываясь кустами, обходишь коттедж и заходишь за спину охраннику. Давишь его, оттаскиваешь труп к бассейну и опускаешь в воду.
Реньков вновь согласно кивнул:
– Понял, сделаем.
Кожанов продолжил:
– После устранения охраны в усадьбу проходим мы с Окунем. Ты, Лысый, остаешься во дворе, на стреме, мы заходим в дом. На мне муж с женой, на тебе, Окунь, – бандит взглянул на подельника, – их дочь. В хате разберемся, кто и где из них будет находиться.
– А что, Демьян на схеме не указал, где чьи комнаты? – спросил Окунько.
– Указал, но жертвы могут залечь на ночь и в других помещениях, а их только на втором этаже четыре. Захочет девчонка – и ляжет в одной из гостевых комнат. Такое не возможно?
– Возможно!
– Вот и я говорю, разберемся с семейкой в хате. Девку, Окунь, отработав, тащишь в спальню или комнату, где буду находиться я с родителями, а точнее, с ее мамашей. Там и оставим их, как сделаем все, что надо. Презерватив не забыл?
Окунько усмехнулся:
– Взял. Два, импортных. Хотя ужас как не люблю трахаться с резиной.
– Я тоже, но не оставлять же нам малофейку ментам? По ней они нас вычислят очень даже быстро.
– Зря мы тогда в парке студентку подмяли. Сейчас нечего было бы опасаться.
– Что было, то было. По пьянке чего только не натворишь. Но раз засветились в сквере, то здесь следов оставлять нельзя!
– Ежу понятно!
– Работаем в перчатках с момента перелезания через забор. И пока не отвалим отсюда, перчатки не снимаем.
За изгородью послышался какой-то шум. Кожанов перешел на шепот:
– Кажись, охранник на обход территории вышел. Давай, Лысый, к своей щели. Посмотри, да тихо, как мышь!
Реньков бесшумно прошел к месту, откуда следил за усадьбой. Оттуда повернулся, посмотрев в щель, кивнул: да, охранник вышел на обход. Старший банды взглянул на часы, так же шепотом проговорил:
– 23.20! Нормально. Десантник словно подыгрывает нам. По нашему графику пашет. Отойдем к кусту, Окунь.
Кожанов и Окунько прошли метров пять к озеру, присели за кустом сирени на корточки. Кожан сказал:
– Лысый слишком самоуверен, тебе не показалось?
– Есть немного! – согласился Окунько.
– Представляешь, что произойдет, если десантник вырвется из захвата?
– Че тут представлять? Повяжет Лысого и поднимет шум. Соседние охранники явятся, ментов вызовут. Те сюда быстро прилетят. Это тебе не деревня какая, здесь караси жирные обитают. Отстегнут за усердие.
– Вот именно! Поэтому подстрахуешь Лысого.
Окунько посмотрел на старшего подельника:
– Как?
– Пойдешь в усадьбу следом за ним, но до дома. За углом остановишься. Посмотришь, как Лысый завалит охранника. Если у того возникнут проблемы, поможешь!
– А! Понял!
– Потом ждешь, пока я не выйду с другой стороны дома. После того как Лысый утопит труп охранника и выйдет к скамье, заходим в хату. Ну, а там по плану. Осмотрим быстро первый этаж – и на второй.
– Ясно! Лысому о том, что я буду его прикрывать, скажем?
– Нет, не надо. Ты его натуру знаешь, посчитает, что мы не доверяем ему. И тогда с ним хлопот не оберешься. Не надо ему ничего знать!
– Лады! Гляди, чей-то он машет рукой?
– Вроде как зовет! Ну да, подзывает. Чего там у него? Идем, узнаем.
Кожанов с Окунько, пригибаясь, подошли к Ренькову:
– Чего, Лысый?
– Нормалек! Можно начинать. Охранник быстро обошел территорию, особо не осматриваясь, и опять
