– Нет! Ходят туда-сюда, перед глазами мелькают!
– А где сейчас начальник блокпоста?
– В блиндаже!
– Ночью ничего подозрительного не заметил?
– Нет!
Басмач похвалил снайпера:
– Молодец! Значит так, как только пост атакует «ГАЗ-66», не дожидаясь действий бойцов из машины и дополнительного приказа, открываешь огонь. Главная твоя цель – начальник блокпоста, сержанты. Не трогать лишь старшего лейтенанта.
– Я понял, командир!
– Подготовься, начнем скоро!
Вахидов убрал станцию. В это время в кабинет вошел заместитель:
– Шеф! Мухтар Акиев и его зять старший лейтенант милиции Мовлади Караев прибыли!
– У меня в руках будут четки. Как брошу их на стол, действуй!
– Понял!
Пелес вышел в коридор. И тут же в кабинет вошли Акиев и Караев. Отец и зять. Последний был в форме.
Вахидов поприветствовал прибывших и пригласил присаживаться за стол. Басмач спросил у старшего лейтенанта:
– Надеюсь, вы сюда не на милицейском «УАЗе» приехали.
Караев ответил:
– Нет! Пешком пришли, соблюдая все меры предосторожности!
– А начальник твой, Мовлади, в курсе, что ты пошел к тестю?
– Нет! Для него я обхожу дома.
– Хорошо! Мне доложили, что вы решили остаться после того, как мы проведем акцию против российского блокпоста.
Старший лейтенант ответил:
– Да! Мы остаемся!
Вел себя молодой человек вызывающе.
Басмач пожал плечами:
– Что ж, признаюсь, ваше решение мне не по душе, считаю его неверным, но вы вправе распоряжаться и своей жизнью, и своей свободой. Я в курсе, как вы хотите снять проблему с русскими. Удастся ли вам это? Не знаю! Скорей всего, нет. Вы подвергаете себя большому риску, потому еще раз предлагаю, либо немедленно покинуть аул и уйти чуть позже с нами…
Караев перебил Вахидова:
– К чему пустые речи, уважаемый? Мы остаемся, и это окончательное решение.
Перебирая четки, Басмач взглянул на милиционера:
– А ты горяч, Мовлади! Надо уметь управлять эмоциями. Тем более человеку, наделенному властью. И властью для аула большой! Хоп! Вы остаетесь. Ладно! Я принимаю ваш выбор. Но в этом случае, чтобы потом не возникло конфликтных ситуаций, способных иметь самые непредсказуемые последствия, вы оба должны собственноручно составить и подписать документ о сотрудничестве с нами.
– С кем это с вами?
– Со мной, Русланом Вахидовым и с моим боссом Вахой Тургуновым! И сделать это надо быстро!
Караев произнес:
– Мы ничего ни составлять, ни подписывать не будем. Делайте свое дело и уходите, а уж мы тут как- нибудь отобьемся от русских спецслужб.
– Значит, не будете?
Караев и Акиев подтвердили:
– Не будем!
Басмач вздохнул:
– Что ж! Это тоже выбор! И вы его, к сожалению, сделали. Я рассчитывал на другое, но... пусть будет так, как хотите вы.
Он отбросил четки на резной столик.
И тут же стоявший сзади Пелес поднял пистолет с глушителем и дважды выстрелил в затылок Караева и Акиева. Кровь брызнула на ковер. Трупы рухнули в кресла, от которых Басмач предусмотрительно отошел в сторону. Глядя на дергавшиеся в предсмертных судорогах тела, повторил:
– Да! Вы сделали выбор! Неправильный выбор!
Повернулся к Пелесу, приказав:
– В подвал их и домой к менту! На работу по его семье двадцать минут. Ровно в 9.00 ты должен быть здесь, в кабинете!
Пелес осмотрел коридор. По одному вытащил к лестнице трупы. Вахидов присел в кресло у окна.
Перетащив тела в подвал, Пелес виноградниками обошел аул. Вошел во двор крайнего дома, скрытого от посторонних глаз высоким забором. Дверь, как и принято в этих краях, была открыта, так что заместитель Басмача беспрепятственно прошел в здание. И у кухни столкнулся с молодой, симпатичной, стройной женщиной, которая из-за отсутствия платка прикрыла часть лица ладонью. Она испугалась:
– Ой! Кто вы?
– Здравствуйте, Фатима, не бойтесь, я заместитель человека, который остановился у вашего отца.
– Что вам надо?
– Меня попросили передать вам деньги!
– Почему мне, а не мужу?
– Согласитесь, мой визит в милицию выглядел бы по меньшей мере странно. Я отдам деньги вам, вы мужу!
Пелес услышал детский голос в соседней комнате, улыбнулся:
– Шалят детишки?
– Они еще маленькие.
– Да, конечно! Вырастут, разлетятся кто куда!
– Там видно будет!
– И то верно! Минуту, я достану сверток. Пришлось под рубашку прятать, чтобы никто не видел.
Он просунул руку под рубашку, но вытащил не сверток с деньгами, а пистолет с глушителем.
Глаза женщины округлились, рот исказил немой крик. Пелес, подняв ствол, нажал на спусковой крючок. Пуля, угодив женщине в переносицу, отбросила тело на бараньи шкуры, которыми был покрыт пол кухни. Платье задралось, обнажив до трусов стройные ноги. Опустив пистолет, Пелес проговорил:
– Жаль, у меня не было времени. Я бы с удовольствием отымел тебя, красотка! Не судьба! Так, теперь дети!
Он вошел в детскую. Мальчик и девочка отнимали друг у друга плюшевого мишку. Увидев чужого мужчину, они прекратили ссору, подняв глаза на незнакомца. Тот, продолжая усмехаться, вновь поднял пистолет. Раздались два хлопка, и дети с простреленными телами навалились друга на друга. Пелес убрал пистолет:
– Вот и все! Была семья – и нет семьи. Как хрупка человеческая жизнь!
Трупы он затолкал в подпол. Убрал капли крови. Осмотрел дом. Ничего ценного не увидел. Виноградниками вернулся в гостевой дом покойного Мухтара Акиева. В 8.55, раньше установленного Басмачом срока, он вошел в кабинет.
Вахидов взглянул на него:
– Ну?
– Порядок, шеф! Три выстрела – и семьи Караевых нет.
– Следы убрал за собой?
– Конечно!
Вахидов указал на кровь в кабинете:
– Приберись и тут!
