– О! Здравия желаю, товарищ подполковник. Наслышаны о ваших подвигах и о представлении к высоким наградам – тоже. Кое-что Раневич рассказал. О вас в гарнизоне чуть ли не легенды складывают.
– Все это разговоры, Андрюша. Воюем, как положено. Ты мне вот что скажи: можешь узнать, Галина, супруга моя, сейчас в части?
– Днем видел, заходила к командиру полка.
– Зачем, не знаешь?
– Нет. Сейчас попробую узнать… Что передать, если найду или дома застану?
– Поговорить с ней хотел.
– Понял! Сделаю все, что от меня зависит. Вы где-то полчаса обождите, а я тут все узнаю. Если что, с квартирой свяжу.
– Погоди! – Голубятников повернулся к начальнику станции: – Капитан, мы через полчаса вновь связаться с Рязанью сможем?
– Думаю, сможем.
– Думаешь или сможем?
– Должны!
– Хорошо! – И в трубку: – Добро, Андрей, до 18.05! Ты уж постарайся.
Святослав вернул трубку Рокотову:
– Ты начни вызывать Рязань в 17.50. Если требуется разрешение, получим разрешение.
– Э, да ладно, товарищ подполковник! Обойдемся и без разрешений.
– Ну, давай! А я пройду пока к своим артиллеристам. В 18.00 буду здесь.
Командир третьего усиленного батальона 137-го гвардейского парашютно-десантного полка прошел к батарее САО-2С9. Вошел в палатку капитана Селина (поднялся в командно-штабную машину артиллеристов «Реостат»). Там же находился и майор Кулик. Они поднялись из-за столика. Голубятников пожал офицерам руки.
– Не ожидали вас, товарищ подполковник! – сказал Селин.
– Командир должен быть где, капитан?
– Впереди!
– Нет, Саша, командир должен находиться там, где посчитает нужным находиться. Как у вас с боеприпасами?
– Порядок! Боеприпасов хватает.
– Значит, так: где у вас закодированный план плацдарма и прилегающей к нему местности?
– Минуту!
Капитан Селин разложил лист.
– План города, другого так и не получили.
– И этот сойдет. Смотрите, боги войны: танки выходили на позиции вот здесь, здесь и здесь. Те, что пошли на батальон, использовали эту улицу и эту. Третья «коробка», что доставила много хлопот разведчикам, так и оставалась у строящейся гостиницы «Кавказ». Завтра духи наверняка повторят танковую атаку – при условии, естественно, что у них остались для этого силы и Дудаев не отказался от идеи сбить нас с плацдарма. Но это вряд ли – я имею в виду, вряд ли отказался. Впрочем, и танков у них может быть немного, а БТРы или БМП нам не страшны. Но будем исходить из того, что завтра духи повторят танковую атаку. И пойдут они теми же путями. Думаю, что прежнюю позицию займет и ушедший сегодня танк. Нам его не достать; следовательно, с утра вам следует пристрелять район гостиницы.
– Он пристрелян, – ответил Селин. – Но для контроля пару мин туда бросим.
– В дальнейшем бить по тем же секторам, что и сегодня. При необходимости через корректировщика я уточню задачу.
– Ясно!
– Выпить немного после боя тяжелого не желаете, Святослав Николаевич? – спросил майор Кулик.
– Нет! И вам запрещаю. Никакого спиртного. Кстати, откуда водка?
– Спирт! У соседей разжились.
– Вы у меня смотрите тут! Никакого спирта, понятно?
– Конечно! Нет, нет, какие проблемы? Просто иногда расслабиться не мешает…
– Расслабимся! Вот вернемся в Рязань, там и расслабимся.
– Когда это будет? Война нешуточная разгорелась. И потушить пожар будет ой как нелегко.
– Всякий пожар рано ли поздно локализуется и гасится. И мы будем гасить его столько, сколько потребуется.
– И это только Грозный! Часть Грозного…
– Ничего. Духи начали присылать парламентеров, и это говорит о том, что силы у них далеко не безграничны. Уверен, скоро наступит перелом, и от обороны мы перейдем в наступление. Подобный бардак долго продолжаться не может. Вам по задаче все понятно?
– Так точно, товарищ подполковник! – ответил Селин.
– Ну, давайте, я в штаб, потом к себе на площадь.
Глава 3
Голубятников прошел к радиорелейной станции, встретил заместителя командира дивизии по тылу. Тот сказал, что водовозка в сопровождении двух БМД пошла к вокзалу.
– Хорошо! – кивнул Святослав. – Колонну встретит начальник штаба батальона.
Зампотыл скрылся в темноте парка, Святослав поднялся к Рокотову. От входа спросил:
– Ну, что у нас с Рязанью, капитан?
– Есть связь с Рязанью, товарищ подполковник. Вы говорите, а мы с помощником выйдем, покурим на улице.
Капитан и сержант вышли. Голубятников сел за пульт, поднял трубку:
– Алло! Это Голубятников!
– Капитан Иванов, – ответил дежурный по полку. – Ваша супруга рядом со мной. Передаю трубку.
Боевой комбат неожиданно почувствовал волнение. Но вот раздался голос жены, и теплая волна тут же накрыла его:
– Слава, родной, здравствуй!
– Здравствуй, Галя!
– Ну, как ты там?
– Нормально!
– По СМИ черт-те что передают…
– Не обращай внимания. У меня все нормально. Как ты?
– Да что я? Здесь все как всегда. Там тяжело?
Голубятников не стал лгать:
– Да. Но ты же знаешь, мы везде прорвемся.
– Знаю! Как же мне плохо без тебя…
– И я скучаю, хотя на это не так много времени.
– Понимаю. Я с тобой, Слава.
– Об этом мне всегда напоминают твои сережки. Кстати, они не раз спасали меня.
– Береги себя!
– И еще, Галь: твои слова насчет звезды оказались пророческими.
Галина прибыла на Кавказ вместе с мужем, но затем по решению командования все женщины были отправлены домой. Улетела и она, оставив Святославу сережки как талисман, а он отдал ей три звездочки с погон кителя. Четвертая звезда подполковника оторвалась, и тогда Галя как бы в шутку сказала, что четвертой, значит, будет Звезда Героя.
– Серьезно?
– Да! Меня и еще четверых офицеров батальона представили к званию Героя России, а весь остальной личный состав – к ордену Мужества.
– Про ордена я слышала, здесь говорили об этом, а вот Герой… Поздравляю, Слава! Ты заслужил это звание.
