неверными.
Взаимодействие между пехотой и авиацией было отработано крайне плохо. Серьезные недостатки были и в организационных вопросах. Между войсками и авиационным командованием постоянно возникали недоразумения и непонимание.
Обстановка и намерения противника оценивались неправильно. Когда начальник разведки 1-й американской армии полковник Диксон докладывал командованию (один из немногих войсковых командиров) перед самым контрударом немцев о возможности перехода их в контрнаступление, то ошибся в определении направления главного удара (севернее Аахена) и сроков (при начале форсирования союзными войсками Рура). Не смог он правильно оценить силу предстоявшего удара немцев и не учел мнение некоторых начальников разведки частей (мнения эти были пропущены мимо ушей).
В статье полковника Шоуальтера отмечалось:
«С немецкой стороны наблюдалось усиление активности разведывательных групп и поисковых отрядов. На передовую позицию стали выдвигаться наиболее боеспособные войсковые части, заготовлены переправочные средства для форсирования рек. К линии фронта подтянуты сосредоточенные в тыловых районах дивизии. И все это на участке фронта, где еще совсем недавно было тихо и спокойно.
Несмотря на эти явные признаки подготовки к наступлению, благодушие офицеров американской разведки нисколько не изменилось… Таким образом, разведывательная служба не оправдала доверия командования».
Неправильная оценка обстановки явилась, по сути дела, следствием всех вышеперечисленных ошибок и недостатков. Но сработали и другие факторы.
Среди войсковых разведчиков установилось нечто вроде обычая: «Почеши мне спину, тогда я почешу твою» (ты — мне, я — тебе). У всех них было ярко выраженное стремление прежде всего умело преподнести собственные успехи и даже преувеличить их. Информация, подаваемая снизу, без всякой проверки охотно подхватывалась наверху. А в докладах руководству сведения эти проходили уже как достоверные.
В то же время, верхний эшелон, получая информацию по линии «Магики» (американская дешифровочная машина, с помощью которой читался закодированный радиообмен японцев), британской разведывательной службы, управления стратегических служб и других источников, напичкивал ею свои аналитические выкладки до такой степени, что в войсках с трудом отсеивались зерна от плевел.
Это касалось, например, стратегической обстановки на советско-германском фронте или рассуждений о психологии жителей Рейнской области.
Майор Филипсборн не без иронии говорил по этому поводу:
«Нам было абсолютно точно известно, где в ближайших городах находились мосты, переправы и бордели, но о позициях, скажем, противотанковой артиллерии противника почти ничего известно не было».
Историк Колье расценивал деятельность не только войсковой разведки, но и авиаразведки как в целом неудачную. И речь шла не об отдельных личностях.
В военном деле правильная оценка противника относится к большому искусству: его нельзя ни недооценивать, ни переоценивать. Американцы же и англичане способность противника действовать инициативно явно недооценивали. Противник виделся им в таком зеркале, которое отражало их собственный образ мышления.
А вот как вспоминает о событиях той поры генерал Маршалл:[68]
«Сразу же после окончания Второй мировой войны я решил собрать совещание с участием шести моих начальников управлений и представителей генерального штаба во главе с генералом Уолтером Смитом, чтобы рассмотреть вопросы, на которые к тому времени не было еще получено ответов. И мы прозаседали во Франкфурте-на-Майне целых два дня.
В заключение была затронута больная проблема: почему немецкое контрнаступление в Арденнах оказалось для нас неожиданным?
Среди присутствовавших находился полковник Стронг, один из немногих разведчиков, предупреждавших (к сожалению, в основном при неофициальных обсуждениях обстановки), что противник вполне может перейти в контрнаступление на фронте 8 американского корпуса, указывая на появление новых немецких дивизий и на то обстоятельство, что танковые части могли быть сконцентрированы на арденнском фронте в течение не более шести часов.
— О'кей! — заметил я. — Если разведка ни при чем, то вина, следовательно, ложится на оперативный отдел.
Генерал Гарольд Балл (Пинки), бывший тогда начальником оперативного отдела, ответил:
— Будучи еще малолетним, я придерживался мнения, что лучше признаться сразу, если тебя заметят со спущенными штанами. Да, в недооценке противника была моя ошибка, но не только моя. Готов взять на себя часть вины, если мои коллеги, сидящие здесь, признают и свою вину. Ведь мы вместе уверяли главнокомандующего, что противник не станет предпринимать в Арденнах решительного наступления.
Говоря так, он указал на нашего генерала Смита и англичанина Джека Уайтли, также бывшего начальника оперативного отдела. Оба согласно кивнули.
Тогда ему был задан вопрос:
— Почему же вы оставили без внимания предупреждение Стронга?
— Так как мы думали, — возразил Билл, — что наше мнение совпадает с мнением немецкого генерального штаба, а именно — не в их, мол, интересах предпринимать подобную затею. Немцы располагались на зимних квартирах и находились в гораздо лучших условиях, нежели наши войска. Для них было бы целесообразнее затянуть войну. Тогда они могли бы надеяться на более благоприятный исход…
По всей видимости, немецкий генеральный штаб так именно и замышлял, но мы не учли того обстоятельства, что после попытки покушения на него [69] в июле 1944 года Гитлер взял на себя функции главнокомандующего и стал принимать все решения единолично, считая мнение своего генерального штаба несущественным.
Странно, что верховное командование союзными войсками в Европе не приняло во внимание его безрассудство. К слову сказать, многие немецкие генералы тоже не понимали, что суть проблемы заключалась именно в этом….
Многие считают, что военная история — не более как «вялая игра в футбол в утренние часы». Однако урок, преподнесенный Арденнами в плане получения и оценки информации действенен еще и сегодня. Ведь мы живем в эпоху, когда от безукоризненной работы разведывательной службы зависит зачастую жизнь или смерть нации».
Примечания
1
Гитлер Адольф (настоящая фамилия Шикльгрубер) — фюрер и канцлер третьего рейха (1889–1945). Родился в Браунау под Линцем, Австрия) в крестьянской семье. Будучи лидером в детских игpax, был заурядным учеником. Школу так и не закончил и всю жизнь презирал образованных людей. В юности зарабатывал на жизнь как подмастерье и неудачливый художник. Участник 1-ой мировой войны — ефрейтор (санитар, затем связной). В 1919 г. вступил в немецкую рабочую партию, выдвинувшись через 2 года в ее руководители и переименовав в НСДАП. Создав штурмовые и охранные отряды, предпринял в 1923 г. «пивной путч». Провел в тюрьме 9 месяцев, где сочинил свою книгу «Майн кампф». Получая поддержку промышленников и банкиров, партия в 1930 г. становится второй по численности и влиянию в стране.
В 1933 г. был провозглашен канцлером. В 1934 г. объединяет посты президента и канцлера и объявляет себя фюрером. Сразу же стал проводить агрессивную политику (выход из Лиги Наций в 1933 г., создание вермахта в 1935 г., захват Рейнской демилитаризованной зоны в 1936 г., присоединение Австрии и захват Чехословакии в 1938 г., нападение на Польшу в 1939 г., оккупация Европы в 1940 г. и нападение на СССР в 1941 г.), превратив страну в сплошной тюремный лагерь и ввергнув немецкий народ в катастрофу. Окончил жизнь самоубийством при штурме Берлина советскими войсками.
2
Черчилль Уинстон Леонард Спенсер (1874–1965) — английский государственный деятель, лидер консервативной партии. Происходил из семьи герцогов Мальборо. Образование получил в привилегированном колледже и военной кавалерийской школе. В 1896–1898 гг. служил в Индии. В 1899–1902 гг. — военный корреспондент в англо-бурской войне. С 1900 г. — член парламента, посвящает себя политической деятельности. С 1906 г. занимает последовательно посты зам. министра колоний, министра торговли, внутренних дел, военно-морского флота, военного снабжения. В 1919–1921 гг. — военный министр, главный организатор английской интервенции в Россию. В 1940–1945 и 1951–1955 гг. — премьер-министр. Инициатор развязывания «холодной войны». Уйдя в отставку, до конца жизни оставался депутатом парламента. Автор ряда книг историко-мемуарного жанра.
3
Вермахт — вооруженные силы нацистской Германии (1935–1945 гг.). Базой для его создания и развертывания послужил рейхсвер, и в том же году был принят закон о всеобщей воинской повинности. В вермахте имелись сухопутные войска, ВВС и ВМФ, а с 1940 г. и войска СС. Верховным главнокомандующим являло рейхсканцлер (Гитлер). Накануне II-ой мировой войны численность его составляла около 3 млн. человек, а максимальная в 1943 г. — 11. млн. человек.
4
Фалькенхорст Николаc фон (настоящая фамилия Ястшембски) (1886–1968) — нацистский военачальник, генерал-полковник. Родился в Силезии в военной семье. Образование получил в военном училище. Участник 1-ой мировой войны — офицер генштаба. В 1919–1920 гг. входил в состав добровольческого корпуса в Прибалтике. С 1920 г. — в рейхсвере. В 1933–1935 гг. — военный атташе в Праге, затем в Белграде и Бухаресте. В 1936 г. — командир дивизии и в 1939 г. — корпуса. В 1940 г. — руководитель операции по захвату Дании и Норвегии и командующий войсковой группой затем командующий армией «Норвегия». В 1941 г. руководил операцией «Серебристая лисица» по захвату Мурманска, которая закончилась неудачей. В 1943 г. занимался планом оккупации Швеции (не осуществленным). В 1945 г. действовал в составе группы ардам «Висла». Военным трибуналом в Гамбурге приговорен к 20 годам тюремного заключения. Освобожден в 1953 г.
